Тёмная Вестница

«Ну и пусть. Я всё равно не смогу жить полноценной супружеской жизнью, а теперь хотя бы будет, что вспомнить. Пускай. Великий Создатель, спасибо тебе за этот незаслуженный и неожиданный подарок.»

Поезд замедлился и остановился, я погладила Алана по щеке:

– Тебе пора.

– Да, – он покрывал поцелуями моё плечо, стягивая платье вниз, ткань трещала, мне было наплевать.

– Алан...

– Дай мне минуту, – он тяжело дышал и не двигался, прижавшись щекой к моему голому плечу. Немного полежал, как будто собираясь с силами, потом обхватил меня и перевернул на бок, лёг рядом, это оказалось неожиданно удобно, я бы в жизни не подумала, что можно так хорошо устроиться на этом узком диване вдвоём. Моя нога оказалась на нём, его лицо оказалось напротив моей шеи, я немного наклонилась и потёрлась щекой об его волосы, прошептала:

– Алан, ты опоздаешь.

– Да, – он с силой погладил мою ногу, талию, руку, шею, потом провёл обратно до руки, запустил пальцы под ткань и стянул её вниз и с этой стороны тоже, платью теперь вообще ничего не мешало сползать с плеч, судя по лёгкости, с которой оно это делало, пуговицы на спине уже не было.

– Опоздаешь...

– Да, опоздаю, – он прижался губами к моей коже под ключицей, потом чуть ниже, и ещё ниже. Поезд тронулся и стал набирать скорость, Алан тихо рассмеялся и вздохнул: – Уже опоздал, всё. Чёрт, Лея! Что ты со мной делаешь, а? Как тебе не стыдно...

– Ты с ума сошёл?

– Да! Чёрт, – он смеялся и прижимался ко мне, я тоже начала смеяться, хотя ситуация была совсем не смешная, я попыталась спросить серьёзно:

– Что теперь делать?

– Да ничего страшного, выйду на следующей, проедусь в карете. Это не проблема. А вот если ты меня сейчас не выгонишь из своей постели – вот это станет проблемой, я тогда и на следующей не выйду.

Я молчала и гладила его по плечу, он прижимался лицом к моей груди и постепенно начинал дышать медленнее, тихо сказал:

– Выгони меня, принцесса Лея. Спаси нас обоих, а? Я не в силах.

– Иди.

Он возмущённо отстранился и заглянул мне в глаза:

– Серьёзно? Просто так возьмёшь и выгонишь?

– Ты же попросил.

– Да... Чёрт, – он закрыл глаза, как будто собираясь с силами и мысленно убеждая себя взяться за ум, я убрала руку с его руки, убрала ногу, давая ему возможность легко уйти. Он осторожно встал, не открывая глаз, нащупал на столе ночник и включил.

Купе залил тусклый оранжевый свет и лучистая тень от абажура, я стала приводить в порядок платье, Алан осмотрел свою мятую рубашку, недосчитался одной пуговицы, усмехнулся и расстегнул остальные, бросил рубашку на свой диван, стал искать другую в шкафу. Я сидела на своём диване и смотрела – не то чтобы я никогда не видела полуобнажённых мужчин, но точно не видела мужчин настолько совершенных. Он был прекрасно сложен, в тех местах, где я заметила вмешательства в ауру, были крупные шрамы, но они его не портили. На животе сбоку была нарисована змея, нижняя часть татуировки пряталась под одеждой, верхняя изгибалась опасной петлёй, готовясь к атаке. Я узнала её по форме головы и рисунку чешуи – кобра электра, она водилась в Мире демонов, и получила своё название за красивый синеватый отлив чешуи, её оружием был яд, и в её прелестных щёчках был запас, которого хватит на десяток жертв. Её часто рисовали, она была красива, обычно художники изображали её с раскрытым капюшоном, но я знала – капюшон используется для запугивания, если кобра его раскрыла, значит ей самой страшно. Когда она собирается напасть, она делает это без бравады, бесшумно и эффективно.

Алан заметил, что я на него смотрю, улыбнулся и шепнул с ноткой провокации:

– Не передумала? У нас есть сорок минут.

– Успеем выпить чаю, – медленно кивнула я, он тихо рассмеялся, вздохнул:

– Да, лучше не рисковать, а то я и следующую проеду. Приводи себя в порядок, я схожу за чаем.

Я кивнула, он выбрал новую рубашку, застегнул, пригладил волосы, надел очки и вышел из купе. Я встала и поправила платье, нашла на диване его пуговицу, коварно решила не отдавать и спрятала в сумку. Пошла в уборную, стала приводить в порядок волосы, убедилась, что и моя пуговица тоже куда-то исчезла, но махнула рукой – у меня было в ручной клади сменное платье, мама считала, что выходить из поезда нужно свежей и наглаженной, а не в том же костюме, в котором сутки валялась на диване. Она знала, что я почти не сплю, поэтому не питала иллюзий по поводу того, что я добропорядочно переоденусь в ночную рубашку и буду имитировать сон.

Делать причёску не хотелось, пальцы не слушались, я до сих пор как будто ощущала ладонями спину Алана, упругие мускулы под шёлковой рубашкой, гладкие волосы... Это было волшебно, я прокручивала в памяти эти ощущения как иностранные фразы, чтобы накрепко запомнить.

Тихо щёлкнула дверь купе, я кое-как собрала волосы в косу и вышла, Алан сидел за столом и размешивал в чае сахар. Посмотрел на меня и хитро улыбнулся:

– Я видел у тебя в багаже коробку с едой, давай угощай меня. Я из-за постоянного дисбаланса всё время хочу есть и спать, понемногу, зато каждые пару часов.

Я кивнула и пошла к шкафу, достала мамин обед, открыла коробку так, чтобы Алану не было видно за дверцей шкафа, заглянула – внутри был мятый торт и розовый листок с надписью: «Это аванс, следующий торт будет на твоей свадьбе. И чтобы это было последнее сладкое в твоей незамужней жизни, нам отёки и прыщи не нужны. Мама». Я закрыла глаза.

Хотелось размахнуться и изо всей силы швырнуть коробку в окно. Это желание было таким сильным, что я заподозрила, что оно не моё – это отголосок силы Алана, которая смешалась с моей во время поцелуя, мне обычно такое было не свойственно.

«Хотя иногда было бы неплохо принимать необдуманные решения. Было бы приятно. Надо будет когда-нибудь попробовать.»

– Лея? Всё в порядке?

Я смяла листок и сжала в кулаке, изобразила слегка расстроенный голос:

– Мама положила мне торт, с кремом, он помялся. Я думала, там сэндвич, и положила его на бок. Прости.

– Да по барабану, тащи его сюда, я буду есть его ложкой, может быть даже столовой.

Я молчала, он встал и заглянул за дверцу:

– Лея, Великий Создатель! Я голодный как дикий зверь, давай сюда торт, или я начну есть тебя.

Я улыбнулась и протянула ему коробку, сказала, что мне надо вымыть руки, и пошла в уборную, бросила листок в унитаз, стала мыть руки. Посмотрела на себя в зеркало, прыщей или отёков не нашла – у меня их никогда не было, мама была уверена, что это потому, что я правильно питаюсь.

«Ох, не видела ты, мама, как здорово я ем конфеты и острое мясо на Грани Тор. Совершенно безнаказанно. Завидуй.»

Я вытерла руки и вышла к Алану, села напротив, взяла свой стакан и шепнула:

– Приятного аппетита.

Алан кивнул и вонзил ложку в торт, попробовал и кивнул:

– Неплохо, мамуле моё почтение.

– Угу.

– Составь мне компанию, твоя матушка старалась.

Я взяла ложку и тоже отломила себе кусочек, поднесла ко рту, дерзко решая обойтись без молитвы – чёрт с ней, я за сегодня поминала Великого Создателя столько раз, что он должен был бы от меня устать, если бы существовал.

«А ещё, если бы он существовал, он сделал бы всех равными и свободными, раз уж он бесконечно мудр и любит свои творения как детей. Но он не сделал, значит, либо он жестокая сволочь, либо счастье детей его не волнует.

Впрочем, не один он такой. По образу и подобию же создавал, так чему удивляться.»

Я решительно отправила ложку с тортом в рот, закрывая глаза, чтобы прочувствовать момент – вкусно, вряд ли мама готовила, но уж точно сурово проконтролировала. Нежный крем и сочная вишня, алое в белом, хорошее решение для свадебного торта.

«Два месяца. Неужели я действительно кого-нибудь за это время найду? А потом у меня будет ещё немного времени, но не будет платьев и украшений, я никуда не выйду, где я буду искать мужа, в библиотеке? Даже туда без украшений неприлично...