Страница 73 из 74
Соэр традиционно расспросил о самочувствии, несколько раз строго поинтересовался, пьет ли жена прописанные врачом лекарства, делает ли зарядку. Брагоньер с упорством судейского следил, чтобы подготовка к родам шла по плану: «В твоих же интересах, Лина». Гоэта не спорила и старалась. Она понимала, рожать в ее возрасте тяжело.
— Ольер, — пожевав губы, Эллина таки задала вопрос, — ты вечно станешь все запрещать?
— Что именно? — Брагоньер скользил взглядом по прохожим.
Они реагировали по-разному. Те, кто знал Королевского прокурора, кланялись, остальные либо не проявляли интереса, либо провожали любопытными взглядами.
— Раньше у меня было собственное «я», сейчас я тень тебя, всего лишь жена, дворянка. Потом — мать. День за днем строго ограниченный круг действий. Между тем, прежде жизнь била ключом. Пусть порой не хватало на еду, зато я смеялась, общалась с друзьями…
— Тебя послушать, я запер в камере, — хмыкнул Брагоньер.
— Так и есть, — вздохнула женщина. — В золотой клетке.
— Конкретные предложения? — приподнял бровь соэр и обернулся к жене.
— В письменном виде? — Эллина не удержалась от сарказма.
— Хорошо, съезди, — вздохнул Королевский прокурор. —Только не пей и возьми закрытый экипаж.
— А работа? — Эллина ухватилась за слабину мужа.
— За деньги — нет, — безапелляционно заявил Брагоньер. —В качестве хобби — да. Возможно, тебе действительно скучно.
Гоэта изумленно захлопала глазами.
— А как же: «Дворянкам не положено, ты позоришь семью»?
— Смотря, какая работа, — объяснил соэр. Ландо свернуло в аристократический квартал и покатило по гладким мощеным улицам. — Одно дело — бегать по лесам, другое — помогать неопытным следователям, которые лошадь перед носом не заметят.
— За деньги, Ольер. — Эллина чувствовала, еще немного, и победа у нее в кармане. — На булавки. Например, найти пропавшего человека.
— В ближайшие семь месяцев ты точно никого искать не будешь, — подвел черту Брагоньер. — Сомневаюсь, будто транс благотворно сказывается на ребенке. Договоры, переводы. Найдется немало бедных дворян, кто воспользуется твоими услугами. Деньги, раз тебе они так важны, можешь брать. Хотя я и так куплю все, что потребуется.
Гоэта не стала спорить: супругу не объяснишь. Когда сидишь на шее мужчины, целиком и полностью зависишь от него, ничего собой не представляешь. Когда зарабатываешь сама, тебя уважают, ты не пустое место. Размер платы неважен, главное — факт.
Дома пути супругов разошлись. Эллина отправилась на кухню, давать указания кухарке, Королевский прокурор — в кабинет, вскрыть пакет. Его содержимое удивило. Соэр полагал, речь пойдет о приглашении на коронацию, но Канцелярия Его величества предупреждала о другом событии.
Баронету Ольеру ли Брагоньеру надлежало явиться в Калеот на аудиенцию к будущему монарху. Оставалось только гадать, что собирался сказать будущий официальный Арлан Первый.
Королевский прокурор не стал тревожить жену, обмолвился лишь о короткой поездке в столицу. На всякий случай
Брагоньер привел в порядок дела, проверил, не пропала ли из сейфа одна из трех копий завещания. При этом он старательно изображал, будто ничего серьезного не происходит.
Арлан ли Сомераш имел все основания опасаться соэра и для сокрытия тайны — убийства предыдущего короля, первого супруга ее величества Алисии — мог устранить Брагоньера: тот слишком много знал. Однако герцог — человек умный, дальновидный. Он припугнул пытками, позволил Эллине спасти тогда еще любовника, и наградил Брагоньера должностью и женой. Сомераш не разбрасывался людьми, понимал, при всей личной неприязни, Брагоньер полезнее
государству живым, здоровым и счастливым. Он не ошибся, Королевский прокурор, тогда еще Главный следователь Сатии, принес присягу и верно служил новому правителю.
Кумир молодости Ольера ли Брагоньера, регент Арлан ли Сомераш, герцог Ланкийский принял посетителя в рабочем кабинете. Соэра провели туда через переполненную приемную и почтительно затворили за ним двери.
Без пяти минут король, проливший кровь родственника ради престола, сидел за столом и писал — быстро, резко, размашисто.
Королевский прокурор поклонился и замер у дверей, дожидаясь, пока на него обратят внимания.
— Прошу, баронет! — не отрываясь от бумаг, пригласил сесть регент.
Соэр степенно пересек пространство, отделявшее его от стола, и отодвинул стул.
Росчерк пера — и пытливые глаза владельца кабинета остановились на лице посетителя.
— Во-первых, позвольте поздравить, — в голос не прокралась ни единая эмоция, сплошная официальная фальшь.
— Сразу два радостных события! Мы чрезвычайно довольны, что род Брагоньеров не прервется, наслышаны о деле Скерского.
— Служу короне, — соэр поднялся и отвесил Арлану ли
Сомерашу низкий поклон.
Каблуки по-военному щелкнули друг о друга.
— И хорошо служите, — регент сцепил пальцы под подбородком, продолжая буравить взглядом. — Еще один темный маг, еще один волк в заячьей шкуре под видом аристократа. Вы достойны награды.
— Решать вам, ваше величество, — Брагоньер умел играть по правилам.
— Величество, — задумчиво повторил Сомераш и напомнил: — Коронация не состоялась.
— Разве она что-то меняет? — резонно возразил соэр.
Он рисковал, но регент оценил прямоту.
— Вы правы, ничего, — согласился Сомераш. — Именно поэтому я раздаю милости. Баронет ли Брагоньер — совсем не звучит, верно? То ли дело: лорд ли Брагоньер, барон Эйшенский. Справедливо подарить вам поместье графа Скерского и дать фамилию по его имени. Бумаги подготовлены, помимо дома и прилегающего участка земли жалую новый герб и доли Второго префекта в сатийских мануфактурах. Проект в канцелярии, можете взглянуть.
Надеюсь, вы и впредь станете столь же ревностно служить короне.
Брагоньер заученно заверил в преданности дому Сомераш, а сам не мог поверить в случившееся. Барон, поместье — блага сыпались одно за другим. С другой стороны, соэр положил на алтарь Отечества долгие годы безупречной службы и заслужил каждую черточку на жалованной грамоте.
Аудиенция закончилась, и Брагоньер отправился на поиски Сольмана. Он расскажет, нет ли в монаршей ласке подвоха, не задумал ли чего Сомераш. Только если друг подтвердит, регент действительно оценил заслуги, Брагоньер напишет жене.
Наутро новоиспеченный барон Эйшенский запечатал конверт новой печаткой. Мастер постарался, изготовил за ночь.