Страница 206 из 827
Спустившись, Барсук сообщил:
– У меня почти пять золотых. Хранили с сестрой на черный день.
Я кивнул и достал из кармана сотню золотых.
– Вот… Нужно будет еще – скажешь.
Увидев горку золотых, Барсук громко сглотнул.
– Нам нужны как минимум четыре лошади, – сказал я. – Тебе, мне, Ласке и одна заводная. А лучше две, а то и три.
– Да с такими деньжищами мы целый табун выкупить можем, – восхищенно произнес Барсук.
– Кстати, – потер подбородок я. – А лошадей ты у кого покупать будешь?
– У Айтыра, – не задумываясь, ответил Барсук. – Его ферма за поселком находится.
– Интересное имя.
– Да, – подтвердил Барсук. – Айтыр – табунщик с востока. Уже седьмой год, как пришел в наши края. Лошадей разводит. К нам особо не лезет. Вождю дань за семью платит. Его никто не трогает.
– Это очень хорошо, что этот твой Айтыр не из поселка, – обрадовался я. – Как думаешь, припасами и кормом для лошадей у него разжиться можно?
– Думаю, да, – ответил Барсук. – А почему хорошо, что он не из поселка?
– Потому что как только ты начнешь искать лошадей, все твои соплеменники об этом узнают. Надеюсь, не надо объяснять, что они сразу же подумают?
– Нет, – покачал головой Барсук. – Но разве наше отсутствие в поселке не наведет их на те же мысли?
– Наведет, – ответил я. – Но если мы сделаем все правильно, то о нашем отсутствии, если и догадаются, то уже будет слишком поздно. Нам важно уйти тихо и незаметно. Твой вождь наверняка приставит людей следить за нами. Правда, не думаю, что он будет нам мешать.
– Почему?
– Он ведь понимает, что ты попытаешься вызволить Ласку. Кроме того, он уверен, что эта попытка – твое самоубийство. Двое мальчишек против трех десятков дружинников, да к тому же еще и измененных. Хе-хе! Это ли не самоубийство?
Барсук потемнел лицом. Я видел, что все это время мой боевой товарищ отгонял от себя невеселые мысли. Видимо, старался думать только о сестре, а не о том, как мы ее будем вызволять.
Хлопнув его по плечу, я сказал:
– Не открывай свое сердце страхам. Если впустишь – они сожрут тебя раньше времени. У нас еще много дел. Лучше думай, как решить вопрос с лошадьми.
Барсук кивнул и спросил:
– А ты?
– А я наведаюсь пока к одному мастеру.
– Дался тебе этот старик, – вздохнул Барсук.
Дело в том, что у меня было достаточно времени расспросить его о том мастере, тесакам которого Великая Система дала хоть и низкую, но на данный момент лучшую оценку.
Со слов Барсука, Огрун, так звали старого кузнеца, уже давно не ковал оружие. Все больше всякой мелочевкой промышлял. Его клиентами были люди небогатые. Тащили к нему всякую железную утварь на починку. Старик-одиночка больше работал за еду, чем зарабатывал деньги. Но, похоже, его такой расклад устраивал.
– Долго объяснять, – отмахнулся я и добавил: – Ты, кстати, вот что… Когда будешь возвращаться, прикупи бочонок хмельного… Да сделай это так, чтобы в момент покупки, тебя как можно больше народу видело.
– Это еще зачем? – удивился Барсук.
– Пусть думают, что мы пьянствовать собрались. А по какому поводу – пусть сами решают. Как притащишь, запремся в доме, а ночью тихо уйдем. Надеюсь, день выиграем.
Кузня Огруна находилась в западной части поселка на самой ее окраине. Небольшая, но добротная. Видно, что мастер следил за рабочим местом. А еще у меня складывалось такое впечатление, будто этот старик не всегда жил в этой части города. Правда, видимых подтверждений тому не было, всего лишь догадки. Которые основывались лишь на оценке качества его изделий.
В кузне было тихо. Я сперва даже подумал, что не застану хозяина. Приезд княжеского посланника все-таки событие. Наверняка старик сейчас на пристани или в портовой таверне. Уже подойдя к приоткрытым воротам, я понял, что ошибся. Огрун был на месте. Старик делал именно то, что мы только собирались изображать, он пил.
Широкоплечий, кряжистый. Несмотря на седую голову и старческие морщины, я уверен, этот дед еще крепок и полон сил.
– Сегодня не работаю, – буркнул он, разглядев меня в воротах.
Кузнец сидел за широким столом, стоявшим у стены дома, и цедил что-то из деревянной кружки. На столешнице возвышался пузатый бочонок.
– Вы меня не узнали? – спросил я. – Я недавно купил у вас два тесака.
Кузнец нахмурился, а потом кивнул.
– Помню. И что?
– Вот, зашел поблагодарить вас за хорошую работу, – сказал я. – И принес деньги за второй тесак. Помнится, вы продали мне их по цене одного. Считаю это несправедливой платой за такие отличные изделия.
– То, что ты там себе считаешь – это твое дело, – громко отрыгнув, ответил кузнец. – Я назначил справедливую цену за этот хлам.
Ответ мастера заставил меня внутренне встрепенуться.
– И все-таки, – продолжил я, взяв себя в руки. – Ваши тесаки, несмотря на озвученную цену, по качеству выше тех, что я приобрел у других мастеров.
– Мастеров? – крякнул в бороду Огрун. – Каких еще мастеров? В этом поселке нет мастеров.
Помнится, при первой встрече он не был таким разговорчивым. Похоже, хмель ударил в голову, вот язык и развязался.
– А вы?
– Жалкий недоучка, – отмахнулся старик. – А вот мой отец покойный… Вот он был Мастером! Для князей клинки ковал!
Гордо отрыгнув, Огрун снова приложился к кружке.
Дождавшись, когда старик допьет, я картинно вздохнул и с сожалением в голосе произнес:
– Жаль.
– Чего тебе жаль? – клюнул старик.
– Что нет больше вашего батюшки. Вот бы увидеть хоть одним глазком княжеский меч!
Старик прищурился и задумчиво засопел, как будто решался на что-то.
– Эхх! – взмахнул он рукой и, шатаясь, поднялся со скамьи. – Идём!
Мне повторять дважды не надо. Быстро подскочив к старику, я шагнул через порог внутрь дома следом за шатающейся широкой спиной кузнеца.
– Садись! – указал он на табурет рядом с печью и скрылся в другой комнате.
Следующие несколько минут из-за двери доносились грохот, лязг и пьяная ругань старика. Спустя некоторое время, шум стих и дверь открылась. На пороге появился Огрун с небольшим свертком в руках.
Подойдя к столу, он положил сверток на столешницу и стал его разворачивать.
– Вот! Хотел одним глазком? Можешь смотреть во все глаза! Можешь даже взять в руки. Только осторожно, не порежься!
Я смотрел на клинок и не верил своим глазам. На столешнице лежал самый настоящий артефакт древних! Меч с длиной клинка в полтора моих локтя. Идеально прямой. Узкое лезвие. Удобная рукоять. Очень легкий. Я жадно вчитался в описание.
– Короткий меч «Шип».
– Категория: Простой.
– Урон +75
– Ограничения: Нет.
– Прочность – 115/145
– Видал? – самодовольно поинтересовался кузнец. – Вот это настоящее…
– Сокровище, – перебил я его, завороженно разглядывая клинок.
А еще я лихорадочно соображал, как такое возможно. Кем был отец Огруна?
– Верно, – кивнул старик, протягивая руку к мечу. – Последняя работа отца. Аккурат перед своей гибелью закончил…
– Гибелью? – спросил я.
– Да… Я еще юнцом был. Он, когда закончил этот клинок, все радовался, как дитя. Говорил нам с матерью, что у него, наконец, получилось подобрать все материалы. Дар у него был – видеть правильный металл. Молотом работал – одно загляденье. Ни одного лишнего удара…
Старик грустно вздохнул.
– Как он погиб? – спросил я.
– Ушел в Черный лес и не вернулся. Сказал, что нашел болото одно интересное, там и добыл особое железо для этого клинка…
– А искать не пробовали?
– В Черном лесу-то? – горько усмехнулся старик. – Сразу видно – не местный ты. Туда только моему отцу смелости хватало соваться. Он не только кузнецом, но и воином знатным был… Если бы захотел, не только вождем, но и князем мог бы стать. Но не лежала душа у него к этому. Мастерством болел да работой с металлами…
Понятно. Похоже, такой же иномирец, как и я.