Страница 19 из 90
Глава 19 Тогда же
На дереве висели три трупа. Отец. Мать. Маленькая дочка.
Меру смотрел на них долгое время, прежде чем Ирун хлопнул его по плечу и позвал скорее возвращаться в строй. Оруженосец вздрогнул, пришпорил свою лошадь, и последняя медленно встроилась в ряд из многих тысяч остальных, которые шли по ухабистой лесной дороге…
Война неминуемо приносит разрушения. Иной раз она разрушает идеалы. Меру был не первым и не последним рыцарем, который разуверился в праведности своего дела, когда ему впервые пришлось поднять свой меч против другого рыцаря. Некоторые считали это необходимостью; другие называли всех своих врагов еретиками. Третьи, которые были меньшими идеалистами, просто наслаждались всем происходящим — грабили, убивали, чинили разбой. Некоторые командиры пресекали подобное поведение. Сам Нириам казнил нескольких рыцарей, которые посмели изнасиловать простую крестьянку, но в отношении солдат довольно часто есть определённые поблажки.
Особенно с течением времени, когда последних становится на всё меньше.
Меру не брал прямого участие в великом походе, который Нириам устроил, намереваясь захватить жрицу и святую-святых Великого Белого Духа. Армия, в которой он состоял, в это время воевала на другом конце континента, причём против других рыцарей из Ордена Белой Перчатки. До него и прочих его соратников доходили только разрозненные слухи о победах их славного командира, которому в итоге, несмотря на все преграды удалось добраться до великого города Намира.
В это самое время другая армия Ордена Небесной Длани потерпела небольшое поражение в битве против легионов ордена Славных Свершений, но это было совершенно неважно: ведь Намир находился у них в руках! Ещё немного, и славный Нириам станет настоящим Наместником, ещё немного, и все склонятся перед лицом героя!
После этого Нириам повёл свою армию дальше на запад… но последняя была сильно потрёпана после битвы за Намир. Последовало ещё несколько сражений, уже не таких блистательных, а затем и первое поражение. Совершенно незначительное, и всё же… Первое.
В это самое время армия Меру, ещё более потрёпанная, наконец вернулась в цитадель Небесной Длани, где они собирались держать оборону перед единой армией Белой Перчатки, других орденов и союза лордов. Тогда же Меру снова встретил своего друга, Нара. Последний всё это время находился в крепости и истово исполнял обязанности счетовода. Правда сперва Меру его не узнал — таким худым и тощим сделался друг его детства. Когда Меру заметил это, последний хмуро ответил, что с недавних пор они перешли с полутора галеты в день на одну, и что сам Меру был немногим лучше, особенно теперь, когда они больше не могли грабить прочие земли.
Меру хотел возразить, что ничего они не грабили, что всё это было на благо великого дела, и что по велению Нириама каждой семье, у которой приходилось забирать еду, писари оставляли расписки, чтобы они могли потом получить её назад…
— Если с голоду не умрут, знаю, — отмахнулся Нар. — Дело не в этом, Меру. Я видел цифры, мы проиграли. А теперь пошли. Если ты успел что-нибудь припасти из «взятого на время», съедим это вместе, пока не испортилось.
И они пошли. Всю дорогу Меру размышлял над фразой: мы проиграли. Что это значит? Как они могли проиграть? Немыслимо. Намир находился у них в руках. Нириам вёл армию в шестьдесят тысяч эльфов. Их собственная, хотя и поредевшая, насчитывала сорок. Они не могли проиграть. Ещё рано. Ещё… И пока он об этом думал, пока прочие солдаты спешивались и заносили редкие припасы в казематы крепости, пока на другом краю континента армия Нириама несла своё первое поражение, возвращаясь за стену Намира, в котором не осталось более еды и припасов, — с пасмурного неба медленно падали первые снежинки, предвещая пришествие зимы…
Да, основная, величайшая проблема Нириама была в припасах. Немного банальная причина для поражения, но логичная. Ордену сложно было наладить логистику. Сложно было кормить солдат, когда монахи, которые повелевали силами природы, в большинстве своём были за Храм Великого Белого Духа и совет кардиналов. Считанные единицы из них встали под знамёна новоявленного Наместника. Остальные посчитали его еретиком. Это было неминуемо, учитывая некоторые его действия.
Последовала осада Намира, разумеется героическая, про которую Меру только слышал, сам в это время поедая половину галеты в день — рацион снова сократили, — а затем армия Нириама выступила в битву. Не последнюю, но самую главную. Не решающую, потому что всё уже решилось, но ту, в которой были пролиты реки крови.
Занятное стечение судьбы, но эта баталия прошла всего в нескольких километрах от поля, на котором в другой реальности схлестнулась армия Лукреции и Белой Императрицы.
В этой баталии с одной стороны выступали рыцари Небесной длани, воины Нириама, с другой — два императора и великая жрица, которую Нириам хотел взять в свои жёны, и которая оказалась удивительно волевой девушкой.
Всего в этом сражении участвовало больше сотни тысяч эльфов.
Погибла — треть.
По завершению сражения многие километры заснеженного поля покрывали горы из разбитой стали и бурые лужи.
Опять же, Меру не был участником той битвы.
В это время он защищал крепость Небесной длани, которую осаждали воины Белой Перчатки.
Во время осады погиб Ирун.
Шальная стрела пробила ему голову.
Быть может, размышлял Меру после… ему повезло.