Паутина Света II

Часть 2 Я интерлюдии 14 Такамия, Центральный Городской парк, Иширо Сейдзура

Центральный городской парк — в отличии от просто городского парка, который начинался в городе и плавно выходил в пригород и горы — был небольшим аккуратным оторванным островком зелени недалеко от делового центра Такамии. Хотя более всего ему бы подошло всё-таки название «сквер». Но — таковы уж традиции страны Восходящего Солнца: горка из девяти камней — сад, небольшой бонсай в кашпо — дерево, а зелёная зона, вытянутая на пару километров и триста метров в самом широком месте — парк. Скажите спасибо, что не лес. Правда, лес преимущественно из сакур и слив… ну, как и было сказано — национальный колорит. Надо сказать, в большом городском парке тоже преобладают розоволепестковые вишнёвые деревья…

Иширо-сан, спрыгнув с подножки автобуса, некоторое время оглядывал стену деревьев, откровенно наслаждаясь видами пробуждающейся природы: кое-где, среди набухающих почек, можно было увидеть краешек розового лепестка. Не будет похолодания — и через неделю парки и сады беззвучно взорвутся облаками бело-розовых цветов, ветер начнёт играть смерчиками из лепестков, а школьники будут подсовывать друг дружке записочки из серии «встретимся после школы во дворе», и потом мучительно краснеть, в попытках сказать нечто важное друг для друга… ах, молодость!

Когда-то и у Сейдзуры были похожие проблемы: Мори-тян была почти на два года его старше, училась на класс выше, а уж какие очереди на признание к ней выстраивались… и сколько он сам страдал, прежде чем смог сказать те заветные слова! Ах, сакура, ты отворяешь сердца, ты приносишь с собой яркое, не обжигающее пламя, чистое и светлое, как твои лепестки! Любовное страдание… сладостное и жестокое… С тех пор много воды утекло, у Иширо-сана двое своих детей примерно того же возраста, что его второй сегодняшний подопечный… и высшее психологическое образование. Столько времени прошло, а проблема контакта с противоположным полом у подростков никуда не делась. Третий по значимости после самоубийств и детского насилия социальный вопрос. И ещё более острый от того, что, в отличии от первых двух, его успешное решение не только предохраняет от убыли населения, но и положительно влияет на его прибавку. А для Японии это особенно актуально! И в квадрате актуально для магов: мало того, что число родов в уцелевших кланах, стремительно сократившееся более полувека назад в Войне на Море, не только не восстанавливалось, а продолжало сокращаться, так ещё и под воздействием гормонов и эмоций юный маг, не прошедший обучения, мог проявить спонтанную реакцию. Были зарегистрированные случаи, когда находящийся под печатью подавления подросток ломал свой барьер на одной силе воли… и «сжигал» волной интуитивного заклинания вроде «чарма» мозги своей избраннице… да и себе, частенько, тоже. Или, увидев, что натворил, прыгал с крыши… Или не успевал — находилось кому с пользой для желудка употребить открывшего защиту чародея.

Правда, срывами печатей «отличались» в основном непрямые потомки Тсучимикадо — как ни ограничивай молодых людей от посторонних контактов, как ни вбивай клановые правила поведения — природа у подростков берёт своё. Особенно, когда вместо «объяснения в любви» действительно можно применить «чарм», изученный и не перекорёженный недостатком контроля. Ну а Тсучимикадо тупо много… и почти никто не представлен в базах данных Комитета официально. Несколько раз таких вот «обработанных» девушек засекал и Иширо: остатки заклинания контроля разума прекрасно видны в течение нескольких суток, и никак не скрыть. Один раз даже сорвал «свидание», наткнувшись на пару во время обработки девушки: парень покорно дал себя «арестовать», был препровождён в офис Комитета… откуда его через час забрала группа Тсучимикадо из полиции. И отпустила, видимо, пожурив. За то, что попался. В остальных случаях обнаружения заклятия (или его следов) контроля разума, согласно рабочей директиве, инспектор должен просто проследить объект, на который было оказано воздействие, до дома, выяснить личность или иным образом снять данные о человеке и месте проживания. И уведомить Комитет. И, возможно, лет через двадцать, новый сотрудник вольётся в ряды организации… Правда, теперь поток найденных магов не будет идти через клан Джингуджи: защита и оповещение граждан, по достижении двадцати лет, переложена на плечи теперь уже исключительно правительственной структуры — Социального Комитета. Впрочем, печати подавления младенцам так и так ставили Тсучимикадо, огораживая дар внутри ребёнка…

Так что, инспекционный патруль городов не на пустом месте организовали, что бы там ни говорили о Джингуджи, хорошо оттянувших за бюджетный счёт свой карман. И как хорошо, что новые амулеты, защищая, не мешают ощутить «неправильность» окружающего мира и вовремя активировать «магическое зрение». То, чего не хватало слабым магам, чтобы не раскрывая себя находить и засекать угрозы населению: аякаси, обычных людей под контролем, магов без клана, не внесённых в базу данных, или людей с потенциалом мага, не знающих о своей силе. Впрочем, под печатью подавления стоило проверять и клановых детей. Какой фокус может выкинуть при случае кланер, даже если магия вроде бы подавлена с концами — это ещё большой вопрос. Да и межклановые браки, хоть и редки, но всё же были. Где и на ком в следующий раз активируются наследственные признаки — можно только гадать. Вот для того и опекает отдел Иширо-сана своих подопечных, особенно сирот и детей с неполными семьями. Группа риска…