Страница 10 из 12
В голове появилась целая палитра детей в разных комбинациях — рыжие с голубыми глазами, русые с зелено-ореховыми… Ой.
Из кустов прямо перед нами выскочил волк, лось остановился и треснул его копытом в лоб, не сильно, но звук получился как по дереву.
— Ай! За что?!
— Задолбал пугать, — флегматично ответил лось, я захихикала и погладила лосиные ушки.
— Ржешь, коза такая? — оскалился мой куратор, — а тебя там весь город ищет.
— Прямо весь?
— Ну, половина. Какая разница? Давай двигай домой, твой папаша в мыле уже как конь, носится по всему светлому лесу.
— Как хорошо, что я в диком, — усмехнулась я.
— Поссорились, что ли?
— Они мне сказали, что в Академию я не поеду. И ты не нравишься маме.
— Да пусть не ест, — фыркнул Роман, лось тихо засмеялся, Роман добавил: — А когда я успел ей не понравиться? Мы даже представлены не были.
— Она нас увидела на фестивале, наверное.
— А. И что теперь?
Я молча пожала плечами, стала гладить лосиные уши, они у него были офигенные, твердые и теплые.
— Юль, а Юль? А ты сама-то в Академию хочешь?
— Хочу.
К тебе я хочу поближе, а не в Академию. Но вряд ли это возможно, так что пусть будет Академия. Лось прокашлялся и сказал:
— Она хочет… — я так сжала его ухо, и представила в голове такое кровавое побоище с участием его рогатой туши, что он закашлялся и прохрипел: —…в Академию, да, хочет.
— Врать нехорошо, — оскалился волк, подпрыгнул и чуть куснул меня за ногу, я взвизгнула, он рассмеялся и отпрыгнул подальше, — просто признай, что хочешь свинтить отсюда, и тебе все равно, куда. Ладно, у меня есть план. Если кто-то хочет, чтобы ты была с ними рядом, а ты этого не хочешь, но сделать ничего не можешь, то остается только сделать так, чтобы они передумали.
— В смысле? — я заинтригованно наклонилась к нему, он сверкнул глазами:
— Ты уже на правильном пути. Продолжай, пусть захотят от тебя избавиться любой ценой.
Я начала медленно улыбаться, в моей голове зрел план.
Домой я пришла с лосем. Телепортом. В гостиную. Гостиная у нас была скромная, так что лосик задел рогами люстру, ногами — диван, и еще одними ногами — журнальный столик. Папина серая лиса стартанула с пробуксовкой, сложив ковер в гармошку, нырнула в кухню и забилась под шкаф, мамина птица проснулась и стала носиться по клетке, слепо метаясь из угла в угол и обдирая перья об прутья.
Мама прибежала из кухни в халате, и замерла на пороге, созерцая роскошную лосиную задницу. Я обернулась и улыбнулась как счастливый псих:
— Мам, поздоровайся, это Тоэльлинниэль, он будет жить с нами!
— Ты с ума сошла? — прохрипела мама, я улыбнулась еще шире и обняла лосиную шею руками и ногами:
— Правда, он клевый? Такой мягкий, погладь!
— Убери его отсюда немедленно.
— Тебе не нравится мой фамильяр? — я выпрямилась и сделала вид, что сейчас заплачу, мама раздраженно прикрыла глаза:
— Мне не нравится, что он в моей гостиной.
— А твоя птица по всему дому летает, — пробурчала я, щелкнула пальцами и телепортировалась вместе с лосем в свою комнату.
Здесь было попросторнее — мне отдали весь второй этаж, когда брат уехал в Академию Света, я убрала перегородки, так что лосик мог даже лечь. Я с него сползла, размяла ноги и презентующим жестом обвела комнату:
— Как тебе?
— Тесновато.
— Ничего, будем надеяться, это не надолго. Если все получится, мы скоро отсюда уедем. А что ты ешь?
— Молодые ветки, листья, ягоды, если найду.
— Яблоко будешь?
— С удовольствием.
Я достала телепортом яблоко из кухни и протянула:
— Угощайся.
— Спасибо, — он захрустел, я тоже захотела и достала еще одно. И еще. На десятом яблоке я уже не нащупала следующего, поэтому достала лимон, но его лосик тоже съел. Дальше пошли овощи. И как раз в тот момент, когда я рассуждала о преимуществах и недостатках поедания сырой свеклы, дверь открылась и вошел папа. Я улыбнулась ему свекольными зубами и сказала:
— О, привет. Хочешь откусить?
— Улли! — он выглядел злым, раздраженным, уставшим и слегка испуганным, — никогда не телепортируйся через Грань, я же просил!
— Да ладно, подумаешь, чуть в сторону отнесло. Будешь морковку?
— Нет.
— А зря, отличная, между прочим, морковка.
— Ты наказана.
— Я всю жизнь наказана, — отмахнулась морковной ботвой я, — каким образом на этот раз?
— Будешь сидеть в своей комнате.
— Я уже здесь.
— Неделю.
— Без проблем. Только лосику надо что-то кушать все это время. Кстати, поздоровайся, это Тоэльлинниэль!
— Здравствуй, Тоэльлинниэль, — мрачно кивнул папа лосю.
— Добрый вечер, — сказал лось.
Папа замер с раскрытым ртом, я улыбалась и жевала морковку, погладила лося, достала из холодильника следующую штуку на ощупь, это оказался лук, я поморщилась и сунула его обратно, достала картофелину, откусила, остаток отдала лосю. Он сначала рот раскрыл, потом посмотрел на папу и скромно предложил:
— Хотите?
— Нет, спасибо, — сказал папа, — приятного аппетита, — тихо закрыл дверь и пошел вниз. Лось вздохнул и посмотрел на меня:
— Тебе не кажется, что это жестоко?
— Я буду самой жестокой в мире, но здесь не останусь, — заявила я. И откусила от картошки еще раз.
***
Глава 5, как лосик научился петь
Проснулась я на полу, рядом с лосем, потому что там уснула. Лось был мягкий и теплый, спать у него под боком оказалось сплошным удовольствием, я решила, что буду спать так всю свою неделю заключения.
Когда лось заметил, что я проснулась, он скромно намекнул, что ему надо в туалет, и я телепортировала его в светлый лес, предупредив, что ровно через час телепортирую обратно — благодаря магической связи, я могла его нащупать где угодно. И забыла.
Пошла в ванную приводить себя в порядок, сделала смешную глупую прическу, надела смешную глупую пижаму, и пошла прыгать на кровати, параллельно раздумывая, что я возьму с собой в Академию, когда родителям это надоест.
В окно постучали.
Я подпрыгнула повыше, чтобы рассмотреть, что за зверь ко мне забрался, и с перепугу приземлилась так неудачно, что осталась сидеть — на карнизе висел мой куратор. Вот не зря я приоделась, как чувствовала, красотка. М-да.
Я смирилась с тем, что уже поздно идти причесываться, подошла к окну и открыла одну створку, криво улыбнулась Роману:
— Утречко. Как жизнь не пригодившегося куратора?
— Примерно так же, как жизнь добровольно заключенной. Я тебе яблок принес, надо?
— Давай, — я любопытно выглянула за окно, пытаясь понять, где у него яблоки, не угадала — он свесился внутрь комнаты и вытряс их из-за шиворота, ужасно неприлично, я пищать была готова от восторга.
— Как прогресс? — он оседлал подоконник, стал болтать одной ногой над улицей, а второй — над комнатой, я собирала яблоки.
— Мама в шоке, я лосика в гостиную телепортировала. И папа в шоке — он услышал, как лосик разговаривает.
— Ты ему объяснила?
— Я думаю, он сам понял, — я прислонилась к подоконнику бедром, вонзила зубы в яблоко, прикрыла глаза от удовольствия — лучшее яблоко в моей жизни.
За моей спиной открылась дверь, Роман туда посмотрел и улыбнулся:
— Доброе утро.
— Доброе, — процедила мама. Я подавилась яблоком, закашлялась и обернулась, все-таки проглотила кусок и предложила маме надкусанное яблоко:
— Будешь? Очень вкусное.
— Нет, спасибо, — еще раздраженнее прошипела мама, посмотрела на меня, потом опять на Романа, подняла бровь: — Кажется, мы не были представлены?
— Кажется, меня не приглашали, — изобразил скромную улыбочку Роман, развел руками: — Но я не в обиде, — прижал ладонь к груди и чуть склонил голову, этот светский жест особенно круто выглядел у человека, который сидит лохматый на подоконнике второго этажа и болтает босой ногой с закатанной штаниной: — Роман Николаевич, княжич Волков, к вашим услугам.