Тёмная Вестница

Она допила какао и налила ещё, я тоже подставила чашку, мама закончила и стала рассказывать:

– Мой отец начал вести дела с людьми, это для всех эльфов заканчивается плохо. У них сложная система финансирования проектов, которая позволяет начать практически любое, даже самое смелое дело, но если оно не начнёт приносить прибыль, эта же система его закроет и разрушит, отсосав все средства обратно, с процентами. Из-за этого люди постоянно прогорают и остаются в итоге ещё беднее, чем были до этого проекта.

«Как мы. Эта система соблазнила многих, в том числе, моего отца.»

Я ничего не сказала, но мама и без слов поняла.

– Да, твой отец тоже в это ввязался, хотя я предупреждала. Никогда не позволяй своему мужу работать с людьми или по человеческим системам, держи его в узде, если не хочешь закончить, как я.

Я промолчала, она медленно глубоко вдохнула и продолжила чуть спокойнее:

– Мой отец заключил сделку с людьми, выполнил все условия и пошёл на большой риск, потому что ему пообещали большую и быструю прибыль. Но прибыли не получилось, партнёры вышли из сделки, а разгребать последствия досталось моему отцу. Он потерял большую часть активов и даже заложил дом, но об этом никто не знал, чем с успехом воспользовалась моя мудрая мама. Она заняла денег у всех родственников, чтобы поддерживать иллюзию, что наши дела всё ещё не так плохи, тщательно собрала и изучила информацию обо всех мужчинах Грани, владеющих достаточными средствами, чтобы покрыть наши долги, составила список, придумала способ собрать их всех в нашем доме (закатила ремонт, стройку и два новых бизнеса для папы), и в честь этих прекрасных начинаний, устроила банкет для вовлечённых. Она называла это «отбором женихов», отец называл «смотром талантов», они все пытались ему понравиться, – мама игриво улыбнулась и шепнула: – Они не знали, что он почти банкрот. А я встречала гостей, развлекала их беседами, и выбирала.

– Папа тебе понравился? – я попыталась сказать это ровно и без шока в голосе, мама невесело улыбнулась:

– Я понравилась ему, это главное. Я ему настолько понравилась, что он из кожи вон лез, пытаясь угодить моей матери в её проекте, она работала с ним так плотно, что он бывал у нас чуть ли не каждый день, и в итоге, мы решили, что он прекрасный кандидат. Мы поставили в нужном месте нужную вазу, позвали его в нужное время, и я на него её «случайно» уронила. Он не особенно сильно ударился, но я «так волновалась», и моей матушке было «так стыдно», что его уложили в постель в нашем доме и вызвали врача. Врач сказал, что ему нужен покой минимум до утра (матушка врачу за это хорошо заплатила), он остался в гостевой спальне на ночь, перед сном я принесла ему лекарства, ну и... «нас поглотила страсть». В разгар «страсти» пришла матушка, всё увидела, изобразила возмущение, твой папа упал ей в ноги и поклялся, что давно любит меня, поэтому готов жениться и жизнь положить на то, чтобы сделать меня счастливой. Она сказала, что надеется, что об этом ужасном событии никто никогда не узнает, а обо всём остальном он пускай разговаривает с моим отцом завтра. Они поговорили, подписали бумаги и мы поженились. Вот такая вот внезапная «страсть».

Наверное, она смотрела на меня, не знаю, я смотрела на печенье, ощущая странную высокомерную гордость за то, что меня не тошнит, я не плачу, мне не стыдно, мне вообще почти всё равно.

«Интересно, она принесла список?»

Тишина провисела над нами бесконечную минуту, потом мама тихо сказала:

– Это не больно. Может быть немного неприятно, но если использовать специальные средства, вроде косметики, только для нужных мест, то ничего страшного. Что-то вроде осмотра у врача, можно закрыть глаза и вообще как бы не участвовать, поначалу странно, потом привыкаешь.

Я молчала, мама тоже, потом продолжила:

– Жизнь – не книга, моя девочка. В жизни муж может оказаться совсем не эльфом, он может быть некрасивым, может быть даже старым и больным, это не важно. Самое главное – чтобы он хорошо к тебе относился, с уважением, вниманием и пониманием. Чтобы выполнял твои требования, не ограничивал тебя в твоих проектах, и упаси Создатель, передвижениях. Иногда так бывает, это ужасно, но нужно знать, что это существует. И чтобы он мог обеспечить тебе достойный уровень жизни, к которому ты привыкла, чтобы ты могла быть уверена, что твой ребёнок не будет нуждаться. Твой отец это всё сделал, благослови его Создатель, у него много недостатков, но он всегда был хорошим мужем. И я искренне желаю тебе заполучить кого-нибудь не хуже.

«Доставай уже список, пожалуйста, хватит.»

Мне хотелось встать и выбежать из комнаты, прыгнуть на коня и мчаться по пустой дороге из города до изнеможения, но вот беда – коня у меня больше не было. Я так и не смогла к нему подойти, и слова не проронила, когда ему прокалывали ухо – боялась, что он узнает мой голос, обрадуется, подойдёт... Я была не в состоянии вести себя с ним как раньше, и не могла это ему объяснить, моего друга продавали в рабство как вещь, а я стояла и молча смотрела.

Мама продолжила спокойно и размеренно, почти деловым тоном:

– Я ещё весной знала, что это его увлечение новшествами добром не кончится, поэтому перевела немного сэкономленных денег на счёт одной моей верной подруги, там не много, но зато о них никто не знает, даже папа, и мы с тобой можем их использовать.

– Для чего?

– Для того, чтобы ты могла найти себе мужа.

Я молчала, мама слушала так, как будто я говорила всё то, что могла бы сказать, что обычно говорят все девушки в таких случаях, по крайней мере, в книгах и пьесах. Во мне как будто происходила эта жалкая бесполезная истерика, где-то глубоко, но как будто с кем-то другим, а я сама смотрела со стороны и гордилась тем, что это не я так отвратительно себя веду.

– Я тебя слушаю.

Мой голос звучал так ровно, что мама повернулась, чтобы посмотреть на меня, я ответила ей коротким равнодушным взглядом, усталым, но не бессильным. Она отвела глаза, тихо спросила:

– Тебе кто-нибудь нравится? Мужчина, друг... кто-то особенный для тебя?

Я представила, как скажу ей сейчас про Кори, или даже лучше – приведу его в этот дом, сутулого, неловкого, в этом его вечном свитере, линялом и заношенном до прозрачности, представлю отцу, маме. Скажу: «Мама, папа, это мой друг Кори, он с Грани Тор, его матушка полуэльф и получеловек, его отец – полугном и получеловек, занимается производством и продажей кастрюль. А его матушка моет полы в богатых домах, чтобы тоже поддержать семью. Кори в детстве ей помогал, он очень хороший сын. Мы познакомились очень романтично – он споткнулся на лестнице и уронил четверых студентов и все свои вещи, а я подала ему его очки, он без них совершенно ничего не видит, так трогательно. Но его имя я узнала гораздо позже, потому что в тот момент у него начался приступ заикания и он не мог сказать ни слова, даже своё имя. Кори очень умный, помогает мне в учёбе. После выпуска он планирует стать настоящим учёным, представляете? Будет писать научные работы и преподавать на кафедре, ему позволят остаться в общежитии, а если мы поженимся, то будет ещё лучше – семейным дают целую половину блока, у нас будет своя ванная и туалет, который придётся делить всего лишь с одной соседской семьёй, а не с целым этажом. Прекрасно, правда? А когда у нас родится ребёнок, то может быть, нам отдадут целый блок! Мы постараемся, Кори очень трудолюбивый.»

Мама смотрела на меня, я молчала, она вздохнула и тихо сказала:

– Он из хорошей семьи?

Я молчала. Кори не говорил о своей семье, а я не спрашивала, но всезнающая секретарша из деканата, с которой я иногда пила чай в перерыве, по секрету призналась, что его матушка эльфийка, но страшно толстая, а у его отца нет половины зубов – она видела их, когда Кори подавал документы. Им нужно было оформить кредит, а для этого нужно было присутствие обоих поручителей, потому что у них не было документов о браке с печатью Альянса, и татуировки от Единения Душ она у них не видела, только кольца на безымянных пальцах, по традиции людей. И залогом для кредита у них был дом с мастерской и магазином, стоимостью в половину кровати, на которой я сейчас лежала, это было всё их имущество.