Страница 3 из 13
– «Альфе»?
– Да. Потом и они меня донимали, интересовались, когда ты вернешься. Естественно, я сказал, что не знаю. Требовали новый номер твоего «сотовика». Я сказал, что это закрытая информация. Зная, что я твой сотрудник, со мной бывшие сослуживцы поделиться информацией не захотели, из чего я делаю вывод, что дело не в привлечении нас к какому-то определенному мероприятию, а персонально в твоей личности.
– Когда это было?
– Баранов начал искать вчера утром. Мои сослуживцы после обеда.
Басаргин взглянул на часы. Половина седьмого. Нормальные люди еще только просыпаются.
И тут же зазвонил «сотовик» у Тобако.
– Это Александра, – сказал Андрей, не глядя на определитель номера и протягивая трубку Александру.
– Это Баранов или твои сослуживцы, – предположил Басаргин и трубку взял. Он на определитель посмотрел. – Что я говорил...
– Слушаю вас, товарищ полковник, – ответил.
– С приездом, Шурик. Мне уже доложили, что ты благополучно приземлился.
– Спасибо, Сергей Иванович. Хотя не скажу, что меня откровенно радует всенародная популярность.
– Какая популярность? – не понял Баранов.
– Едва я ступаю на московский асфальт, меня узнают и капают на меня в ФСБ. И даже в такое раннее время. Разве это не популярность?
– На тебя запрос делали... Короче, ситуация такая. Меня просто за грудки берут, требуют немедленно тебя предоставить.
– Кто?
– И из «Альфы», и даже директор вчера позвонил. Уже ночью. Просил тебя с «Альфой» связать. Как будто и верить не захотел, что тебя в Москве нет и что с тобой связи нет.
– Что им надо? – Андрей не стал рассказывать, что по настоятельной, похожей на приказ, просьбе Костромина отключил свой телефон сразу по прилете во Францию. Вопросы конспирации комиссар воспринимал с трепетом и очень любил о них напоминать. И он словно в воду смотрел – оказывается, понадобился Басаргин кому-то...
– Они разве говорят, что им надо.
– Сообщите, что я прибыл, пусть звонят после девяти. Я буду на месте. Запомните мой номер...
Баранов запомнит. У него память не предпенсионная, хотя сам он в неполные пятьдесят лет уже о пенсии часто поговаривает.
Утренняя солнечная Москва казалась приветливой после равнодушного, ждущего дождей Парижа. Почти пустой в ранние часы Ленинградский проспект позволил Тобако и здесь показать силу двигателя «БМВ». И скоро машина уже свернула во двор.
– Сегодня и тебе следует о машине позаботиться, – подсказал Андрей.
– Уж об этом я постараюсь позаботиться в первую очередь. Если эта первая очередь дойдет... Должность требует передвигаться по возможности быстро.
– А как дела пойдут полным ходом, закажем тебе «коня», как у меня... – Тобако довольно ударил ладонями в руль.
Впрочем, оба они хорошо знали: если дела начинают «идти», как правило, бывает не до того, чтобы заниматься какими-то иными проблемами, кроме самых неотложных.
3
Красный «Рейнглер» Ахмата Текилова слишком приметен и определяет социальный и финансовый статус человека лучше любой визитной карточки. Сейчас это совершенно ни к чему. И потому Ахмат, как делал обычно в таких случаях – а в последнее время это происходило особенно часто, взял «жучку» своей подруги, у которой жил в Москве уже полтора года. Доверенность Людмила сделала ему давно, радуясь возможности самой поездить на джипе и покрасоваться перед подругами и знакомыми. С его, разумеется, доверенностью. После таких обменов Ахмат с усмешкой посматривал на спидометр: накатала километров – будь здоров! – только чтобы ее везде видели. Не иначе Москву по Кольцевой дороге с десяток раз объехала. Но ему «жучка» сподручнее. Машина не слишком ходкая, да в сегодняшнем деле и не нужна особая быстрота. Бывший опер ингушского республиканского уголовного розыска хорошо знает, когда следует показать себя, а когда лучше быть неприметным.
Еще ему надо продемонстрировать, что его машина не из Москвы приехала, а в Москву добирается. И потому пришлось встать пораньше, еще затемно, и сделать большой круг, нахватать в сухую погоду на корпус и колеса побольше грязи. Только после этого он и въехал в нужный знакомый поселок в тридцати километрах от Москвы. И остановился около моста на берегу речки, чтобы машину на глазах у всех помыть. Неудобно после дальней дороги въезжать в столицу на грязном транспорте. Любой мент может придраться.
Он не очень торопился и не бросал при этом взгляды на противоположный берег, где спускались к реке зеленые огороды. Ему и не нужно взгляды бросать, потому что он и так знал – внимание на машину, которая скоро проследует в сторону Москвы, обратят, как и на внешний вид человека из этой машины. Никто не будет сомневаться, что это представитель кавказских народов. Они обычно друг другу помогают, по мере сил выручают в трудных ситуациях. И хватит у наблюдателей времени обдумать свое поведение...
Закончив работу, Ахмат сам сполоснулся по пояс в прохладной утренней воде – сон разогнал после бессонной ночи. И сел за руль. Теперь – пора... Нельзя людей заставлять долго ждать. Вдруг дурная какая-то машина выскочит и опередит его, заберет попутчиков. И мало тогда поможет национальность. Если только не помешает... Впрочем, любой водитель в данном случае будет проявлять корыстный интерес. Земляк же имеет естественное право этим интересом пренебречь.
Как он и предполагал, начиная эту провокацию, сразу за мостом его уже ждали двое – мужчина и женщина. Мужчина лет тридцати, одет буднично и неопрятно. Женщина моложе, но это видно только по той части лица, которую можно рассмотреть, – черный платок опущен до самых глаз, по-вдовьи. Мужчина поднял руку. Ахмат остановился, потянулся и открыл стекло.
– В Москву? – Лицо не брито уже несколько дней. Глаза красные, усталые.
– В Москву.
– Не подбросишь, земляк?
– О чем разговор. Садись...
– Только... у нас денег нет.
– Что ж так... – Ахмат на несколько секунд задумался, словно посомневался. Имидж случайного встречного, желающего подзаработать, следует поддерживать. – Ладно. Садись... Все одно, по пути...
Дорога в этих местах старая и разбитая, местами виднеются остатки асфальта, но в основном грунтовка. Деревни и поселки полузаброшенные. Только иногда среди развалившихся домишек вдруг возникают откуда-то солидные двух– и трехэтажные коттеджи за кирпичными сплошными заборами.
Текилов просчитал ситуацию правильно, подъехал к определенному часу и посадил пассажиров вовремя. В чем и убедился уже через сорок минут, когда навстречу попался большой черный джип «Тойота Ленд-Крузер» со знакомым номером. И опять Текилов оказался прав, поменяв машину. Его красный «Рейнглер» бросился бы сразу в глаза и был бы, несомненно, узнан. Пассажиры, молчаливые и слегка испуганные, заметили этот джип тоже. Они могут и не знать номер, они просто от любой солидной машины прячутся. Незадолго до этого навстречу «Гранд Чероки» попался – тоже испугались, вжались в сиденья. И если бы он не подумал о возможной встрече с «Тойотой» и приехал сюда на своем «Рейнглере», они ни за что в машину не сели бы. Побоялись бы... «Жучка» для них – хоть маленькая, но гарантия безопасности. Сильные мира сего не ездят на «жучках». А мужчина с женщиной прячутся именно от таких людей.
Эти пассажиры не из весельчаков-попутчиков, которые сокращают дорогу болтовней, сам Текилов тоже не слишком разговорчивый, и потому ехали большей частью молча. Только уже на хорошей шоссейке, когда выбрались в места обжитые, пассажиры, кажется, повеселели. Поверили, что имеют все шансы уйти от погони. Эту погоню Текилов предвидел, потому что то ли с утра, то ли вообще от рождения пьяный старик из соседнего дома наблюдал, оперевшись локтем о высокий палисад под окнами, как садятся в машину люди, что жили несколько дней рядом с ним. Номер машины он едва ли запомнил. Но описать неказистую «жучку» сможет. Те, что приедут на большом джипе, обязательно «потрясут» соседей – кто что видел. И им расскажут о небольшом опоздании, до того небольшом, что оно не может не выглядеть обидным. Джип, конечно, ринется в погоню, но погоня хороша только тогда, когда о ней не знают люди, от нее убегающие.