Три принца

Часть 5. Глава 26. Не время и не место демонстрировать слабость.

Феилин ошибся лишь в одном - спать не пришлось лишь мне. Остальные, убаюканные заверениями анирана, всё же подремали до самого рассвета.

А затем этот пришедший рассвет донёс до нашего импровизированного лагеря звуки далёкой схватки. Где-то кричали. Раздавалось жалобное ржание лошадей, отрывистые команды, звуки ударов металла о металл и странный свист - то ли стрелы летали залпами, то ли жужжал рой пчёл.

Меня эти звуки застали врасплох не меньше, чем остальных. Первым вскочил Феилин и принялся озираться. Затем вскочили мои верные воины, ещё не до конца проснувшись, но уже извлекая из ножен мечи.

- Тихо! - резко скомандовал я, вращая ушами, как локаторами. - Заткнулись все!

Тишина помогла сориентироваться: звуки боя шли позади. Оттуда, где ещё вчера ступала наша нога.

- Солдаты короля? - предположил Сималион.

Мне хотелось верить, что воины десятника Теобальта ослушались приказа и пошли за нами следом. И теперь сражаются за анирана с настигающими врагами. Но с другой стороны я считал, что, путешествуя с тремя гражданскими в места, где те гражданские живут испокон веков, да ещё имея при себе отобранное у храмовников золото, вряд ли солдатам захочется понапрасну жертвовать жизнями. Солдат - существо, отчасти, верное. Но всё же прагматичное. Им нет никакого резона следовать за нами в отдалении, чтобы встретить неизбежную погоню.

Поэтому я уверенно отверг подобное предположение.

- Отступники? - предложил свой вариант Иберик.

Здесь я не знал как прокомментировать. Хотелось бы верить, конечно. Да не факт...

- Уходим. Немедленно!

За всех всё решил Феилин. Копыта лошадей вновь были обвязаны тряпьём, поклажа брошена на спины, а беглецы двинулись пешим ходом.

***

Звуки схватки преследовали нас недолго. Они уверенно отдалялись, как и мы от них. И чем светлее становилось в этом густом лесу, тем плотнее нас обволакивала тишина.

Целый день мы пробирались сквозь лес, ведя на поводу упирающихся и недовольных лошадей. Каждый из нас часто оглядывался, опасаясь наихудшего. Но преследователи не появлялись. Лишь шелест крон сопровождал наше движение. Да крики незнакомых птиц, заставлявшие Феилина - знатока природы - озадаченно хмуриться.

Единственный привал мы устроили, когда день переступил экватор. Да и то по уважительной причине, а не по прихоти уставших слабаков: Феилину потребовалось сориентироваться. И он полез на дерево.

В этом моменте он был так же ловок, как неуклюж в жизни за каменными стенами. В городе он чувствовал себя растерянным, а на природе ориентировался едва ли хуже Тарзана.

Но когда он сполз по стволу вниз, улыбка на его лице растянулась до ушей: как он сказал в последствии, мы на верном пути. То есть хоть и отклонились значительно, всё же он смог рассмотреть широкое русло реки. И это была совсем не та торопливая река, которую мы пересекли. Мы точно не сделали круг.

Так что мы немного сменили направление и до самого заката шли без устали. Шум схватки затих, в округе не было ни души, а настроение значительно поднялось.

На ночь мы расположились у огромного дуба. Демаскировать себя огнём нам было строжайше запрещено, а потому мы опять питались всухомятку. Да и это, в принципе, было неплохо. Ведь могло так статься, что и питаться нам бы пришлось сухостоем и листьями из-под ног, если бы мы не позаботились о еде заранее.

На страже опять стал я. Но в этот раз остальные мужики настаивали, чтобы я не брал на себя самое сложное, а разделил участь с ними. И я, через пару часов по моим прикидкам, разбудил Феилина. Расположился на его месте, и почти сразу почувствовал, как на грудь легла рука - Мириам, немного стесняясь, придвинулась ближе и опустила голову на моё плечо. Наверное, она чувствовала себя неловко. И даже ни слова не сказала, пока обустраивалась. Но взгляд в темноте я всё же рассмотрел. И этот взгляд был весьма красноречив.

***

Утром я чувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим. Отвратительное чувство недосыпания, с которым я постоянно боролся, покинуло меня. Мы быстро собрались, получив заверения стоявшего на страже Иберика, что ночь прошла тихо, и двинули вслед за Феилином. Тот утверждал, что сегодня к вечеру мы должны достигнуть реки. А там, если Фласэз будет добр, и деревня окажется.

Но выбранный им маршрут почему-то оказался совсем непростым: плотный кустарник блокировал путь, стоило лишь лечь на правильный курс. Приходилось петлять, смотреть на терявшееся в кронах солнце, и ориентироваться по крикам неизвестных птиц.

- Вода, наверное, близко, - говорил Феилин. - Иначе откуда в сухом лесу водолюбивые кусты. Словно высажены нарочно... Вон, туда. Левее. Вон тропинка. Там можем пройти.

- Нет, погоди, - его остановил именно я. Странное ощущение заставило меня сжать плечо следопыта. Мне казалось, что меня сейчас стошнит - ком в горле застрял, головокружение началось. И в груди как-то странно ёкнуло. - Постойте тут.

Я всучил Терезину вожжи, обошёл спешившихся Мириам и Феилина, успокаивающе похлопал лошадку по крупу и обогнал её. Тропинка впереди терялась среди густых деревьев. Кустарник по правую и левую руку был столь плотным, что если его весь вырубить, можно построить новое Чудо Астризии. И шёл он вдоль дороги, словно знаменитые французские живые изгороди.

Я ничего не услышал. Клянусь, я почувствовал.

Палец левой руки сам по себе прикоснулся к метке, отвечавшей за активацию энергетического щита. Но грамотно выставить перед собой руку я не успел: в левое плечо, практически у самой ключицы, что-то ударило. Укололо знакомо. Будто я вернулся к той проплешине на возвышенности, где двум братцам - Бриону и Имхаду - не повезло напасть на меня.

Не скажу, что боль была адской, но она была. Меня больше испугал шок неожиданности.

Но всё же щитом я успел вовремя прикрыться: последующие стрелы - штук пять, не меньше, - ударили в оранжевое силовое поле и брызнули оплавленным фейерверком.

- Засада! - услышал я вопль Феилина. И даже успел заметить, лишь немного покосив глазами, как он ныряет под защиту дерева и увлекает за собой Мириам, а его лошадка, издав предсмертный вопль, заваливается на бок.

Что дальше происходило за моей спиной, я не заметил.

Щит я выставил правильно. И выставил вовремя. Но всё же щит не закрывал аниранскую тушку полностью. Он оставлял для врага возможности. И незаметный враг этими возможностями воспользовался: одна из стрел следующего залпа нашла лазейку и пробила аниранское бедро.

В этот раз я на боль обратил внимание. Даже слишком.

- Су-ка-а-а-а! - заорал я, припав на одну ногу. И вопли эти - а может, и боль - разбудили спящего внутри зверя. - Кто посмел поднять руку на анирана!? - заорал я не своими голосом. Щит, отбивший рой стрел, плясал в моей руке, обезглавливая кусты и тонкие деревца. - Кто осмелился, рабы, напасть!? Кто хочет сгореть в огне небесного пламени!

Боль, неожиданность атаки, невидимость подлого противника разозлили меня. Кулаки вновь сжались сами по себе, активируя все метки сразу. И я, похожий на фантастическое чудовище из детских сказок, попёр напролом.

Я кружил на месте, я наскакивал на кусты, заглядывал за деревья. И рубил всё подряд. Тлеющие ветки и тлеющие листья окружали меня. Почерневшие стволы с жутким хрустом заваливались. А мгновенно появившийся дым и пламя, лизавшее древесину, окружало, словно самый верный союзник.