Невинная штучка Итана

— Я же ясно выразился — этой ночью буду «наказывать» тебя в своей постели. Твоя взяла, Царевна… — находит взглядом мои глаза.

Наблюдаю, как его радужки поддаются эмоциям. То темнеют, словно расплывающиеся чернила в прозрачной воде, то серебрятся в лунном свете, как морская гладь. И в свете фонарей тоже, загораясь желтыми всполохами.

— Разве ты не этого добивалась, Ana? — сексуальный шёпот обжигает мою скулу дыханием.

Божжже… Я сейчас умру от переизбытка чувств.

Этого добивалась!

Конечно же этого!

А сейчас вдруг струсила. Словно на секундочку вынырнула из омута грёз и прозрела.

— Ты не затащишь меня в дом своего отца. Даже не надейся, — предупреждаю его о том, что такая идея мне не по душе. Не нужно быть прорицателем, чтобы понимать, по какой именно причине. Этот дом принадлежит не только работодателю моей тётки, но и его молодой жене, к которой я не питаю дружеских чувств. Отнюдь. Из-за того, что он до сих пор к ней неровно дышит…

— Зачем мне отцовский дом? — звучит над ухом густой баритон Святого. Будоражит.

Мы бесшумно ныряем в темноту палисадника и плавно скользим вдоль ограды из растений в сторону заднего двора. За нами закрываются ворота. Жужжание мотора стихает, позволяя расслышать рассекание волн о камни и шелест взволнованного океана.

Кажется, я с природой нахожусь на одной волне.

— Разве ты не заметила на территории виллы бунгало? — удивляется Итан. — Единственное место, в котором заключено моё личное пространство. На него никто не имеет права посягать. Кроме Кэтрин, конечно. Она там время от времени стряхивает пыль.

Итан вдруг сбавляет ход.

Замечаю по левую сторону небольшой двухэтажный домик из дерева и камня. Красивый, с современным дизайном, с тёмными панорамными окнами вместо стен. Скрытый от посторонних глаз декоративными деревьями и цветочной растительностью. Такой себе райский уголок посреди заповедного участка. Не сразу заметишь. Здесь даже пахнет чем-то сладким и душистым.

Почему он выбрал именно это место?

Почему не свою городскую квартиру?

Хотя бунгало выглядит настолько уютным и отдалённым, что я даже приятно удивлена.

Здесь нас вряд ли кто-нибудь отыщет до завтрашнего вечера. Раньше я его точно отсюда не выпущу!

От этой мысли настроение начинает подниматься вверх. Буквально взлетает, как выпущенная в небо пиротехническая праздничная ракета.

— Царевна..? — тихо зовёт. — А я смотрю, за общением с соседями тебе некогда было осмотреться по сторонам? Верно? — поднявшись по ступенькам на крыльцо, Итан прислоняет меня спиной к стеклянной двери. В глаза впивается вопросительным взглядом. Пальцами бедра сдавливает, будто громадными тисками.

Охаю…

— Давно ты с ними нашла общий язык?

Взгляд темнеет, словно ночное небо перед грозой. Становится тяжёлым. К стене прижимает так, что не продохнуть. Размазывает по плоской поверхности…

Он ревнует к однополой паре? Серьёзно?

— Итан, я… не… — почувствовав стопами землю, задыхаюсь от нахлынувшего волнения.

Мне боязно оттого, что именно он может передумать. А мысль о том, что сейчас, здесь, с ним в этом доме я стану взрослой женщиной — ещё больше пугает. Не позволяет расслабиться. Жаль, мы не в баре, и я не могу для храбрости выпить ещё один коктейль.

— Передумала??? — на фоне его охрипшего голоса звучит щелчок замка. Итан не торопится открывать дверь, наматывая мои нервы на кулак. — Аna, лучше скажи сейчас... — взглядом буравит. Гипнотизирует, как удав кролика. Я даже не в силах пошевелиться под его горячим, навалившимся на меня телом. Смотрю на него, запрокинув кверху лицо, и дрожу. — Потом будет поздно, малыш. Если не хочешь секса со мной, остановимся на этой черте. Я вызову такси и уеду.

Моё дыхание сбивается где-то в горле удушливым комом. Сердце в пятки срывается. Облизываю пересохшие губы и только после того, как горло рефлекторно сглатывает, отвечаю осипшим голосом:

— Я не хочу, чтобы ты уезжал. Хочу, чтобы остался.

— Уверена?

— Более чем, — отвечаю, сдерживая в груди нарастающую бурю. Смесь страха, сомнений и острого желания подарить этому мужчине свою душу и всю себя, проносится по венам диким огнём. И если он не укротит во мне это чувство, сжигающее меня дотла, я точно знаю, что вскоре умру. Потому что я ждала этого момента долгих четыре года.

— Я люблю тебя… — выдыхаю в его губы, сотрясаемая целой серией глухих ударов сердца. Итан ловит мой дрожащий шёпот своим ртом. Замирает, касаясь языком распахнувшейся плоти. Дыхание задерживает. Зависает на какое-то мгновение, что-то обдумывая. Под моими ладонями гремит его сердце. Я отчётливо улавливаю учащённый тяжёлый ритм, словно при пиковых физических нагрузках.

О чём он думает??? Неужели я всё испортила? Глупая, наивная дурочка. Жду, что он влюбится в меня по щелчку пальцев, так же, как я когда-то влюбилась в него…

— Ты должен знать об этом, прежде, чем между нами случится близость… — завершаю начатое. — Потому что завтра всё будет иначе. Перешагнув черту, мы изменимся. Я уж точно изменюсь... Больше не буду прежней… Итан… я…

— Доверься мне… — наконец его лёгкие включаются в работу как и окаменевшие мышцы. Перед тем, как смять мои губы своими и за мгновение вытрясти душу, добавляет: — Обещаю, я буду нежен с тобой…

Глава 26. Разврат

Итан

Я потерял голову, вкусив запретный плод. Слишком сладкий, сочный, нежный, до безумия ароматный. От такого и сам Бог не отказался бы, не то что пробудившийся внутри меня дьявол. Я свихнулся на Анне окончательно. Сегодня я это осознал.

Оставляя за захлопнувшейся дверью безумный мир, с головой ныряю в иной. Ощущение застывшего мига полета, невесомости в падении — именно так можно описать единение со взбалмошной, забавной Царевной.

Никогда не приводил сюда ни одну женщину с тех пор, как построил этот дом. Я практически в нём не жил. Бунгало стало моим кратковременным убежищем от боли. Даже Матильде не позволял переступать его порог. Сексуальный голод утолял в городской квартире, приводя туда знакомых баб. Там и жил.

С Анной вдруг приспичило в это тихое и уютное место. Подальше от мирской суеты и от грязных воспоминаний. Захотелось спрятать её в этих стенах. Скрыть от посторонних глаз. Залюбить до мурашек, как нравится девочкам. Сделать из неё настоящую женщину…

И всё было бы ничего, если бы она не открылась мне в своих чувствах. Так просто и искренне, что я ей даже поверил. Поверил и связал себе руки. Рухнул из обрыва вниз головой.

«Я люблю тебя…» — всё ещё звучат её слова в голове. — «Люблю тебя, Итан… Люблю…»

Будто включила автоповтор, чтобы вытащить из меня ответное признание.

Только в моём случае всё намного сложнее. Всё не так, как она себе намечтала.

Когда женщины признавались мне в любви, я бесцеремонно прерывал с ними контакт. Забывал об их существовании. После расставания с Матильдой я не искал серьёзных отношений. Мне это было не нужно. С Анной всё, блять, иначе! Всё не так, к чему я привык. Мне не хочется её отталкивать. И это сбивает с толку ещё сильнее. Как будто на ней свет клином сошёлся. Не была бы она целкой, потрахались бы в клубе и разбежались в разные стороны. Но нет же! Меня к ней неотвратимо тянет.

Какого черта, старик? Думаешь, если проведёшь с ней ночь — тебя отпустит?

И отпустит ли вообще после того, как сделаешь своей?

— Выпить чего-нибудь хочешь? — беру небольшую паузу, чтобы остудить мозг и притупить гудящую в яйцах тестостероновую агрессию.

После того, как Царевна с помощью ладошки разрядила меня, доведя до безумия, я больше никого не хотел.., кроме неё, разумеется. Зациклился на этом моменте на целую гребаную неделю. Потому что это… Это, блять, совсем другие ощущения, чем были до неё! Даже от воспоминаний сносит башню.

— Хочу, — нехотя отстраняется от меня, убирая лицо с моей шеи.

Выпускаю девочку из объятий. Подвожу к дивану, оставляя на нём пиджак. Анна тут же присаживается, подбирая под себя ноги, я же подхватываю с каминной полки пульт, чтобы активировать акустическую систему. Пространство тотчас наполняется загадочной и таинственной музыкой группы «Энигма». То что надо для того, зачем мы сюда пришли.