Миссия

– Действительно, я хотел бы кое о чем спросить.

Где-то на краю сознания таилась мысль о женщинах, которых он видел вначале в лесном водоеме, потом на берегу, когда они возвращались под дождем в лечебницу. Кажется, вот подходящая возможность больше узнать о них. Но не успел он облечь вопрос в слова, как тот начал забываться. Таита попытался удержать его.

– Я хотел спросить…

Он потер виски, стараясь вспомнить. Что-то о женщинах. Он пытался ухватить мысль, но она растаяла, как туман в лучах утреннего солнца. Таита раздраженно вздохнул.

– Прости меня, я забыл, о чем хотел спросить.

– Значит, это было что-то не очень важное. Вероятно, вспомнишь позже, – сказала Ханна, вставая. – Поговорим о другом, маг. Я слышала, ты опытный ботаник и знаток трав. Мы гордимся своими садами. Если хочешь осмотреть их, я с радостью буду твоим проводником.

В последующие дни Таита почти все время провел, осматривая с Ханной Облачные Сады. Он ожидал увидеть много интересного, но действительность стократ превзошла его ожидания. В садах, занимавших половину кратера, росли растения из всех уголков Земли.

– Наши садовники собирали их столетиями, – объяснила Ханна. – У них было довольно времени, чтобы развить свое искусство и понять потребности каждого вида. Вода, кипящая в источниках, содержит богатые добавки, и мы построили особые помещения, где можно поддерживать искусственный климат.

– Но этого мало. – Таита был не вполне удовлетворен. – Это не объясняет, почему лобелия и другие высокогорные растения растут рядом с тиком и красным деревом, обитателями тропических лесов.

– Ты проницателен, брат, – признала Ханна, – верно. Есть нечто иное сверх тепла, солнечного света и питательных веществ. Вступив в Гильдию, ты осознаешь, какие великие чудеса мы творим здесь, в Джарре. Но не жди мгновенного просветления. Мы говорим о знаниях и мудрости, накопленных за тысячи лет. Такое в один день не постигнешь. – Она повернула к нему круглое лицо. – Как по-твоему, сколько я живу в этом воплощении, маг?

– Я вижу, что ты долгожительница, – ответил Таита.

– Как и ты, брат, – ответила она, – но в день твоего рождения я уже была стара, а ведь я все еще новичок в Тайнах. Последние несколько дней я наслаждалась твоим обществом. В атмосфере чистого разума Садов мы часто оказываемся в полном одиночестве, и разговоры с тобой не менее целительны, чем наши снадобья. Однако сейчас пора возвращаться. Мне нужно сделать последние приготовления к завтрашней операции.

Они расстались у ворот сада. Было еще рано, и Таита неторопливо пошел по берегу озера. С одного места открывался особенно великолепный вид на весь кратер. Придя туда, Таита сел на поваленный ствол и раскрыл сознание. Как антилопа, принюхивающаяся, чтобы уловить запах леопарда, процеживал он эфир, пытаясь уловить чужое злое присутствие. И ничего не нашел. Все было спокойно, но Таита знал, что, возможно, это иллюзия: он близок к логову ведьмы, ибо все мистические знаки и предзнаменования указывают на ее присутствие. Скрытый кратер представляет собой превосходную крепость. Чудеса, которые он здесь обнаружил, могут быть порождением магии. Ханна меньше часа назад намекнула на это, сказав: «Есть нечто иное сверх тепла, солнечного света и питательных веществ».

Мысленно он видел Эос, терпеливо сидящую в центре своей ловчей сети, точно чудовищный черный паук, ждущий малейшего колебания паутины, чтобы наброситься на жертву. Он знал, что эти невидимые сети расставлены на него, что он уже попался.

До сих пор маг обыскивал эфир осторожно, незаметно. Ему очень хотелось связаться с Фенн, но он знал, что это способно привлечь к ней внимание ведьмы. Он не мог подвергнуть девочку такой опасности и уже собирался закрыть сознание, когда на него обрушилась волна духовного смятения, такая мощная, что он вскрикнул и сжал виски. Таита покачнулся и чуть не упал с поваленного ствола.

Неподалеку от места, где он сидит, разворачивается трагедия. Сознанию трудно воспринять такие печаль и страдание, такое абсолютное зло, какое пронеслось по эфиру, едва не подавив Таиту. Он сражался с этой волной, как утопающий борется с мощным течением в открытом океане. Ему уже казалось, что он тонет, но вдруг смятение исчезло. Осталось тяжелое ощущение, что он стал свидетелем ужасного события и не смог вмешаться.

Еще нескоро он опомнился и нашел в себе силы встать и пойти по дорожке в сторону лечебницы. Проходя по берегу, он вновь заметил непонятное волнение в глубине озера. На сей раз он убедился, что это физическое явление. Чешуйчатые спины крокодилов вспарывали воду, их хвосты плескались в воздухе. Казалось, они пожирают падаль, в безумной алчности вырывая друг у друга куски. Таита остановился и увидел, как крупный самец вынырнул на поверхность. Взмахнув головой, он подбросил в воздух кусок мяса. Когда кусок падал, зверь снова схватил его и исчез в глубине.

Таита стоял на берегу, пока совсем не стемнело, а потом, глубоко встревоженный, пошел по лужайке обратно.

Как только маг вошел в комнату, Мерен проснулся. Казалось, он хорошо отдохнул, и подавленность Таиты ему не передалась. За ужином он мрачновато прохаживался насчет операции, назначенной на завтра доктором Ханной. Себя он называл «циклопом, которому дадут стеклянный глаз».

На следующий день рано утром в их комнату вошли Ханна и Джибба с несколькими помощниками. Осмотрев глазницу Мерена, они объявили, что он готов к следующему шагу. Джибба готовил травяное снотворное, а Ханна разложила на подносе инструменты и села на матрац рядом с Мереном. Время от времени она поднимала веко его здорового глаза и наблюдала, как сокращается зрачок. Наконец она убедилась, что настой подействовал и Мерен мирно спит. И кивнула Джиббе.

Тот встал, вышел из комнаты и тут же вернулся с маленьким алебастровым сосудом. Сосуд он нес словно священнейшую реликвию. Подождав, пока помощники возьмут Мерена за руки и за ноги, он поставил сосуд возле правой руки доктора Ханны. Вновь зажав голову Мерена коленями, он раздвинул веки отсутствующего глаза и вставил серебряные расширители.