Страница 51 из 64
— Да. Я вам рассказывал.
— Я помню. А где работает ее родной брат?
— В армии. В Хабаровске.
— Ну хорошо. Ты будешь работать со мной. Что и как нужно делать, я скажу тебе после. А Куксенко объяви, что с ним не пойдешь. Я тебя не отпускаю.
— А как же…
— Потом все объясню. Впрочем, если Куксенко будет настаивать, можешь сказать ему, что я получил приказ № 5 помощника наместника БРП на Дальнем Востоке генерала Сычева, нашего Брата номер 211. В приказе сказано: «В связи с обострением общей обстановки для успешного развития работы учредить особый приграничный отдел БРП, который именовать «Приграничный отдел». Временно исполняющим обязанности начальника приграничного отдела назначается Рудых, Брат номер 39». Куксенко, как член нашей организации, обязан подчиниться. Ты будешь работать при штабе приграничного отдела.
Поздно вечером опять зашел Куксенко, и Ланговой рассказал ему о своей беседе с Рудых.
— Жаль, — вымолвил Куксенко и покачал головой. — Понравился ты мне. Боевой парень. Ну что ж…
Когда Куксенко ушел, Ланговой задумался. Что предпринять? События неожиданно стали разворачиваться с такой быстротой, что трудно сразу сориентироваться. Ланговой в который уже раз закурил. Здесь, в Маньчжурии, он стал курить. И не один раз вспоминал с сожалением о трубке, подаренной Дерибасом и оставленной в Хабаровске… В комнате стало душно. Он подошел к окну и распахнул створки. В лицо пахнуло сырым прохладным воздухом. Освежило. Ничего не видно. Окна в домах темны, все уже спят. Ланговой тоже погасил свет и опять подошел к окну.
Какую роль уготовил ему Рудых? Что обязан будет делать Брат номер 42? Почему не отпустил с Куксенко? Имеет в виду более важное дело? Что это за дело, которое для антисоветских эмигрантских организаций может быть важнее бандитских налетов на советские поселения?
Ланговой провел ладонью по лицу. Щеки были влажные от утренней сырости, окутавшей поселок. На востоке чуть брезжил рассвет, но спать не хотелось.
И вдруг сразу пронзила мысль: «Нужно сообщить своим! Как можно быстрее. Ведь банда готовится и скоро выступит. Нужно упредить. Ехать к Ивану Шаброву, связаться с ним по паролю!» Ланговой хорошо помнил слова пароля. И снова забота: «Когда ехать? Завтра? Но завтра я могу понадобиться Рудых. Отсутствие вызовет подозрение. Начнутся расспросы. Всего не объяснишь и не расскажешь. Малейшее подозрение приведет к провалу… Да-а, есть над чем поломать голову! Но и затягивать нельзя: банда перейдет границу. Чего доброго, и мосты взорвут!.. Допускать до этого нельзя! Ехать к Шаброву не позднее чем через неделю — это оптимальный срок!»
Была середина дня, когда Дерибасу позвонил секретарь крайкома ВКП(б):
— Здравствуйте, Терентий Дмитриевич.
— Здравия желаю…
— Прошу срочно зайти.
Терентий Дмитриевич вошел в кабинет и увидел Блюхера, который сидел полузакрыв глаза, о чем-то задумавшись, «Это неспроста! Вероятно, опять какая-то провокация белогвардейцев! Да. Японская армия вплотную подошла к нашим границам. Неужели что-то упустил, чего-то чекисты не предусмотрели?» — тревожно сжалось сердце.
Но, посмотрев на секретаря крайкома, Дерибас сразу успокоился. Секретарь крайкома стоял возле большой карты Дальневосточного края, укрепленной на стене. Лицо его тоже было задумчиво, но в глазах никакой тревоги. Увидев Дерибаса, он предложил:
— Садись, Терентий Дмитриевич. Будем думать вместе. — И, не дожидаясь вопросов, секретарь продолжал: — Товарищ Сталин поручил нам подобрать на Амуре такое место, где можно построить судостроительный завод и ряд других крупных промышленных предприятий, то есть создать новый промышленный комплекс. Понял?
Эти слова так не вязались с настроем Дерибаса, с которым он вошел в кабинет, так были оторваны от его повседневных дел, что он с трудом осмысливал услышанное. «Конечно, я, как любой другой коммунист, и особенно как член бюро крайкома ВКП(б), должен думать о всех государственных делах, — была первая мысль, — но какое отношение это имеет к ОПТУ?»
— Место, где будут строиться заводы, — продолжал секретарь, — должно находиться подальше от границы, чтобы затруднить проникновение шпионов и диверсантов. Нужен твой совет. Ты достаточно изучил край, знаешь народ и местные условия. Как ты думаешь?
Крупный промышленный центр на Дальнем Востоке! Конечно, полезут шпионы! Теперь Дерибас в полной мере понял, что это дело, которое на первый взгляд не имеет к нему отношения, представляет собой вопрос огромной важности и непосредственно его касается. Тем более он не имеет права сразу отвечать на этот вопрос, не разобравшись в нем по-настоящему.
— По-видимому, кроме удаленности от границы имеют значение еще какие-то другие факторы? Такие, например, как дороги, подъездные пути, транспортные коммуникации, люди. Я имею в виду рабочую силу, которая необходима для большой стройки. Полезные ископаемые?
— Кроме удаленности от границы должна быть достаточной глубина Амура. Эти же вопросы задавал и товарищ Сталин, Эти два фактора — то есть безопасность и пригодность места для такой стройки — должны быть для нас решающими. Так мне было сказано. Что касается рабочей силы, то в этом нам поможет вся страна. Мы будем принимать участие в проведении массовой работы, заботиться о жизненных условиях рабочих и служащих, но людей к нам пришлют.
— Понадобится очень много!
— Я говорю так, как услышал… А вот подъездные пути к новой стройке обязан обеспечить ты, Терентий Дмитриевич!
— Как я могу?
— В твоих руках Управление шоссейных дорог. Все в твоих руках! — пошутил секретарь.
— Но вниз по Амуру, вдали от границы, — только тайга и болота!
— Знаю. Но заниматься строительством дорог больше некому. Грузы должны доставляться бесперебойно, зимой и летом. Это задание партии.
Дерибас с сомнением покачал головой: «Какие дороги могут быть сейчас в тайге, где все сковано льдом и заметено снегом?!» Тяжело вздохнул и произнес:
— Нужно подумать, посоветоваться.
— Думай. Ответ мы должны дать завтра.
Когда Дерибас возвратился в управление, то у себя в приемной увидел Западного и Невьянцева.
— Что у вас? Заходите.
Дерибас приказал адъютанту созвать руководящих работников управления. Пока адъютант обзванивал, Дерибас выслушал своего заместителя.
— Ланговой передал через Шаброва срочное сообщение: банда Куксенко готовится к переходу границы. Задачи: подготовка восстания и диверсии. Путь следования: Шкотовский, Сучанский, Шмаковский и Яковлевский районы.
— Когда намечается переброска?
— Примерно через месяц.
— Количественный состав?
— Пока не известен.
— Что предлагаете?
— Окружить и разгромить банду.
— В принципе правильно. Согласен. Только при разработке плана операции учтите, что у Куксенко имеются пособники в наших селах. Всю подготовку нужно проводить секретно. Второе, в Шкотовском районе устроить засады и организовать оповещение. Когда банда пройдет в глубь тайги, перекрыть границу и отрезать пути отступления. Потом дать бой, гнать бандитов до сдачи в плен или до полного уничтожения. Куксенко обязательно взять живым!
— Хорошо, Терентий Дмитриевич. И второй вопрос…
За дверью кабинета уже собрались руководящие работники. Слышался гомон, шум. Дело, по которому Дерибас приказал их созвать, тоже не терпело отлагательств.
— Да. К Белых на днях должен прийти связник от Грачева. Как быть?
— Вы подготовили предложения?
— Да. — Западный славился гибким умом, умением быстро схватывать общую ситуацию и разрабатывать острые чекистские мероприятия.
— Обсудим после совещания.
Дерибас пригласил собравшихся. Он рассказал о беседе с секретарем крайкома партии, попросил высказываться. Кто-то из работников, родившихся и выросших на Дальнем Востоке, предложил село Пермское как опорный пункт для строительства нового промышленного центра. Достаточно убедительно обосновал свое предложение. Его поддержали другие. Так местом новой стройки было выбрано село Пермское на Амуре. Совещание закончилось. Дерибас позвал: