Страница 50 из 62
— Я не знаю такого, — нахмурился я.
— Это понятно. Но непростительно. Он обучает почти всех молодых юношей из благородных семей в долине Караэна искусству владения легким копьем и мечом. Тех, у кого нет денег на учителей. И делает это бесплатно. Он, несомненно, очень уважаем среди аристократов и любим народом. Это редкое сочетание. Он… Хм… Он настоящий герой, — последнее было сказано одновременно с тем, как Роза бросила взгляд на Фредерика.
— Вот как? И где же он бился у Канала? — спросил Фредерик и снова схватился за меч. Ему надо выпить чего-то успокоительного. Я уверен, этот человек влюблен до потери вменяемости, слишком уж остро реагирует. Фредерик может убить бедолагу Дйева только за то, что о нем так ласково отозвалась его Роза. А у меня и так очень короткая скамейка запасных. У меня даже не скамейка, а табуретка.
— Увы, он не смог поучаствовать, — промурлыкала моя тетушка в мою сторону, как будто это я задал впорос. И снова повернулась к Фредерику. Ей, похоже, нравилось его дразнить. — Ему ведь все-таки, уже почти семьдесят. А еще у него нет ноги. Левой. И еще одной ноги. В этот раз правой.
С каждым разом в её голосе добавлялось все больше иронии, но одновременно она притискивалась к Фредерику все ближе. И потом подняла лицо, ловя взгляд Фредерика. Капо наемников стоял довольный, как будто старшеклассник, которому квартиру в Москве на выпускной подарили. И кошко-жену. Прямо нереальное счастье. Аж светился. А когда капо улыбается, он даже красивый. Вообще они неплохо смотрятся вместе. Только вот что-то они долго стоят и на друг друга смотрят. Ну давайте, еще поцелуйтесь тут.
— А он справится? — прервал я их немой диалог.
Роза вздрогнула. Тряхнула черными волосами. Села на пуфик неподалеку и некоторое время задумчиво рассматривала свои ногти. Фредерик встал за её спиной.
— Все подумают, что нет. Его мало кто знает из тех, кто живет в Караэне. Он слишком беден. Слишком много помогает бедным. Поэтому его хорошо знают за стенами. Он потерял ноги в диких землях, преследуя чудовищ, укравших детей. Такое тоже запоминается. И поверьте, вы бы никогда не подняли столько мелких рыцарей и детей богатых землевладельцев, если бы они не ездили к сеньору Дйеву чуть ли не каждый месяц. Как я уже сказал, он герой. Его сердце горит жаждой справедливости. Но что важнее, он может только словами зажечь и другие сердца. Его крохотное имение теряется в тени стен великого Караэна. Но поверьте, сеньор Магн, это только если смотреть изнутри. Для многих и многих, кто посмотрит на Караэн снаружи его стен, именно такие как сеньор Дейв первыми и бросаются в глаза. А наши аристократы не замечают сеньора Дйева. Старый Змей приучил их, что сила за тем, у кого больше земли и людей. И они легко согласятся с вашим предложением, ведь безногий старик беден, а значит, слаб. Но очень скоро они поймут, что сила кроется только в людях, которые готовы пойти за тобой. А за стариком пойдут многие, очень многие. Есть только одно обстоятельство. Дйев ненавидит Великие Семьи.
Я задумался. Роза даже не спросила о моих планах. Само по себе, моё решение покинуть Караэн, должно было её хотя бы удивить. А еще она предлагала мне кандидата, просто идеально вписывающегося в мой план. Мне стало интересно, как далеко простирается её прозорливость.
— Вы считаете, что это его достоинство? — спросил я.
— В нашей ситуации, да, — ответила эта красивая женщина.
— А какова наша ситуация? — спросил я напрямик.
— Вы слишком молоды, я слишком женщина и мы богаты, — ответила она. — Первое просто небольшой недостаток, но в сочетании со вторым, это уже несправедливость. Которую многие захотят исправить. В свою пользу.
— Даже после победы на… — возмутился вместо меня Фредерик.
— Победы одержанные среди стали и крови, могут легко обернутся в поражения среди бархата и золота. Самые громкие крики триумфа никогда не заглушат тихие слова казначеев и купцов, запомните это, Фричи, — резко ответила она.
Фредерик, против моего ожидания, просто кивнул.
— Я запомню, — сказал мой, обычно такой колкий на язык, капо.
— Люди Фричи взяли богатую добычу в их лагере, Магн получил почти весь город, ополчение Караэна славу и то, что они смогли собрать с мертвых тел. Но те, кто привыкли получать всё, не получили ничего. Только неудобных людей в городе. А потом вы еще и облили их дерьмом их с этими своими книгами, — продолжила говорить Роза гадости, мило улыбаясь. Отчего её слова казались милыми глупостями, почти флиртом.
Я велел составить две книги. Золотую — куда были внесены имена всех аристократов, которые участвовали в битве против войск Гонората. И серебряную, куда вписывали пехоту из незнатных. Привлек к этому Университет, как третью сторону. Ну и учитывая то, что только в Университете было достаточно писарей для такой задачи. В серебряную мы вписали четыреста имен пивоваров, а в золотую Эксера и тех парней, что были рядом с ним. Остальные имена должны были заполнить без меня. А чтобы никто не вписал туда свое имя обманом, за каждого должно было поручиться минимум пятеро из тех, кто уже был записан в книге. В Золотой книге за две недели оказалось почти тысяча имен, в Серебряной всего чуть больше двух тысяч. Во все времена и при любом строе маленькие люди стараются избегать внимания государства. Какое бы оно, это государство, не было. А люди богатые и влиятельные — наоборот. Ведь любое отличие сулило преференции. Позавчера, в аккурат перед беспорядками, я принял работу — оплетенные в красивые переплеты книги, почти в пол моих роста каждая. “Серебряная” была с латунными украшениями, а “Золотая” с медными. А потом я открыл Золотую книгу и ожидаемо нашел в ней имена всех глав гильдий и городского совета. Я не спеша вычеркнул их, и тех, кто за них поручился.
— Вы знали, что в Золотой книге осталось всего шестьсот имен? Остальные велели себя вычеркнуть в знак солидарности, — продолжала Роза, ехидно хихикнув. — Думали, что это заставит вас изменить решение. но вам даже никто об этом не рассказал, верно? Они ждали, что вы купите у них расположение и уже спорили у себя в голове о цене. А за две недели вы, насколько я помню, подарили подарки только вдовам. Включая меня. Да еще и заставили платить уважаемых людей. А потом смешали их с грязью.
— Поэтому они тянули с выбором стороны во время резни, — вдруг дошло до меня. — Городской совет ждал, кто предложит больше. Я или Гонорат. Они думают, что это они должны решать, кто будет править в Караэне. А мы решили всё без них.
Уважаемые люди не только ничего не получили, а даже пострадали от нашествия. Значит, вот как Старый Змей Караэна “держал” город. Банальной коррупцией. Хороший способ. Вот только, похоже, она плохо работает в экстренных ситуациях, когда нужны не мутные договоренности, а налаженные механизмы принятия решений.
— Сначала они испугались. Но на смену страху всегда приходит гнев. Я думаю вы бежите из города очень вовремя, — кивнула Роза.
— Я не смогу сопровождать вас, — быстро сказал Фредерик, выразительно посмотрев на Розу.
— Это и не нужно. Вы потребуетесь мне здесь, сеньор Фредерик. Я хочу поручить вашей заботе охрану моей тети. При случае объявлю это официально.
Через полчаса я уже въезжал в ворота своего поместья. Не стал злоупотреблять гостеприимством тетушки, тем более, что она явно была занята другим.
То, что Роза совсем не удивилась моему “неожиданному” ходу, меня обескуражило. Я то планировал, что своим дауншифтингом поражу всех в самое сердце. Или, по меньшей мере, заставлю растеряться. Впрочем, главную мою ловушку для пауков она пока не заметила. Но и это дело пары дней.
Слуги встречали меня у входа. Завели моду выстраиваться во дворике и кланяться. Мне поднесли блюдо с шашлыком, окруженным овощами и зеленью. Ну, хоть чему-то я местных научил. Я вежливо поблагодарил, велел отнести все в мои покои, сам чуть побродил среди слуг, останавливаясь рядом с некоторыми и стараясь найти пару слов. В основном советовал не перерабатывать и следить за своим здоровьем. Возможно, именно эта моя новая привычка и вызвала к жизни этот ритуал с приветствием. Слуги и служанки буквально расцветали после моей нехитрой похвальбы и украдкой смотрели по сторонам, раздуваясь от гордости. В конце концов, я поднялся на лестницу, и поблагодарил всех скопом за службу. Моя железная экономка, кажется, слегка прослезилась.