Страница 17 из 20
III. Ученый и его наследие
– Существуют ли в Беларуси самостоятельные научные школы в Вашей области знаний? Если да, то что они собой представляют?
– Сейчас да, уже существуют. Можно назвать неплохую школу члена-корреспондента Ильиной Зинаиды Макаровны, она подготовила ряд ученых по проблематике продовольственной безопасности (к сожалению, ушла из жизни в расцвете своего творчества); школу доктора экономических наук Кагана Анатолия Моисеевича в Белорусской государственной сельхозакадемии, который активно готовил кадры по совершенствованию хозяйственного механизма в АПК (к сожалению, также рано ушел из жизни); школу академика Дайнеко Алексея Евгеньевича, который смог уже подготовить неплохую группу ученых по вопросам экспорта-импорта и внешнеэкономической деятельности; школу доктора экономических наук Шпака Александра Петровича, который готовит научные кадры по различным вопросам аграрной экономики. Но все это мои ученики, а их школы стали создаваться на базе моей.
Надо сказать, что до моего прихода на должность директора Института аграрной экономики ученых экономистов-аграрников в стране оставались единицы, да и то солидного возраста. Пришлось с самого начала своей деятельности взяться серьезно за подготовку кадров, иначе такая категория ученых могла исчезнуть вообще. Удалось создать и укомплектовать докторский совет по защите диссертаций и принять в докторантуру и аспирантуру немалую группу соискателей. В некоторые годы директорства и научного руководства, а я уже стал к этому времени доктором экономических наук, у меня насчитывалось до 15 соискателей. Таким образом, ситуация существенно изменилась к лучшему. Не сильно преувеличу, если скажу, что в настоящее время аграрников в общем числе докторов экономических наук в стране около 80 % – это мои ученики. Агропромышленный комплекс в этой связи получил сильнейшее научное обеспечение.
Правда, задолго до меня имелись также крепкие научные школы ученых экономистов-аграрников. Например, школа Мартинкевича Феликса Станиславовича, который работал директором Института экономики Академии наук, а также школа Прокопенко Николая Федоровича – директора Белорусского НИИ экономики и организации сельского хозяйства (моего научного руководителя по кандидатской диссертации). Но, во-первых, школы эти были не столь многочисленны, а во-вторых, сформированы давно, и люди соответствующим образом растерялись. До назначения меня директором научными кадрами серьезно никто не занимался. А защит докторских диссертаций не наблюдалось более 10 лет.
Сейчас в Беларуси действует сильный состав ученых экономистов-аграрников, который нацелен на решение самых актуальных задач. Направлений же исследований и разработок огромное количество – от экономики отраслей, производств и конкретных предприятий до глобальных вопросов продовольственной безопасности, формирования межгосударственных и международных объединений и интеграционных структур. Это и понятно. Агропромышленный комплекс – многоотраслевая система, требующая научного видения своего развития в разных проявлениях.
– Как бы Вы охарактеризовали ситуацию в теоретических и эмпирических исследованиях (в Вашей области знаний) в Беларуси и за рубежом? В каком направлении, с Вашей точки зрения, развивается современная мировая наука (в Вашей области знаний)?
– Миром управляет экономика, а задают тон развитию экономисты, которые готовят различные концепции, стратегии, программы, механизмы, модели, схемы и т. п. (кто бы что ни говорил). В Беларуси происходит то же самое. В экономике, как и в любой науке, есть много разных специализаций – от частной экономики (экономики малых форм) до мировой, включая экономику на стыке наук – математики, информатики, биологии и пр. Кроме того, есть разные течения, теории и школы – от либеральной идеологии и первенства рыночных отношений до государственной экономики и централизованных методов хозяйствования. Поэтому экономика – это многообразная, сильно разветвленная и в то же время увлекательная сфера, поглощающая многие другие дисциплины и затягивающая исследователя сполна. Это бесконечная деятельность, где решение одного какого-то вопроса порождает появление ряда новых. Изучить полностью всю экономику не удалось еще никому. Можно постичь лишь отдельные разделы или части экономики, но не саму эту систему в комплексном представлении. Поскольку это как непосредственно экономика, так и организация, планирование, управление, анализ, статистика, землеустройство, технико-технологические процессы, а также интегрированные образования, кооперация и еще много чего другого.
Так вот сразу после развала Советского Союза, где доминировала государственная собственность, в молодой и неокрепшей Беларуси, приобретшей независимость, в первые годы получили преобладание либерально-рыночные методы. Но общество и народное хозяйство не были готовы к такому радикальному (шоковому) переходу. В итоге происходил тотальный развал экономики: старые механизмы признаны были бесперспективными, а к новым производство было не готово. Катастрофически упали объемы продукции, образовался масштабный дефицит товаров.
Как следствие, общество отвергло такой путь и стало возвращаться на государственные рельсы. В настоящее время в республике хотя и декларировано многообразие форм собственности и хозяйствования, но преобладает государственный сектор. Именно он позволяет стабилизировать экономику и выполнять роль стабилизатора и гаранта устойчивого поступательного развития.
Мир также до недавнего времени активно шел путем свободного (относительно) рыночного предпринимательства. Западный мир демонстрировал преимущества своего развития и настойчиво рекомендовал другим взять этот путь. Но все оказалось непросто, так как в экономике вообще не бывает однозначных решений. Экономика – система задач со многими неизвестными, когда на входе в эту систему существует множество факторов-аргументов, а на выходе из нее такое же множество решений, из которых сложно найти оптимальное для конкретных условий. А значит, еще сложнее действовать, не имея практически выверенного сценария.
При любых мировых макроэкономических и политических изменениях (а это перегруппировка огромного количества факторов-аргументов) устоявшиеся системы рушатся (хотя казались до этого незыблемыми) и перестраиваются исходя из вновь появившихся факторов, условий, возможностей и интересов. В экономике ведь даже интересы могут резко повлиять на перегруппировку экономических систем. Таким образом, в последнее время наблюдается отход мировой экономики от классических либеральных схем и последовательное усиление государственных начал и интересов во всех сферах экономического развития (что невозможно было вообще представить еще в недавнее время).
Отвечая на вторую часть данного вопроса, хочу подчеркнуть, что современной общепринятой мировой экономической науки не существует вообще (в отличие от многих других наук). Если она когда-то и была, то, видимо, только во времена так называемого экономического ренессанса Адама Смита и Уильяма Петти, являющихся родоначальниками классической политической экономии (политэкономии), раскрывающих суть появления и умножения богатства народов, где все основано на прямом сравнении затрат и выгод.
С тех пор мир изменился до неузнаваемости. Появились целые теоретические течения, именуемые школами – английская, американская, японская, китайская, немецкая, австрийская и др. Их различие – в неодинаковом понимании места и роли государства в экономике, частной собственности, рыночных отношениях, приватизации, регулировании рыночной торговли, соотношении спроса и предложения и т. п. В настоящее время активно формируется российская экономическая школа, хотя в ней по-прежнему наблюдается засилье западной либеральной модели (справочно: в Советском Союзе существовала признанная в мире советская экономическая школа, основанная на политической экономии социализма, которая в новейшее время была отвергнута вместе с разрушением этой уникальной страны).