Его вторая семья

Журналистка вышла на улицу, и камера напоследок захватила дом, из которого выбежала Полина, вся в слезах.

— Я не хотела! — с надрывом выкрикнула она.

Ее слезами этот репортаж завершился.

Черный экран.

Молчание, длинной в вечность.

— Я тебе охрану найму, — низкий голос Дэна дрогнул. — Никто к тебе подойти не посмеет.

Хмыкнула.

Меня не страшит камера, и все эти акулы, которые на части готовы разорвать обычных людей, лишь бы скандал получился побольше, покрасивее, это их работа — трясти грязным чужим бельем на весь свет.

Но Макар…

Молча забрала чашки с недопитым какао. В кухне достала из холодильника графин с водой и с жадностью напилась.

Черт.

Будь ты проклят, Денис, во что ты нас втянул.

Унизительно, когда твою жизнь вот так мусолят миллионы людей. Мы, взрослые, с этим справимся, но каково детям?

У Макара модный садик.

А новости и воспитатели посмотрят, и родители других ребят. Сплетничать начнут, сболтнут что-то при детях, а те запомнят.

И бог знает что наговорят Макару. Дэн для него — супер-папа, сын им гордится, в рот ему смотрит.

Макар, а у твоего отца другой ребенок, тебя теперь бросят — представила, как друзья дразнят его и вздрогнула.

Что теперь будет с моим сыном?

— Позвонил в агентство на счёт охраны, — прозвучал за спиной мрачный голос Дэна.

— Не надо.

— Надо, — отрезал муж. — И, Сонь, ещё. Я сегодня с пиарщиком говорил. Они стратегию разрабатывают, и…

Его прервал звонок моего сотового.

Глянула на экран и усмехнулась.

Барков.

Отличный адвокат, наверняка, он уже в курсе интервью с Полиной. Но мы в прошлый раз неудачно расстались.

И я понятия не имею, как нам теперь общаться.

— Возьми трубку или отключи, Соня, — приказал Денис. — И выслушай меня.

— Алло, — выбрала меньшее из зол, перед общением с Денисом мне нужна пауза. Прижала сотовый плечом и протиснулась мимо мужа в коридор.

— Про интервью с Ризовой в курсе? — деловым тоном спросил Барков.

— Да.

— Ко мне когда подъехать сможете?

— Зачем? — тихонько вышла на крыльцо и набрала полные легкие свежего воздуха.

Как хорошо на улице. Словно из тяжелого сна вынырнула.

— Мы вашим разводом занимаемся, Софья, — напомнил Алексей. — Действовать надо быстро и без глупостей. Когда вас ждать?

Помялась.

Ожидала, что Барков как-то объяснится на счёт того приглашения в ресторан. И что пролетел мимо меня на своей тачке, как обиженный мальчишка.

Но адвокат делает вид, что такого не было.

Может, и мне замять?

Искать другого специалиста сейчас просто нет времени.

— Завтра подъеду, — пообещала. — До обеда.

Когда отключила вызов, за спиной открылась дверь.

— С кем говорила? — спросил муж.

— Неважно, — постояла, собираясь с мыслями.

Сейчас никому нельзя доверять. Но Полина…

Я не хотела, не хотела воевать, готова была от Дэна отказаться, вычеркнуть мужа из жизни поскорее и идти дальше.

Ей надо было немного подождать, а не вываливать на всю страну нашу историю.

Теперь же…

Легко ей не будет.

Она сама начала.

И за это поплатится.

Полине конец.

Глава 33

— И всё же, кто тебе звонил? — нахмурился Дэн.

Так и хотелось рявкнуть что это не его дело. Что Денис потерял право задавать любые вопросы!

— Неважно. Ты хотел что-то мне сказать про пиарщика, — вспомнила я слова мужа.

— Степан будет звонить тебе, или попросит о встрече и захочет сказать лично… в общем, — Денис скривился, — он с отделом разрабатывает легенду, сейчас, думаю, думают над вариантами. Хотят представить всё так, словно ты всегда знала про Полину и Матвея. Хотят, чтобы ты дала интервью и помогла мне с репутацией. Сонь, я сказал что ты не будешь участвовать в этом. Да я и не хочу.

— Правда?

— Да. Не хочу. Ты права: я сам до этого довел, значит сам должен справиться с последствиями ошибок, а не прикрываться тобой как щитом. Предупреждаю тебя потому что Степан в любом случае тебе позвонит, и я бы не хотел чтобы ты думала что я солидарен с моей командой. В общем, шли всех куда хочешь, отказывай, не отвечай на звонки. Я найму охрану для тебя и всё разрулю.

Удивилась я не наигранно, а вполне искренне.

Так мало времени прошло после появления Полины в нашей жизни. Но за это время я привыкла видеть Дениса ведомым. И когда речь зашла про Степана, подумала что Денис попросит меня встать на его сторону, прикрыть его грешки. А он… ну надо же, передо мной почти прежний муж.

Но дело как раз в том, что сейчас я планирую дать Полине сдачи. Да так дать, наотмашь, хлестко, не жалея силы, чтобы она забилась в ту нору, в которой сидела все эти годы!

— Как ты планируешь всё разрулить? — спросила, снова устраиваясь на диване. — У тебя есть план?

— Принять последствия. Натравить свою команду на СМИ, чтобы твоё имя не полоскали. Самому дать интервью, или заставить Полину дать опровержение… я не знаю, Сонь, не придумал еще. Но придумаю. Тебя это не коснется.

— Уже коснулось.

— Прости.

— Хватит этих слов, — махнула рукой раздраженно.

Это в юности мне хватало обычного «прости», не подкрепленного действием. А сейчас нет. Тем более что «прости» Дениса подкреплены действиями против меня, которые я наблюдала все последние дни. Ходил, винился, и в то же время добивал наш брак. Так что на его «прости» у меня аллергия чуть ли не до анафилактического шока.

— Мне так дико всё это, — прошептала я. — Денис, ты же не был таким. Я не понимаю… Денис, что с тобой произошло?

Он молчит.

Опустился на пол, прилег щекой на моё бедро. И продолжил молчать.

— Не знаю что ответить, — сказал он, наконец.

— Просто помоги мне понять: как ты из нормального мужика превратился в марионетку. И я не оскорбляю тебя сейчас. Я правда хочу понять. Что с тобой произошло? Что ты сейчас чувствуешь? Потому что я тебя не понимаю.

— Я сам себя не понимаю. Думаешь, Полина играет? — поднял он на меня глаза. — Я… черт, Сонь, я иногда тоже так думаю. А потом сам с собой спорю: она ничего не говорила мне 5 лет, не требовала денег, признания Матвея. Сюда-то вернулась только потому что хотела чтобы сын в школу на Родине пошел, а так бы продолжала жить в Испании. Обвиняю её, оправдываю, затем снова обвиняю… я не знаю.

— Я знаю. Ну а с тобой что?

— Хрен его знает. Я дико устал, — закрыл Денис глаза. — Жил в страхе: сначала что Полина сболтнет тебе про тот единственный раз, затем как на пороховой бочке жил, узнав про Матвея. Отказывался от него, вину чувствовал. В ужасе был что ты всё узнаешь но в то же время понимал что когда-нибудь мне придется тебе рассказать… я всё время думал об этом. Когда Полина вернулась, я понимал что у нас с тобой должен состояться разговор. Но, Сонь, я вроде и планировал тебя подготовить, но в то же время понимал что к такому невозможно подготовить. Думаю, если бы ты сама не узнала правду, я бы тянул время. Мысленно я составлял речь для тебя, перечеркивал её, снова составлял… я сам должен был тебе рассказать. А когда ты вывалила на меня что в курсе про Матвея — у меня шок был.

— Планировал подать мне всё в более мягком свете и совсем не ожидал что я сама всё выясню, — кивнула я.

— Мгм. Я сам не знаю что со мной происходит. Концентрации никакой. Мысли скачут с одной на другую. Стал забывать то что было пару минут назад. По утрам сердце заходится, да еще и бой скоро… а я тупо не чувствую что смогу выйти на ринг. С мышцами всё в норме, тренируюсь, вес тот же, но кажется что выйду на ринг и буду стоять не в силах ни в защиту уйти, ни в атаку. Не могу я тебе объяснить, что со мной происходит. Потому что толком я и сам не знаю.

А я, наверное, знаю. Таким людям как Денис противопоказано врать своим близким. Всё из-за его неспособности признаться мне вовремя. В том числе и депрессия.

— Ты не пройдешь психологическую подготовку к бою, Дэн, — сказала я, вздохнув. — Тебя не допустят, хотя… нет, допустят, это же большие деньги. Но на ринге может случиться беда: либо ты и правда будешь стоять или вяло отбиваться, либо сорвешься и нарушишь правила. Тебе нужно к психоаналитику.