Слуга государя

— М-да? — скептически усомнился я, оглядываясь. Как это ни странно было признавать, но, похоже, он действительно хорошо постарался. До блеска, конечно, не довёл, но было чисто.

— Отлично! — показал я ему большой палец, — Мы с тобой здорово постарались. Думаю, Монах это оценит!

— Мы⁇ — возмущённо пискнул товарищ, опасливо глянув на меня.

— Ну конечно! — без тени сомнения кивнул ему я и ободряюще хлопнул его по плечу, — Конечно мы, дружище! Неужели ты думаешь, что если бы не было моего потрясающего руководства ты добился бы таких результатов? Уверен, что нет! А руководить это тоже, знаешь ли, очень нелёгкая работа, особенно, когда у тебя в подчинении есть лишь тупорылые бараны, которые так и норовят где-нибудь, да накосячить. Это я не о тебе, — неубедительно соврал я, увидев его возмущённый взгляд. Он открыл рот, явно собираясь сказать какую-то гадость, но тут же захлопнул его, то ли испугавшись моего добродушного взгляда, то ли потому, что дверь подвала тихо открылась, и на пороге появился Монах. Он молча обвёл помещение взглядом, потом прошёлся вдоль стен, то и дело проверяя их на пыл, потом проверил бутылки, провёл пальцем по стеллажам и одобрительно хмыкнул.

— Ну что же… Вы меня приятно удивили. Будем считать, что провинность вы отработали. Молодцы, — улыбнулся он нам одними уголками губ.

— Рады стараться! — рявкнул я, изображая служебное рвение, — Ни на минуту не отвлекались от дела! Всю душу и все силы в него вложили. Миха, правда, пытался филонить время от времени, но я не давал ему расслабляться.

Товарищ промолчал, но я слышал, как он злобно засопел в мою спину.

— Молодцы! — ещё раз повторил Монах, ухмыльнувшись бросив взгляд на моего товарища, как будто о чём-то догадавшись.

— Ну что же… Можете быть свободными. Время ужина уже прошло, но я распорядился, чтобы вам оставили по порции. Идите на кухню и поешьте. И, Дмитрий, если продолжишь в таком же духе, то я в скором времени буду ходатайствовать о твоём повышении до камер-пажа. В принципе, я и раньше был доволен твоей работой, но тебе явно не хватало уверенности в себе, сегодня же я увидел, что в тебе её даже больше, чем нужно. Правда, ты чуть не испортил всё впечатление о себе своей сегодняшней выходкой, но я понимаю, что это скорее всего на тебя так новость о болезни матери повлияла, так что прощаю, — милостиво кивнул он, и, не дожидаясь моего ответа, развернулся и вышел.

Я же озадаченно пошёл следом, гадая, чем теперь мне грозит эта новость и что мне с ней делать. В спину продолжал злобно сопеть Миха.

— Ну что же… Это, конечно, не так любимые мной карпаччо и фриттата с лобстером, но выбирать не приходится… Буду давиться тем, что есть, — тоскливо размышлял я, развалившись за столом в огромной кухне, наблюдая, как толстая добродушная повариха накладывает нам в тарелки по огромной порции картофельного пюре, добавляет в ту же тарелку по две зажаристые котлеты, потом накладывает в небольшие то ли миски, то ли чашки салат из капусты с ещё чем-то, и наливает в стаканы компот. Перед нами с Михой уже стояло по дымящейся тарелке с наваристым борщом. Если бы мне уже не хотелось бы так жрать, я бы вообще сейчас, наверное, ушёл отсюда. Как-то совсем не ожидал я таких плебейских блюд от императорской кухни. Вот интересно… Его самого и членов его семьи тоже подобным кормом потчевают? — всплыло вдруг откуда-то из глубин сознания незнакомое слово. Может посоветовать Монаху, который, как я понял, был самым главным из всех слуг дворца, чтобы сменили повара на какого-нибудь француза, например? Ну, или итальянца, на худой конец? Ну это же зашквар полный, императорскую семью подобным кормить!

— Сиплый, вон они! — крикнул вдруг кто-то, заглянув к нам, — Хавают сидят!

Дверь распахнулась, и внутрь вальяжно шагнул Сиплый, довольно высокий жилистый парень, с выражением пренебрежения и вселенской скуки на лице. За его спиной маячила парочка шестёрок.

— Так, я не поняла! — упёрла тут руки в боки повариха, сурово глянув на вошедших, — Это что за делегация в мои владения? А ну брысь отсюда! Вы уже давно поужинали!

— Погоди, теть Маш, — торопливо начал оправдываться Сиплый, — Мы буквально на пару слов к Михаилу и Дмитрию, — маска пренебрежения на его лице треснула, и там отчётливо проступила опаска.

— А ведь похоже, местную повариху все опасаются… — сделал вывод я, — Пожалуй, не буду говорить никлому о том, чтобы её поменяли. Судя по всему, она очень хорошо относилась к прошлому владельцу этого тела. Будем этим пользоваться…

— Пошли вон, я сказала! — грозно пробасила тётя Маша, хватая поудобнее огромную деревянную скалку, — Пусть мальчики поедят спокойно. Выйдут — тогда и поговорите. Подождёте, не растаете!

— Уже уходим, — торопливо пробормотал Сиплый и направился к выходу со своей шайкой, — Вы тут не задерживайтесь! — бросил он нам напоследок, уже выходя. Миха тут же активно заработал ложкой.

— Да не торопись ты так, — нехотя бросил я ему, — Подождут… — чую, конфликта всё равно не избежать, так что нужно было всё хорошенько обдумать…

— А так-то вроде ничё… Вкусно даже, — пришла в голову неожиданная мысль, когда я незаметно для самого себя умял всё, что мне тут положили. Ел я не спеша, тщательно пережёвывая, наслаждаясь изумительным вкусом. Сначала даже удивительно было, как такая простая еда может быть такой вкусной, потом дошло — это же всё-таки императорская кухня! Наверняка тут какие-то особые рецепты, недоступные простым людям, вот и результат. Так вкусно, что и не оторваться. И компот, кстати, тоже был на высшем уровне. Мне даже моего привычного бокала с виски не захотелось, что было уж совсем удивительно.

— Так чё делать-то будем? — мрачно спросил давно уже поевший Миха, и терпеливо дожидавшийся меня. Одному ему, видимо, идти разговаривать было ссыкотно.

— Ну а что мы тут сделаем? — пожал плечами я, — Не драку же устраивать? Разговаривать будем.

— На счётчик поставят, — печально бросил он.

— Разберёмся, — самонадеянно фыркнул я, — Он же эта… Дворянин же тоже, вроде как. Как он может на счётчик ставить? Это же западло!

— Чего? — не понял он меня, недоуменно наклонив голову.

— Ну, не по понятиям же. Невместно, во! — вспомнил я нужное слово из памяти носителя.

— А! Ну да, — согласился он со мной, — Вот только его это никогда не останавливало. Ему тут уже столько народу денег должно…