Страница 37 из 41
— Хватит! Еще один выпад в сторону Ежовой, и тебе придется заказывать себе пластику лица, потому что я спущу тебя с лестницы кубарем, и ты точно себе что-нибудь испортишь. А поскольку тебе не жить в столице, где полно хороших пластических врачей, делать тебе новое лицо будут рукожопы провинциальные. Саму себя не узнаешь в зеркале.
— Я все могу объяснить. Выслушайте меня.
— Довольно. Убирайся. По-хорошему. Пока есть возможность.
— Я не уйду. Я… Я здесь лягу и буду лежать, пока вы меня не простите!
Надежда Милевич натурально растянулась на ковровой дорожке.
— Я знаю, что вы на женщину руку не поднимите. Вы идеальный, самый лучший… За это я вас и люблю.
— Вставать не хочешь?
— Я заслужу ваше прощение! И вы поймете, что я — ваша судьба. Я, а не провинциальная клуша! Мать-одиночка… Да что вы в ней нашли! У нее даже фигура не идеальная…
Все! Этот цирк мне надоел. Я выдернул конец ковровой дорожки из-под дивана и быстро закатал помощницу в ковер, как в рулет. Она не верила, кричала, отбивалась… Но дело было сделано. Я вытолкал ковер с визжащей помощницей в коридор и позвал охрану.
— Вынесите это и придержите в кладовке, пока я разбираюсь. Начальника СБ и отдела IT ко мне в кабинет!
Я понимал: Надежда Милевич знала слишком много о моей компании. Если я просто выпну ее, она может захотеть отомстить. Я же видел, как она мне в глаза солгала только что. За спиной такая дамочка и убить может, не моргнув и глазом. Надо было лишить ее возможности заходить в учетные записи, проверить все устройства, пароли и прочее, что она могла использовать для вредительства и слива.
Это была работа для СБ и IT-шников, а также я позвал юристов, чтобы отозвать все разрешения и доверенности, выданные Надежде, что позволяли ей представлять мою компанию и действовать от ее лица… Плюс разослать всем контрагентам, с которыми плотно работаем, уведомление…
Работенки немало!
Пришлось работать без отдыха и перерывов на сон почти целые сутки…
Надю все это время держали в кладовке, взаперти. Когда открыли, она выбежала взъерошенная и трясла кулаками от злости:
— Ну, знаете ли, давно я на ведро по нужде не ходила! Вы за это заплатите! За унижение и жестокое обращение с людьми… Я на вас в суд подам.
— Ради всего святого. Но только прежде вынеси за собой ведро с отходами, окей? И покинь это здание.
Я следил за исходом Надежды Милевич из окна и видел, как первым делом она бросилась в свой телефон, явно намереваясь напакостить, едва выйдя из здания. Но тут же заорала и затопала ногами сердито. Все данные с ее телефона, планшета и прочих устройств были удалены, все аккаунты заблокированы и лишены возможности доступа к важным документам. Попытается ли Надя нагадить мне как-то еще? Возможно… Время покажет. Но я сделал все, что мог, чтобы обезопасить себя. Все, что было в моих силах…
Теперь можно было и домой отправиться.
Но больше всего хотелось увидеться с Ниной и объясниться.
Полный предвкушения, размышляя о том, какие цветы ей подарить, я вышел из здания, как вдруг ко мне кинулся мужчина в черном, шапочка надвинута на самые глаза. Лицо его было искажено.
Черт подери, что у него на уме?!
В воздухе повис металлический привкус опасности и дурного предчувствия.
Неужели Надежда Милевич еще и киллера для меня заказала?
Глава 25
Алексей
До нашего столкновения оставались жалкие метры. Я толком не успел разглядеть лицо нападавшего. Мужчину сбила с ног моя охрана. Я подстраховался на случай, если Надежда захочет подослать ко мне кого-то, чтобы навредить физически. Поэтому охранники, незаметные для глаз посторонних, были настороже. Они повалили на асфальт нападавшего, скрутили его хорошенько. Он пытался вырываться.
— Отпустите! Отпустите! Кравцооооов! — заорал благим матом. — Кравцов, я брат Нины Ежовой! Нина в беде! Кравцов, только ты можешь ей помочь.
— Поднимите его! — скомандовал я, едва услышал, что Нина в опасности.
Я шагнул к мужчине.
— Босс! — предупреждающе взмахнул ладонью охранник.
— Спокойно! Я его узнал, — ответил я, пристальнее вглядевшись в лицо мужчины.
Теперь у него припухла щека от большой ссадины, когда его на асфальт повалили и прижали лицом.
— Звери, — выдохнул он и поморщился. — Кажется, мне пару ребер сломали. Жестко парни работают…
— Извини, но ты сам создал ситуацию, в которой тебя приняли за злоумышленника. Что с Ниной?
— Нину арестовали, — помрачнел мужчина.
Моему удивлению не было предела.
— Как?! За что?!
— По ложному обвинению! Родители покойного отца Лельки постарались. Они хотят отобрать дочку у Нины, вот и пакостят. Подкинули ей в сумочку украшения с бриллиантами, а потом заявление накатали! Еще и подослали своих прикормленных типов из полиции. Нину забрали… — выдыхает брат.
— Я разберусь. Адрес и номер участка.
— Но это еще не все! Пока я договаривался с другом-адвокатом, чтобы он взялся за это дело, произошло кое-что еще. Дурное. Леля…
Мое сердце рухнуло вниз, в самые пятки. Душа взволновалась так, словно речь шла о дорогом и родном человеке.
— Что с ней?!
Если с Лелей дурное случилось, я этого не переживу. Такая открытая, доброжелательная девочка! Непосредственная, забавная. Ангелочек…
— Не молчи! Что с ней случилось?
— Она в это время была у наших родителей. Недавно позвонила мама в слезах. Девочку у них забрали. Родители Макса подсуетились… Видно, давно это готовили. Все у них схвачено — и полиция, и опека, и доказательства ДНК-тестов, которые подтверждают, что Леля — их внучка, тоже были наготове. В общем, все одно к одному! — в сердцах выпалил. — Я бы в жизни такого, как ты, о помощи не попросил. Ни за что! Но моих связей просто не хватает, чтобы это расхлебать. Откровенно говоря, и нет их у меня… Этих связей. Состояния тоже нет. Ни надавить через знакомых, ни деньгами подкупить… — признался. — Если тебе Нина небезразлична, прошу… Помоги! Она чудесная, славная, добрая. Даже чересчур! Видишь, к чему привела ее доброта. Мне никогда родители Макса не нравились. Чопорные, высокомерные… Но Нина их пожалела… Ведь Макс был их единственным сыном, ушедшим из жизни трагически. Она позволила им общаться с Лелей, они оказали нашей семье помощь в сложный период. В Леле души не чаяли… Втерлись в доверие к моей сестре, а потом начали третировать, на мозг капать, управлять ее жизнью… Нина все их высказывания и требования терпела ради Лели. Она бабу с дедом очень любит. Вот до чего все дошло! Отобрали у матери самое ценное! Оклеветали, уроды… Убить их мало!
— Так. Ясно. Убивать никого не будем. Калечить — тоже. Впрочем, когда я с ними закончу, они будут жалеть и считать, что лучше бы их просто покалечили. Как зовут родителей отца Лели? Имя, фамилия, адрес… Сейчас решим.
— Решим? — спросил с надеждой брат Нины.
— Решим, разумеется.
— Хорошо, если так.
Брат Нины вытер ладонью пот со лба.
— Меня, кстати, Денис зовут. Дэн.
— Алексей.
***
Нина
Как я себя кляла за тот визит к родителям Максима… Словами не передать. Нужно было слушать интуицию, которая буквально вопила: ехать не стоит. Но я поехала, поддалась мыслям об обязательствах и попала в большие неприятности. Меня обвинили в краже, сумма, в которую Марина Александровна оценила якобы украденные украшения, была огромной!
Меня запихнули за решетку, как преступницу какую-то. Камера пока общая. Мои соседи — обоссаный, вонючий бомж, пьяный бормочущий себе под нос мужик с разбитым в мясо лицом и проститутка, прокуренная, потасканная. Рядом с такой даже дышать опасно, боишься по воздуху подхватить какую-нибудь нехорошую ЗППП-ную болячку.
— Тебя за что, подруга? — поинтересовалась она.
— Меня подставили.
— Нас всех подставили. Сука-жизнь…
Боже, помоги…
Меня радовала только одно, что, когда меня арестовывали, брат в драку не кинулся. Я просто молилась на то, чтобы он свои руки распускать не стал, и Денис словно услышал мои просьбы. Он вспыльчивый, дерзкий, мог навалять и полицейским, и даже отцу Максима за все их выкрутасы.