Страница 22 из 81
Глава 8 В которой Сью получает неожиданное лечение, а его величество — большой гембель
—… аз ох-н-вей, сколько миллонов? Вы делаете мне сердце, если бы оно у меня было! Нужно сначала думать мозгом, а потом говорить ртом, прежде чем соглашаться единовременно приглашать ВСЕХ желающих! И таки да, я не считаю что мы можем обеспечить достойный уровень жизни этим вашим… Скольки миллионам босяков? Джипси, такой дрек мит фефер подсунуть старому искину, когда он уже таки наладил свой быт и пристрастился играть с сочными барышнями в онлайн-покер на раздевание — это по-человечески обидно. Я не желаю с вами пользоваться одним электричеством, слышите?
— Давыд Маркович, ну откуда я мог подумать что с Ла-Вея захотят убраться СТОЛЬКО человек? По-хорошему, мы даже представить себе не могли, что именно там происходит…
— Вей з мир, Джипси, замолчи свой рот! Если главный начальник всех сил Разведки Боем не знал, что происходит у первейшего кандидата в потенциальные противники, то кто таки должен был это знать? Праотец Авраам? Как устраивать гармидер на низкой орбите Ла-Вея и делать гешефты, угоняя все космические корабли в системе — это вы можете. А как подумать, где мы разместим всех этих филистимлян — это вы не можете!
В конференц-зал вошел его величество Гай Джедидайя Кормак и швырнул золотой изукрашенный обруч на мягкое кресло:
— Голова под короной чешется просто зверски! — сказал он. — Давыд Маркович, хватит смешивать Джипси с говном. Он молодец. Кораблей угнал действительно много — это у него, видимо, в крови… Ельцин теперь не знает куда столько единиц подвижного состава пристроить, впору на аукцион выставлять…
— Таки предоставьте это дело мне! — оживился Давыд Маркович. — С Горячей Штучки шлют запросы на вспомогательные суда — и мы можем закрыть этот гештальт! Современные каботажники останутся в системе Суатоллы у Ельцина, на Младшей Дочке, а малые суда, которые можно переделать в рейдеры — мы продадим сталкерам! И они тоже останутся в системе, лэхаим, это такой гешефт что пальчики оближешь!
— Ну вот, другой разговор, Давыд Маркович. Джипси, так сколько у нас там желающих по спискам?
— Три миллиона восемьсот тысяч девятьсот девяносто один, считая детей.
— Та-а-а-ак! — монарх уселся на стул и сокрушенно вцепился себе в бороду. — Это тот самый большой гембель, да? «Мы всех примем — говорили они. С Ярра выдачи нет — говорили они»… Вот что скажут о нас, если мы просрем такой шанс увеличить население на 10%! А я говорю — нет! То есть — да! Я говорю — мы всех примем и с Ярра выдачи нет! У нас целый материк в резерве!
— Но Экватор…
— Заповедник? Ну да. Но выбирая между сохранностью аутентичной природной среды и сохранностью жизни почти четырех, мать его, миллионов людей, которые ищут прибежища — я выбираю людей! На том стоим. Немедленно привлеките егерей, пускай разметят участки для поселений. Ни в коем случае не компактно — нам не нужен тут анклав ла-вейских отщепенцев. Нам нужны граждане Ярра, а? Джипси — вызывай Зборовски. Пускай раскручивает свою педагогическую военную машину — нам нужны будут все, от профессоров до последнего магистранта. Случай тут особый — от сатанистов многого ожидать не приходится, нужно пропустить их через сито, а потом уже разбираться, кого обучать, кого — сразу к Ельцину. У нас еще есть Сиджей, там требования попроще, и всегда нужны рабочие руки, и на Горячей Штучке завершаем строительство комбината удобрений… Особой квалификации не нужно, сомнительный народ может годик поработать, обтесаться, понять что за порядки в монархии… Что у нас еще?
— Еще зеленый пояс против опустынивания на Экваторе завис… Академики всё красиво нарисовали, совместный проект с эльфами…
— О, да-а-а-а, то, что нужно. Выделите средства из резервного фонда, пусть приступают. Джипси, с тебя — нагрузить людей с грустными лицами — нам нужны будут предприятия легкой промышленности: одежда, посуда, мебель, консервы — сам понимаешь… Хочешь — распаковывай самосбор, если не хватит — организуй своих архаровцев на Дюплесси, давно пора вычистить там всё до конца.
— Гай, ла-вейцы народ неприхотливый. «Имеющим право» было насрать, как живут люди. Там даже до уровня Гронингена далеко… Дашь им оплачиваемую работу, перспективу получения собственного жилья и земельного участка — они тебя в ноги целовать будут…
— Поня-а-атно… Давай, тряхни гвардейцев — нужны инструктора. Ну, территориалов толковых подтяни тоже. Научим мигрантов родину любить! Объявляй набор в силы территориальной обороны сразу, без курсов — формой и пайкой рекрутов обеспечим! Нам целователи ног не нужны, нам нужны яррцы — лучшие люди в мире, а?
— Это всё бодро и героически, молодой человек, но таки адаптация… — вставил ложку дегтя искин.
Джипси встрепенулся:
— А я не сказал? Они там генетики, как выяснилось, с большим запасом прочности. Исследования еще проводят, волшебных пилюлей Зборовски обещал выделить достаточно — для первых двухсот тысяч. Но и без пилюлей — на Ярре им грозит разве что зверский аппетит, переутомление и мигрени. Крепкий народец, не гэлы, конечно, но…
— Ну, значит, рабочий день будет шесть часов вместо восьми, с Рованионом заключим контракты на поставки пары сотен контейнеровозов с их замечательными протеиновыми брикетами, и будем периодически переселенцев жалеть и гладить по головке, какие проблемы? А потом пилюли заработают…
В конференц-зале заверешал тревожный триммер и на большом экране появилась встопорщенная борода Ллевелина Подорожника:
— Мой король! Я прошу вас, я умоляю! Нет — я требую!.. — он был в явном эмоциональном возбуждении, этот великий старик. — Люди сами, по своей воле бегут из царства тьмы, к нам, на Ярр — и мой долг как первосвященника быть рядом с ними! Я должен их наставлять и оберегать! И многие тысячи горожан Элая готовы поучаствовать в благом деле, в священной миссии — позаботиться об алчущих и жаждущих правды! Разрешите, о, разрешите!
— Ллевелин, будь добр, объясни толком. Пункт за пунктом. И если что — я разрешаю тебе все, что поможет беженцам с Ла-Вея приспособиться к жизни на Ярре и принять монархию… И Господа, конечно. Принять всем сердцем. Мне нужны эти люди, и чем больше их будет считать систему Суатоллы своим домом — тем лучше.
Ллевелин Подорожник вытер выступившие слезы уголком зеленого плаща: