Страница 30 из 44
Амарин вздохнула. Ей опять пришлось соглашаться. Почему — то рядом с АрДеВиго она все время уступала... Адмирал присел на вычурную скамью и постучал по ней ладонью, призывая Амарин сесть рядом. Девушка послушно подошла, но садиться не спешила, боялась коснуться и...
АрДеВиго ничего не сказал, но как — то так, очень понимающе усмехнулся. Он сидел, она стояла, но глаза все равно были почти на уровне.
Несколько минут они ничего не говорили.
— Без тебя мы не справимся, Амарин,— наконец твердо произнес адмирал. — Поэтому ты в игре.
Амарин облегченно выдохнула.
— Спасибо! Я боялась, что ты...
— Правильно боялась. Если бы не безвыходные обстоятельства, твоей ноги не было бы... — он осекся, помолчал немного и продолжил, — но у меня будет условие.
— Какое?
— Потом... Чуть позже... Сначала по делу... Запоминай: итак, ты получаешь рабочую аудиенцию у императора ровно через девять дней — 26 тенорта в 12.00 по Даэрскому времени. В книге императорских аудиенций уже проставлен допуск. К этому времени все наши кораблики дойдут до нужных нам планет и будут готовы разнести эти дурацкие энергетические мосты в пух и прах. Сигнал готовности получишь на ручной планш, — адмирал снял с руки прибор связи и быстро застегнул на правом девичьем запястье, нажал кнопку доступа, и прибор весело замигал. — Заседание Большого Совета, где соберутся все наши 32 невольных заговорщика, к тому времени должно будет закончиться. Ведущий заседания — наш человек, ему поручено строго следить за временем.
— Но Танор, — перебила его Амарин, — если я буду выступать непосредственно на Совете, то это облегчит нам задачу: мы сможем контролировать во время операции всех правителей и...
— Тебе нельзя говорить об операции на Совете, Амарин, — вкрадчиво произнес адмирал, — ведь ты, хочу напомнить, можешь обращаться к императору и давать ему советы только тогда, когда он сам обратиться к тебе или даст публичное поручение! Иначе ты попадаешь под действие закона о влиянии и закона о предоставлении императору заведомо неполных сведений военного и политического характера. Вот если ты будешь с императором тет — а— тет, то он легко забудет о твоей провинности. Но если это случится при свидетелях, а особенно тех, кто впоследствии будет нести груз вины и ответственности, то они не преминут напомнить императору о твоей провинности. И ты не сможешь избежать весьма сурового наказания. И ссылка, поверь, — будет лучшим, что тебя ожидает. Это ясно, Амарин? Надеюсь, не собираешься сейчас спорить?
Адмирал нетерпеливо притянул застывшую девушку к себе, обхватывая за талию и устраивая ее на своих коленях.
— Да, Амарин, — властно продолжил он,— еще раз запомни: чтобы никого не было рядом!!! Большой Совет планетарных правителей мы задержим без твоей помощи. Они не смогут выйти за пределы императорского дворца. Ты только должна получить разрешение у императора на проведение заключительной операции по Шаэргу, нарушающей суверенные права правителей, и передать его в открытый доступ императорским флотам. И все. Ничего героического. А если вдруг император будет против... — он не удержался и поцеловал ее, потом с сожалением разорвал поцелуй и продолжил, гипнотизируя, заставляя слушаться и покоряться,— ты не будешь пытаться повлиять на него ментально. Обещай! Не будешь резать этот мерзкий шаэргский поводок, будь он неладен! Обещай же, Амарин! С разрешением императора и даже без него, но мы все равно начнем операцию. А потом отобьемся! Как говорят, победителей не судят. А вот ты не должна рисковать. Дай мне слово, Амарин, слышишь!?
Девушка нехотя кивнула.
— Вот только без пси он никогда не разрешит, — буркнула Амарин.
— Разрешит! — снова поцеловав ее, уверенно продолжил адмирал. — Ты постарайся убедить его так. Без пси. Фактами. Император умен и дальновиден. Он сильный правитель, и, мне кажется, вполне способен разобраться и справиться с шаэргским внушением сам. Главное — ты не подставляйся. А если обманешь... по возвращении запру на Катране.
Он сказал это мягко, но Амарин знала, что угроза вполне реальная.
— Когда уходишь в космос?
— Завтра в пять. Улетаю открывать, так сказать, военные игры столетия... Тебя оставляю на попечение тетушки Наэлии... Вернее, — он смотрел ей прямо в глаза,— тебя оставляю хозяйкой.
Амарин покраснела и отвела взгляд. Адмирал вздохнул.
— Есть еще кое — что... — АрДеВиго помедлил. — Не хотел тебе об этом говорить, но придется. Чтобы ты не наломала дров.
Он мрачно свел брови на переносице.
— АрДеМино... — наконец выдавил из себя адмирал. — В поместье АрДеМино пойдет со своими ребятами ДеБрог. И если мост еще не будет функционировать, то они ограничатся только его разрушением и не станут предъявлять обвинение досточтимому семейству. Правителя Найрона также в Совете арестовывать не будут. Разрешение на строительство моста уже изъято из энергетической компании. И теперь он как владелец данного объекта нигде в имперских архивах не значится. А на Найроне энергетический мост разрушат ребята из моего флота, а они, к счастью для АрДеМино, умеют молчать. Так что твоему обожаемому белокурому гарху ничего угрожать не будет. Прикроем его семейку по полной. Если, конечно, эти идиоты не подключат мост...
Амарин не знала, смеяться ей или плакать. Все ее страхи исчезали один за другим. Странное это было чувство. Привыкшая полагаться только на себя, девушка открывала рядом с адмиралом неизвестное для себя состояние защищенности. То удивительное ощущение, когда мужчина брал на себя ответственность, как — то играючи разрезал сложные узлы, решая проблемы легко и достойно. Амарин хотела что — то сказать и не смогла. Поэтому ДейСоло всю свою благодарность и все свое восхищение попыталась вложить в поцелуй. Губы, руки, глаза могли сказать сейчас лучше, чем слова. Амарин сорвалась, неистово прижимаясь к любимому, целуя его безоглядно. Адмирал резко встал, не разрывая поцелуя, и направился к выходу. Таскать Амарин на руках у него входило в привычку...
Все обсуждение было закончено. Наступало время их ночи. Прощальной. Той ночи, за которой не знаешь, придет ли рассвет, но которая сама и есть рассвет.
_________________________________________________________________
Адмирал улетел на рассвете. И побежали дни. Первый. Второй. Третий. Амарин не выходила из дома. Она с головой погрузилась в рутину домашнего хозяйства и даже с удовольствием приготовила луковый асконский суп на исполинской плите. Правда всегда в середине дня девушка уединялась, и тетушка Наэлия, не решаясь помешать, сквозь неплотно прикрытую дверь слышала, как ДейСоло с кем — то переговаривалась по настенному планшу, что — то читала, перерывая большую юридическую библиотеку, собранную еще отцом Танора, а потом много писала, неизменно пряча листы при появлении барки в адмиральский стол.
На исходе четвертого дня в комнату, где Амарин сосредоточенно читала книгу из адмиральской библиотеки, что — то там про юридические прецеденты, про семьи государственных преступников, вбежала тетушка Наэлия.
— Скорее! — выкрикнула барка и, не дожидаясь реакции ДейСоло, подлетела к стене и включила настенный планш, сходу перестраивая его на прием галактического ТВ. Планш зарябил яркой заставкой. Во всю стену появилось лицо известной в империи скандальной журналистки Сойры Авайковски. Она сыпала нескромными шутками и томно вздыхала, задавая фривольные вопросы каким — то доблестным военным. Камера наконец переместилась, выхватывая из толпы военных крупную фигуру, и Амарин увидела адмирала. АрДеВиго, красивый, подтянутый, помолодевший лет на десять, отвечал на нескромные вопросы ведущей с завидным самообладанием и добродушно посмеивался. Амарин сама удивилась своей реакции. Она вспыхнула, прикусила губу и еле смогла сдержаться, чтобы не кинуться к планшу и не расцеловать любимое лицо.
Речь в передаче шла о первых, будоражащих итогах военных игр. Мастерство имперских военных было очевидным. Корабли шагали по галактике без навигации, вслепую. Перестраивались, находили соперников по спектральному анализу, без переговоров проводили группировку расчетов, используя систему давно позабытых знаков. Кроме того, командиры боевых единиц все как на подбор были необыкновенными красавчиками, что не преминула заметить женская половина империи и, конечно же, Сойра Авайковски. Та просто плавилась, пытаясь привлечь внимание молодых офицеров и великолепного адмирала. Беседа плавно перетекла с военных игр на личное.