Страница 4 из 16
Глава 7
Имоджен увидела, что Мари вот-вот разревётся, и поняла, что искать выход ей придётся самой. И ещё она поняла, что они больше не могут просто стоять под этой дверью. В лесу было гораздо холоднее, чем в саду Хабердэш, и Имоджен в промокшей одежде уже начала дрожать.
– Нам нужно идти, – сказала она, по-командирски разворачиваясь на каблуках.
– Как думаешь, мы успеем к чаю? – спросила Мари с лёгкой дрожью в голосе.
Имоджен подумала, что это вряд ли. Судя по всему, они уже не в саду, а в каком-то совершенно другом месте, но Имоджен терпеть не могла, когда Мари ревёт, поэтому пробурчала что-то утешительное насчёт того, что бабушка скоро пойдёт их искать.
В небе уже загорались первые звёзды. Они перемигивались друг с другом и смотрели сверху вниз на бредущих через тёмный лес сестёр – таких маленьких среди огромных деревьев. Человек, умеющий читать по звёздам, сказал бы, что светила улыбались.
Разумеется, Имоджен ни за что не призналась бы в этом Мари, но втайне она была очень рада, что оказалась не одна в этом странном месте: кругом было так темно, что она постоянно спотыкалась о корни и цеплялась джинсами за колючие кусты ежевики. Имоджен до боли напрягала глаза, надеясь разглядеть знакомые крылышки в темноте, но сумеречная бабочка исчезла.
Зато Имоджен то и дело слышала тревожные голоса в голове – «маленькие тревожки», как она их называла. «Заблудились в лесу, – перешёптывались тревожки. – Потерялись далеко-далеко от дома!»
Имоджен ускорила шаг.
– Постой, я не успеваю! – пропыхтела Мари.
Имоджен обернулась. Тревожки окружали их со всех сторон, но они питались страхами Имоджен, а не Мари, поэтому младшая сестра не могла их видеть.
– Идём, – поторопила Имоджен. – Я хочу поскорее выбраться из этого леса.
Вскоре лес начал редеть, и Имоджен заметила кое-что ещё. Что-то совсем не похожее на тревожек.
– Мари, ты это видишь?
– Кажется, это светящийся жучок, – ответила Мари.
– Ты имеешь в виду светлячка? Нет, это что-то более крупное. И оно слишком далеко.
– Может, это бабушка? Она ищет нас с фонарём!
Имоджен потащила сестру за собой. Источник света находился слишком низко для звезды и был слишком неподвижен для бабушки с фонарём, однако он притягивал Имоджен: в его тихом свечении было что-то обнадёживающее. Ей нестерпимо хотелось туда, к свету, к людям. Ведь свет означает именно это – жизнь, тепло, лучик надежды, тёплый кекс, короткая поездка домой…
Девочки вышли из леса, и у Имоджен упало сердце. Они стояли на краю долины, окружённой гигантскими тёмными громадами, очень похожими на горы. Имоджен не видела, что там, на дне долины, но свет, на который они шли, исходил именно оттуда. Насколько она могла судить, до него было мили две[1], не меньше. Или даже три. Все её чайно-кексовые мечты испарились. Эта местность была огромной, чужой и погружена во мрак. Никакого пути отсюда домой не просматривалось.
Это был самый подходящий момент для появления на сцене взрослого, который включит свет, свернёт декорации с нарисованным лесом и отправит девочек в постель. Но никаких взрослых здесь не оказалось, и лес был самым настоящим, не нарисованным. Имоджен была готова заплакать.
– Это не похоже на чайную, – сказала Мари.
Имоджен прикусила губу. Слезами тут явно не поможешь.
– Что будем делать? – спросила Мари. – Я замёрзла и хочу домой!
Испуг Имоджен мгновенно сменился гневом.
– Я не знаю, куда нам идти! – рявкнула она. – Кое-кто захлопнул дверь в сад, помнишь?
– Я нечаянно! – завопила Мари. Её слова эхом отразились от долины, и она в страхе спряталась за сестру, напуганная призраками собственного голоса. – И вообще, я её не захлопывала! Я её только тихонько потянула.
– Ну, раз так, то всё в порядке! Это всё меняет! – прошипела Имоджен.
Какое-то время они обе молчали. Потом Имоджен сделала глубокий вдох.
– Слушай, – сказала она, – видишь свет? Наверняка там живут люди, которые помогут нам вернуться домой.
– Ты так думаешь? – спросила Мари.
– Я уверена, – ответила Имоджен.
И они стали спускаться в долину.
Мари взяла Имоджен за руку. Сестра не возражала.
Часть II
Глава 8
Девочки шли через луг, перепрыгивали через ручейки.
Месяц в небе был совсем узкий, но почему-то казался больше обычного, к тому же теперь, когда они вышли из-под плотно переплетённых ветвей над головами, света оказалось вполне достаточно, чтобы видеть дорогу. Кое-где трава была вытоптана до самой земли, в других местах она оставалась густой. Луговые грибы росли кругами.
– Как думаешь, мама хорошо проводит время с Марком? – спросила Мари.
– Надеюсь, что нет. Мне он не понравился, – ответила Имоджен. – Не знаю, зачем ей вообще нужны ухажёры. У неё есть мы, чего ей ещё надо?
– Да, но… вдруг он хороший?
– Не думаю, – отрезала Имоджен. – У него дурацкие туфли. Говорит глупости. Я уверена, что у мамы с ним ничего не выйдет, как и со всеми остальными.
– Бабушка считает, что обувь многое говорит о человеке.
– И она совершенно права! – оживилась Имоджен. – А у этого Марка туфли просто ужасные.
– Вот бы бабушка сейчас была здесь, – прошептала Мари.
Они шли через луг до тех пор, пока не очутились у основания огромной стены, за которой виднелись тёмные очертания высоких зданий.
– Ого! – прошептала Мари.
Стена была втрое выше самого высокого дома, каждый камень в кладке был размером с автомобиль.
– Наверное, здесь в древности происходили страшные битвы, – сказала Имоджен, – поэтому пришлось выстроить такую стену.
– Как мы через неё переберёмся? – спросила Мари. – Свет горит с той стороны.
– Тут должны быть ворота. В темноте плохо видно, но посмотри туда, кажется…
Её слова прервал оглушительный звон колоколов. Имоджен зажала уши руками.
Мари подпрыгивала на одном месте и что-то кричала, но Имоджен ничего не слышала. Мари показала рукой на ворота. Они начали закрываться, опускаясь вниз.
Имоджен побежала, Мари за ней. Колокола продолжали греметь. Звёзды возбуждённо замерцали, даже месяц не мог отвести взгляд от двух фигурок, мчавшихся к просвету между землёй и опускающейся решёткой ворот.
Когда колокола пробили последнюю ноту, Имоджен бухнулась на четвереньки и проползла под воротами.
– Едва успели! – пропыхтела она, поднимаясь на ноги, но, обернувшись, не увидела сестру.
Капюшон толстовки Мари зацепился за острые прутья, торчащие из нижней части ворот. Ещё мгновение – и они вонзятся в Мари!
– Помоги! – завизжала сестра, отчаянно пытаясь выкарабкаться. – Имоджен, я застряла!
Глава 9
Имоджен изо всех сил потянула на себя капюшон Мари, схватила сестру за руки и выволокла из-под ворот. Решётка ударилась о землю. Успели!
– Я… я же могла погибнуть, – прошептала Мари, с трудом переводя дух. – Имоджен, что бы сказала мама?!
– Спорим, досталось бы только мне? – процедила Имоджен.
– Наверное, – негромко согласилась Мари. – Но… всё равно спасибо, что спасла меня.
Отдышавшись, Имоджен помогла Мари встать и огляделась. По эту сторону стены раскинулся город с разноцветными домиками, черепичными крышами и высокими остроконечными башнями. Некоторые дома были так причудливо украшены, что напоминали торты, которые мама делала для них в день рождения, – сплошь засахаренные цветочки и глазурные каёмочки.
Девочки шли по улицам. В городе не было ни души. Более того, казалось, что это место принадлежит мёртвым – точнее, тому, что от них осталось. Связки берцовых костей свешивались из окон как жутковатые ветряные колокольчики. Шейные позвонки украшали двери. Черепа причудливых форм скалились из каменной кладки стен.
1
То есть чуть больше 3 км. (Прим. ред.)