Миссия

– Сомневаюсь, чтобы мы могли продержаться еще. – Мерен осмотрел своих людей на парапете; они сидели небольшими кучками, пили из мехов, принесенных Фенн и Сидуду, острили затупившиеся мечи, перевязывали раны или просто отдыхали, с пустыми лицами, закрыв глаза.

– Ты готов поджечь здания? – спросил Таита.

– Факелы уже горят, – подтвердил Мерен.

Только фундаменты зданий каменные; все остальное, включая главное здание и сторожевую башню, из бревен. Дерево старое, высохшее, оно будет хорошо гореть. Пожар перекроет верхнюю часть тропы, и джарриане смогут пройти, только когда он догорит.

Таита оставил Мерена и прошел в дальний конец парапета. Здесь он присел в углу и закрыл плащом голову.

Люди с любопытством наблюдали за ним.

– Что он делает? – спросил один.

– Спит, – ответил другой.

– Он жрец. Он молится.

– Нам нужны его молитвы, – заметил третий.

Фенн знала, чем занят Таита, и стояла рядом с ним, закрывая своим телом и добавляя свою психическую силу.

После напряженного боя Таите трудно было сосредоточиться, но наконец он освободился от своего тела, и его астральная сущность взмыла над горными вершинами. Таита осмотрел поле битвы и увидел джаррианскую армию – три тысячи, а то и больше, воинов поднималось по тропе с равнины. Увидел, как у крепости, хотя еще и вдали от стен, готовится третий приступ. Затем он миновал горные вершины и увидел внизу реку Китангуле и вдалеке голубизну озера.

Он увидел людей Тината на верфи в верховьях реки. Они одолели стоявший там отряд и теперь спускали лодки на воду. Первые беженцы уже поднимались на борт, мужчины занимали места на скамьях гребцов. Но по горной тропе еще спускались сотни других. Таита снизился и повис над глубоким ущельем, которое раскололо склон горы. Подвесной мост, пересекавший ущелье, казался крошечным и хрупким на фоне массивной серой скалы. Последние беженцы заходили на непрочные бревна моста, чтобы совершить опасный переход через пропасть. Люди Тината помогали слабым и престарелым, а топорники стояли наготове, чтобы перерубить опоры моста и обрушить его в темную пропасть. Таита быстро вернулся в свое тело, открыл голову и вскочил.

– Что ты узнал, Таита? – негромко спросила Фенн.

– Большинство наших перешло ущелье, – ответил он. – Если сейчас выйдем из крепости, будем у моста, когда все уже перейдут через него. Фенн, подготовь вместе с Сидуду лошадей.

Он оставил ее за этим занятием, а сам прошел по парапету к Мерену.

– Собери людей. Пусть подожгут стены и уйдут до начала новой атаки джарриан.

Настроение египтян улучшилось: они поняли, что сражение окончено. Спустя короткое время они уже в строгом порядке направлялись к задним воротам крепости, неся оружие и раненых. Таита остался проследить за поджогом. Стоявший в крепости отряд джарриан использовал тростник для покрытия полов и в качестве подстилок. Теперь все это было сложено у основания стен. Люди Мерена щедро полили все ламповым маслом из запасов маркитанта. Когда на груды бросили горящие факелы, мгновенно взметнулось пламя. Деревянные стены вспыхнули так яростно, что Таите и факельщикам пришлось бежать к воротам.

Фенн уже сидела верхом на Вихре и держала наготове Дымку. Они поехали по тропе вслед за последним маленьким отрядом, который вели Мерен и Хилто.

Добравшись до подвесного моста, они в отчаянии увидели, что по меньшей мере сто беженцев еще не вступили на него. Мерен пробился сквозь толпу, узнать причину задержки. Пять крикливых старух отказывались ступить на мост. Они лежали посреди тропы, голосили от ужаса и пинали всех, кто пытался к ним подойти.

– Вы хотите, чтобы мы погибли! – завывали они.

– Оставьте нас здесь. Пусть нас убьют джарриане, только не бросайте нас в пропасть!

Их ужас оказался заразителен. Те, что шли за ними, теперь пятились и задерживали колонну. Мерен схватил одну из женщин за пояс и взвалил на плечи.

– Пошли!

Она пыталась расцарапать ему лицо, укусить за ухо, но ее кривые черные зубы впустую скользили по бронзовому забралу шлема. Мерен с женщиной побежал по узкой дорожке; бревна под ними дрожали, провал по обе стороны казался бездонным. Старуха завопила с новой силой, и Мерен неожиданно почувствовал, что у него взмокла спина. Он захохотал.

– Упарился я тут с тобой – спасибо, что освежила.

Он добежал до конца моста и ссадил женщину. Та сделала последнюю попытку вцепиться ему в глаза, потом со всхлипом опустилась на землю. Мерен побежал за другими, но Хилто и трое его воинов уже шли по мосту, у каждого на спине кричала и билась старуха. За ними движение по мосту восстановилось. Однако задержка обошлась дорого. Мерен опять пробился через толпу и нашел Таиту в хвосте колонны.

– Пожар крепости задержит Соклоша ненадолго. Он будет здесь раньше, чем мы сумеем перевести всех. А рубить опоры моста нельзя, пока не пройдет последний беженец, – сказал Мерен.

– Три человека на этой узкой тропе могут сдерживать целую армию, – ответил Таита.

– Хилто и мы двое? – Мерен посмотрел на него. – Клянусь язвами на ягодицах Сета, маг, я забыл, что многое изменилось. Ты сейчас самый сильный и искусный рубака во всей армии.

– Сегодня мы проверим, так ли это, – заверил Таита, – но позаботься о том, чтобы за нами стояли добрые бойцы, готовые заполнить брешь, если кто-то из нас упадет.

Оставалось переправиться еще пятидесяти беженцам, когда послышался топот воинов Соклоша и лязг их оружия.

Таита, Мерен и Хилто плечом к плечу встали поперек тропы. Таита в центре, Хилто слева, Мерен – с той стороны, где утес круто обрывался в пропасть. Наконто и десять отборных бойцов ждали за ними, готовые выступить вперед, когда понадобится. Чуть дальше, на тропе сидели на своих конях Фенн и Сидуду и держали лошадей Таиты и Мерена. Девушки держали наготове луки. Сидя высоко в седлах, они видели все впереди через головы Таиты и остальных.

Из-за поворота показался первый ряд воинов; увидев противостоящих им троих воинов, они резко остановились. Задние напирали; последовало мгновенное смятение, но строй мигом восстановился. Воины молча смотрели на троих защитников. Это продолжалось недолго: джарриане быстро поняли, какова сила противника. Коренастый младший командир из переднего ряда показал на них мечом, откинул голову и захохотал.