Дети радуги

Ночью в скалах перекликались филины - где-то у них тут убежище. Неплохое местечко облюбовали разбойники: тут и зайцы и кеклики, голуби и скворцы.

Днём я нашёл их разбойничью ухоронку - пещеру в обрыве. Синие лучики пробивались в трещины и освещали в пещере красную глыбу. На глыбе, словно на троне, дремал филин - птичий король. Он вздрогнул, услышав меня, вытаращил глаза, зафыркал, защёлкал клювом и выскочил из пещеры, как разъярённая кошка.

У «трона» лежали погадки - комки непереваренной пищи. Теперь я точно узнаю, кого загубил злодей! Но зря я на филина ополчился. Не нашёл я в его погадках ни единого птичьего перышка: ни кеклика, ни голубя, ни скворца. Только кости и шерсть вредных полёвок и хомяков, сусликов и песчанок.

Выходит, не такие уж филины и разбойники. Хоть и страшноваты на вид. И жутко ухают и бубнят. Особенно по ночам.

В холодке под кустом заяц-толай. Уши уложил на спину, пухлый подбородочек - на лапки. И уснул, притенив глаза длинными, чуть изогнутыми ресницами.

Мне до зайца ногой достать, он проспал мой подход, я рядом стою - и не знаю, что делать дальше! Усы у зайца вдруг шевельнулись, носик смешно зашмыгал, ресницы медленно приподнялись. И заячьи глаза полезли на лоб!

Прекрасные, ореховые с золотой искрой заячьи глаза налились тёмным страхом, они прямо взбухли от ужаса! И заяц стал похож на сову.

Я не дышал, я не моргал, я очень испугался за зайца. А заяц вдруг успокоился. Расслабился, опустился на землю, поёрзал и… задремал! Меня - неподвижного! - он просто принял за пень. А пень даже зайцам не страшен.

Шаг за шагом упятился я от зайца. Вот, наверное, удивится, когда снова откроет глаза! Пень стоял - куда подевался? И приснится же, скажет, такое?

КРАСНЫЕ ХОЛМЫ

В унылой серой степи - и вдруг гряды высоких холмов, да ещё и огненно-красных!

Сперва подумалось - это мираж! Но степной мираж - как волокнистая дымка по горизонту, похожая на неспокойную воду. То ли река, то ли озеро. А по озеру плывут острова.

А эти холмы не плывут, они чётко видны: склоны их чётко изборождены промоинами, вершины заглажены ветром.

Нагромождение красных холмов. Извилистые ущелья зазывают - войди! Выступы и углы поворотов заманивают - загляни! Идёшь между красных шершавых стен, и всё тебе завораживает глаза и настораживает ухо. Глазастый филин вымахнул из тёмной ниши и уплыл за поворот на широких и мягких крыльях. Свистя жёсткими крыльями, взлетели с карниза красные утки-атайки. Странные пустынные снегири - сидят у щелей и мурлычат котятами.

Темнеют диковинные растения, похожие на крохотные баобабы. Лоснятся странные жёлтые маки. Нежные вьюнки похожи тут на свернувшегося ежа! Розовые клумбы нежнейших незнакомых цветов, а тронь - и наколешься до крови. И всюду белая корочка соли, ледком покрывающая красную землю.

Диковинный мир красных холмов. С диковинными птицами и растениями.

Линейчатая ящурка, как ей и положено, вся в линейку! Что же ещё о ней сказать? Стройная, быстрая, ловкая. Живёт в местах песчаных и глинистых, прячется в норки свои и чужие. Охотится днём, разыскивая жуков, кузнечиков, пауков, муравьев. Ловит их на земле, в траве и даже забирается на невысокие кустики. После охоты греется на солнце. А на ночь закапывается в песок или прячется в норку.

В песок и яички откладывает. Летом вылупляются из яиц ящерята - длиной в сантиметр. Но такие же симпатичные и тоже раскрашенные в линейку.

Вот, пожалуй, и всё. А кому этого мало - пусть сам за ящуркой последит.

Самый знаменитый жук на земле - священный скарабей! По представлениям египтян, этот жук катал само солнце! Теперь-то все знают, что скарабей обыкновенный навозник. И всё-таки это примечательный жук: он умеет лепить шары из навоза и катает шары по земле. И как катает: на голове!

Шар для жука - это запас еды. И жук дорожит этим шаром. Но жуки-завистники пытаются шар отнять. Начинается потасовка: каждый хочет укатить шар к себе. Отнять, укатить и зарыть в землю, чтобы съесть его без помех, в тишине.

Но всё это потом, сперва надо ещё шар слепить. Скарабей отламывает кусочек, усаживается на него и начинает лепить. Слепив комок с абрикос, жук встаёт на голову и толкает комочек лапками. Занятие это утомительное и хлопотное: то шар застрянет в трещине и его надо вытаскивать, то скатится с горки - толкай его снова вверх. А жуки-завистники пристают, отнимают. Скорей бы закопаться в землю…

Всем бабочкам достаётся от любителей накалывать их на булавки. Но больше всего, пожалуй, бабочкам-аполлонам - за ними гоняются особо настойчиво. Потому что бабочки эти очень красивые и очень разные по расцветке. И каждый любитель старается поймать их как можно больше, чтобы иметь в своей коллекции аполлонов самой разной расцветки.

Понятно, чем больше бабочек на булавках, тем меньше бабочек на цветах. Во многих странах давно уже красивые бабочки стали редкостью и охраняются. И у нас составлены списки таких бабочек. И первым в них значится аполлон - бабочка с красными солнышками на белоснежных крыльях.

Смешное название - каменка-плешанка! Каменка потому, что любит птичка каменистые склоны, а плешанка - за белую «лысинку» на макушке. Вся жизнь каменки среди камней. На камнях отдыхает и охорашивается. С камней высматривает добычу: жуков, кузнечиков, бабочек. И гнездо своё строит в камнях: в укромной норке под каким-нибудь валуном.

И птенцы, когда подрастут, не любят сидеть в гнезде, а вылезают на камни. Погреться на солнышке, поразмяться, почиститься, поглазеть по сторонам. А то и муху поймать, если, конечно, удастся…

А чуть тревога - как мыши в нору: шмыг, шмыг! И нет никого. Пустой склон, голые камни. На одном только, совсем в стороне, сидит старая каменка и негромко покрикивает. Волнуется, но не очень. Знает, что птенцы её под камнем - как за стеной каменной. И не увидеть, и не достать.

Если волков кормят ноги, то грифов - глаза. Глаза у них небольшие, но удивительно зоркие. Всё замечают: и стадо идущих сайгаков, и залёгших крошечных сайгачат. Волков и остатки волчьей добычи. Огромных верблюдов и чуть заметных жуков-навозников. Пастуха, свежующего барана. Грифы и друг с друга не сводят глаз. Сидят ли на скалах, парят ли под облаками - неотрывно следят за соседом. Ага, сосед свесил лапы, крылья поджал и ринулся вниз - значит, что-то высмотрел на земле! И надо к нему спешить, пока другие не опередили.