Жданов, отвали!

Брови взлетели вверх от удивления и на лице появилось холодное и брезгливое выражение.

– После такого? – громко обращаюсь к дебоширу за дверью. – Только разгон наберу. Ты пьян, иди домой.

Мой телефон оживает, открываю–сообщение. Что ему надо? Нажимаю открыть – вижу мое фото с Никитой на остановке, где он пытается меня вразумить.

– Что там? – рычит недовольно Ник.

– Кажется, скорость света включилась, – протягиваю недовольно и поворачиваю к Никите экран телефона. Сразу же прижимаю палец к его губам, чтоб не взорвался. – Я сама.

Тепло, которое было в моём взгляде, когда я смотрела на Никиту, исчезает, когда я опускаю взгляд на экран телефона. Прижимаюсь спиной к мужчине, чувствуя его тепло и защиту, и пишу ответ. Так, чтоб Никита видел каждое слово.

"Если ты видел это, то должен прекрасно понимать, что я не одна, а сцены ревности не уместны."

Нажимаю отправить и уставшим взглядом смотрю на дверь. Как хорошо, что между нами закрытая дверь!

– Ты чо трахаешься с этим стариком? – орет по ту сторону и кулаком лупит в дверь.

– Чего не головой? – бубню вслух, поворачиваясь к Никите. Истерика по ту сторону двери меня мало трогает, на этаже соседей нет, главное, чтоб людям с первого и третьего этажа не мешал.

А вот то, что может произойти по эту сторону двери трогает ещё как.

– Не слушай его, – мягко обращаюсь к стоящему рядом Нику, чувствуя его напряжение каждой клеточкой тела.

– Слушай, не такой уж я и старый, – дёргается Ник и шипит еле слышно.

Услышав его слова я истерически хохочу, обнимаю его и притягиваю к себе.

– Ну какой же ты дурашка, – улыбаюсь от абсурда происходящего и чмокаю его в нос, – ты правда будешь обижаться на датого молодчика, который пришёл выяснять отношения?

– Я не обижаюсь, – фыркает иронично, –  на минуточку, здесь какой–то старик трахает девушку, которая ему не перепала.  Это у парня зависть к таким как я взыграла. Правда же, – его рука вновь проникает к моему лобку, а губы страстно скользят по моей шее.

– Правда, – киваю. Его прикосновения дарят бурю эмоций, но мой взгляд помимо воли возвращается к двери. И я вздыхаю.

– Он не плохой, в этой ситуации плохиш я. Я использовала его и впутала в наши с тобой запутанные отношения. А танго, как ни крути, танцуют вдвоём.

– Чертов Ваня, он изгадил такой вечер. Вызвать ментов? Или припугни его ими.

– Ладно, – киваю согласно, беру телефон и набираю текст.

"То, с кем я трахаюсь, тебя не касается, я ведь не трахаюсь с тобой. Пожалуйста, уйди по хорошему, иначе придётся вызывать наряд и выводить по плохому, а мне бы этого не хотелось".

18 глава

– Да ты за*бала, Богатырева! Думаешь, я издалека не разобрал, чья рожа тебя подхватила в машинку. Это Жданов, он тебя трахает? Или у тебя их гарем наберется?

– Прости, мелкая, но это понадобится старику.

Вытряхиваю Надю из собственной майки, пылаю праведным гневом, неловко пытаюсь всунуться в одежду.

– Брысь отсюда, чего палишь? – негодую, чувствуя за спиной обнаженную Надю. – Еще по заднице вмазать?

Едва не завизжала, когда я зыркнул на нее гневно, спряталась в ванной. А я открываю замок и едва не принимаю в объятия громадного Ивана. Ну и штыняет от него. Парень покачнулся, неловко выставил руку вперед и вовремя сдержал собственное падение.

– Что, Надюша, решила зубки показать?

– Я за Надюшу.

Иван прищуривает глаза и пренебрежительно бросает мне в ответ:

– Пошел по малолеткам, Никита Владимирович. Вам не стыдно?

– Моя сексуальная жизнь не должна тебя волновать. А теперь ноги в руки и домой, если не хочешь провести ночь в каталажке.

– А вы не угрожайте, здесь я устанавливаю правила. Вас по голове за  связь со студенткой не погладят.

– А ты будешь тем доносчиком, что на блюде сплетни в универ принесет?

Вижу, что заторможенность Ивана играет с ним злую шутку. Он хмурит брови, видно даже, как дергается левый глаз.  Он краснеет еще больше, когда замечает засос на моей шее.

– Вам баб на кафедре не хватало? Что вы лезете туда, уда не просили.

– Солодовников, давай ты не будешь мне петь о морали. Ты сам успел отметиться с довольно сомнительным лицом, а теперь мне поёшь?

Парень засопел, вижу, как пятнами покрывается его лицо.

– Это было до того, как мы стали официально парой.

– Упс, Иван, меня это не интересует. Сам свалишь или подмогу вызвать?

– Да пошел ты. Посмотрим, как у вас получится притереться с обществом.

– Не твоя забота. Доброй ночи, Солодовников.

– Не могу того же пожелать вам.

Вижу, как Иван спускается вниз, изрыгает проклятия на наши головы. Не жду, не вслушиваюсь. Залетаю в квартиру и не сразу понимаю то, что не просто закрыл дверь, я ею шандарахнул.

Из ванны вылетает Надя, в коротком халате. Я закрываю замок, полыхаю, ведь разговор вывел меня из равновесия. Какие блять все зоркие. Теперь мне срочно нужно опередить славу, я завтра же утром созвонюсь с деканом и поговорю по душам. Пусть снимает меня с третьего курса.

– Даю 12 часов на то, что о нас не будет говорить разве что ленивый.

Тянусь рукой к пояску халата, дергаю его, нервно срываю шелковую тряпку и подхватываю Надю под задницу, заставляю обнять меня ногами и целую. Я всегда боялся подобной зависимости. И теперь меня догнала расплата за мой страх. С этой малышкой я рехнулся, и теперь дрожу от нервного перенапряжения и мыслей, что у нас ничего не получится.

– Мне нужно это!

Вжимаю мою сирену в стену, заполняю девочку до упора и трахаю, зажав рот своими губами, чтобы не выводила кучей вопросов из себя. Лишь её укус за губу меня отрезвляет. Надя огромными глазами смотрит на меня и шепчет напоминание о резинке. Твою мать! Я совершенно не контролировал себя, но боль в губе позволила очнуться. Последние толчки и извлекаю член, он болезненно пульсирует между нашими телами, заливая Наде низ живота.

– Это пиздец! – хриплю от злости.

Девчонка тяжело дышит, опускает потемневший взгляд на низ своего живота глядя на последствия моей ошибки.

– Это пиздец, – словно эхо вторит её голос. Я зол и чувствую, что она тоже закипает от бешенства. Поднимает взгляд, а затем резко вырывается из моих рук и подходит к столику, берет бокал вина и жадно пьёт.

– Чтобы не было этой херни больше, – голос расстроенный, обиженный, злой. – Это недопустимо, понял? Мало того, что весь универ сейчас будет обсуждать, что Жданов себе малолетнюю шлюшку нашёл, так ещё и залёт...

Надя прячет лицо в ладони и громко рычит и чертыхается.

Нервно сглатываю, провожая Надю тревожным взглядом. А когда до помутневшего разума доходит смысл слов, вспыхиваю. Это уже слишком!

– Мне видимо лучше остыть и все хорошо обдумать. Я виноват, не подумал, да я вообще не думаю рядом с тобой.

Подхожу к сумке, пытаясь там отыскать штаны и свитер.

– Что ты делаешь? – подходит и раздраженно заглядывает под руку. – Серьезно, что ли, сваливать собрался?

– Да, собрался. Ты же видела, что только что произошло! Тебе это понравилось? По словам слышал, что нет. Ты еще хочешь подобного?

– Отлично, самое время же бросить меня одну, после всего, особенно после того как... – голос девчонки срывается и она поджимает губы. Глаза начинают странно блестеть. – Ну и проваливай, – рявкает, стремительно разворачивается и убегает в ванную, с душой хлопнув дверью.

– Да что за нахер?!

Иду к ванной, распахиваю дверь и стучу кулаком по стене.

– Не в тебе дело, что ты начинаешь? Только не вздумай плакать!

– Поздно, – огрызается она и я вижу, как судорожно она смывает моё семя с своего тела, а затем с размаха, в порыве злости, пытается повесить душ, но промазывает и тот падает ей в ноги, ударяя прямо по костяшке.

– Сука, – кричит девчонка и тут же сгибается пополам, сползает на пол, обнимает руками колени и полноценно отдаётся рыданиям.

Ненавижу, когда начинается всемирный потоп.