Страница 19 из 23
Дима прошел к двери, а я окликнул его, когда он собрался выйти из кабинета.
― Да, босс?
― Я рад за тебя.
― Спасибо, Никит.
Наконец‐то этот балбес успокоится, и не будет умолять меня поехать с ним в клуб. Для меня это давно не актуально, но друга бросать не хотелось. Зато теперь я надеюсь, он не станет искать развлечения, ведь ему есть за кем ухаживать. И тут кругленькой суммой на карту не прокатит.
Допив остывший кофе, скривился отставляя чашку. Какой же мерзкий холодный напиток.
В кабинете раздался звонок моего мобильного.
― Да, Олег.
― Никита Тимофеевич, Рита в больнице.
Я резко поднялся из кресла.
― Рожает? ― внутри все сжалось от страха.
― Нет, Никита Тимофеевич, я нашел Риту в гостиной на полу. Она была без сознания.
Вылетев под удивленные взгляды Димы и Насти из кабинета, я с силой вдавил кнопку лифта. Внутри все жгло огнем, выворачивало наизнанку и грозило разорвать от боли душу. Становилось страшно от одной мысли, что что‐то пошло не так, что с малышом или Ритой что‐то случится. Нет, только не этой, прошу, Господи. Лучше мне испытать боль, чем им. Не трогай их, не трогай.
― Никит, что случилось? ―услышал голос Димы сквозь шум в голове.
Медленно развернулся и посмотрев на него, вошел в кабину лифта. Друг последовал за мной.
― Ты в таком состоянии. Я сам поведу авто.
Я кивнул и крепко сжал кулаки. Какого черта? Ну вот какого черта это произошло? Все же было хорошо с утра. Рита, как всегда, улыбалась, тянулась ко мне и ничто не предвещало беды. Почему же ей стало плохо?
― Никит, что все же случилось?
―Рита в больнице, Дим.
― Рожает?
― Олег нашел ее на полу без сознания.
― Вот черт. Но я надеюсь, что с ней все хорошо.
― Я тоже на это очень надеюсь.
― Не знаешь, что могло спровоцировать?
― Не знаю. Все было хорошо. И этот звонок.
― Не переживай. Я уверен, что ничего серьезного. Врачи приведут ее в чувства.
― Хотелось бы верить. Иначе я…
Что иначе сам не представлял. Хотелось волком выть, но знал, что это не поможет. Мне нужно сохранять спокойствие ради Риты. Я ей нужен сейчас.
За короткое время мы добрались до больницы, адрес которой мне в сообщении скинул Олег. Стоило только Диме притормозить у главного входа, я выскочил из машины и побежал в здание. Не хотел терять ни секунды времени. Мне важно убедиться, что с ними все хорошо.
Проскочив регистратуру и наплевав на крики какой медсестры, я заметил Олега, маячившего около палаты, и сразу же поторопился к нему. На мужчине не было лица.
― Что? Что с ней?
Он покачал головой.
― Пока неизвестно. Врач еще не входил.
― Черт! ― я остервенело потер лицо ладонями и завалился в ближайшее кресло. ― Не прощу себе. не прощу.
― Никита Тимофеевич.
― Что могло произойти, Олег? Что?
― Я не знаю, Никита. Я зашел, а она уже лежала на полу. я сразу же вызвал скорую. Сам побоялся везти, боялся навредить.
― Не понимаю, что могло случиться.
― Главное, чтобы с Ритой и ребенком все было хорошо.
― Да, да, главное они.
Я поднялся и прошел по коридору к окну. Начало темнеть. Декабрь, скоро Новый год. Мы ведь обязательно встретим Новый год все вместе. Обязательно. Возможно даже дома с нашим малышом. Надо же, это будет его первый Новый год и сразу дома возле елки. Разве может быть лучше подарок, чем этот? Жена, ребенок, камин, елка и Новый год.
Простояв некоторое время у окна, я наконец‐то понял, что на улице снова пошел снег. Мне показалось это хорошим знаком. Я помню, как Рита всегда радовалась снегу после дождя, когда тот начинал сыпаться в тяжелые моменты ее жизни. Может, и сейчас так же? Пошел снег, и значит, что все наладится?
Я еще долго наблюдал, как падает снег, покрывая собой старый, затоптанный людьми слой. Снежинки медленно оседали на любую поверхность. Я представил как сейчас на улице тихо и спокойно. Едва слышны звуки лающей собаки, хруст снега под ногами редких прохожих, и легкое покалывание морозного воздуха по щекам.
Мы с Ритой должны были выйти на прогулку, как это делали каждый вечер. и сегодня собирались.
На подоконник прилетел снегирь. Я грустно улыбнулся, наблюдая за ним. А он пару раз клюнув снег, снова упорхнул куда‐то вдаль.
За спиной послышались шорохи. Справа от меня показался друг.
― Ты же понимаешь, что все будет хорошо.
― Почему так долго? Сколько мы здесь находимся?
― Всего лишь пятнадцать минут, Никит.
― Да? А мне показалось вечность.
― Никит…
― Мы же еще Новый год вместе будем встречать. Все вместе.
― Обязательно.
Только через сорок минут к нам вышел врач.
Я развернулся у окна, когда увидел, что Олег кивнул на меня. Размашистым шагом быстро преодолел расстояние между нами и за считанные секунду оказался рядом с врачом.
― Что с моей женой? ― без предисловий. Меня волновали только родные.
― С вашей женой все в порядке.
― А с ребенком? С ребенком что? Он еще не родился?
Мужик как‐то странно на меня посмотрел, и рукой коснулся плеча.
― Мне жаль.
― Что?
― Ребенок он…
― Что с ним?
― Мы достали его уже мертвого.
Внутри что‐то оборвалось.
Врач хотел отойти, но я резко перехватил его и схватив за халат с силой прижал к стене.
― Что ты сейчас сказал?
― Никита, успокойся.
― Никита, отпусти его.
― Что ты сказал? Что с моим ребенком? ― прорычал я, как раненный зверь.
Я ничего не чувствовал кроме жжения в груди и ненависти. Только кого ненавидеть в данной ситуации? Врача? Но он то ту при чем.
― Никита, послушайте, ― он перехватил меня за руки, а снова встряхнул его.
― Друг пусти его. Слышишь? Он не виноват.
― Никита, вашу жену привезли на скорой с уже мертвым плодом. Ваш сын, он…
― Сын…
― Мне сказали, что ваша жена упала, и именно падение спровоцировало смерть ребенка. Удар был слишком сильный.
Я перевел гневный взгляд на Олега, продолжая удерживать за шкирку врача.
― Как она лежала? ― прорычал я, кажется пугая всех в больнице.
― Извини, я не хотел говорить.
― Как она лежала? ― закричал еще громче, чувствуя, что вот‐вот сорвусь и кого‐то придушу.
― Она скорее всего упала на живот, босс.
Я резко отпустил врача и обессиленный прошел к окну.
Я не верю. Не хочу в это верить. Нет. Это не может быть правдой. Мы же так сильно ждали нашего ребенка, нашего малыша.
Сын. Она носила нашего сына.
Я резко саданул кулаком по подоконнику и даже не зашипел от боли в костяшках. Плевать. В груди жжет куда сильнее.
Открыл глаза, руками уперевшись в подоконник. Медленно перевел взгляд за окно и зло оскалился.
Ненавижу снег.
Я до утра просидел под палатой, а меня так и не пустили к жене. Она все еще не пришла в себя после наркоза. А когда придет, я даже не знаю, что ей сказать. Как объяснить, как поддержать и успокоить, когда сам схожу с ума от того, что произошло. Наш сынок он не дышит, его нет с нами.
Господи, за что ты так? За что ты так со мной второй раз? Сначала жена природах, теперь сын.
За что забираешь самых родных и любимых людей? Они ведь ни в чем не виноваты. Тем более маленький ангелочек, который даже не успел сделать свой первый вздох.
По щеке скатилась слеза. И плевать, что говорят мужчины не плачут. Не плакать могут только те, кто ничего не чувствует. А это не про меня. Вчера вместе с новостью о смерти сына оборвалась и моя жизнь. И мне не то, что всплакнуть, мне реветь хотелось, рвать и метать. Хотелось все вокруг крушить, лишь бы хоть как‐то выплеснуть свою боль.
Карма у меня что ли такая. Сначала мама, потом жена, теперь ребенок. И главное, как объяснить все Рите? Ее эта новость и вовсе убьет.
― Пап, держи, ― услышал голос дочери, и подняв голову, увидел перед собой протянутую руку со стаканчиком кофе. ― Тебе нужно хоть немного кофе, ты совсем не спал.