Отец Пепла

— Нас всегда ждёт война, легат, но не в этот раз. Время до прибытия объявляется для легионеров свободным.

— Я позабочусь, дабы они провели это время с пользой, мой император.

Туарэй нахмурился.

— Ты не понял божественного указания, легат, — сказал он, — свободное время не для тренировок и учений, а друг для друга.

— Мой император?

— Откуда возьмутся новые легионеры, легат? Мне объявить набор среди гномов, или, ты считаешь, что люди из первого попавшегося поселения будут достойны испить драконьей крови?

— Нет! — излишне резко ответил Фуриус Брахил, которого подвело обычное хладнокровие.

— И я так не думаю. Чтобы в будущем у нас появились десть когорт, нашим нынешним легионерам нужно свободное время для создания новых легионеров. Пусть отдыхают, общаются, обживают… казармы. Время ещё есть.

— Я понял вас, мой император.

Город продолжал набрать высоту, ветра становились всё злее, а бог вдруг рассмеялся.

— Мой император?

Туарэй ответил не сразу, сначала смех его утих, потом долго играла широкая улыбка.

— Вспомнил тут. Давным-давно, когда я был ещё смертным мужем, мне выпало сразиться в заклятым врагом. Он оказался намного, намного могущественнее и одолел меня. А потом убил. Но незадолго до того враг сказал мне: «мотылёк дракону не соперник». И вот… нет, постой, память подводит меня. Это сказал другой… другое существо. Хм, как странно, я действительно всё хуже помню, кем был раньше…

Бог замолчал, следя за тем, как большинство заснеженных вершин скрывается за гранью крепостных галерей.

— Мой император, — тихо произнёс Брахил, — если вы желаете я отправлюсь на поиски и уничтожу вашего врага…

— Безмозглый червь! — рыкнул Туарэй, резко повернувшись к своему чемпиону с оскалом и ненавидящим пламенем в глазах. — Стал бы я богом, если бы не умел нести возмездие своими руками! Мой враг давно мёртв… как камень! Я убил его, как и всех остальных, кто стоял против меня, либо обманывал меня!

Брахил смотрел на почерневшую от огня великанову кость, пережидая божественный гнев.

— Прошу прощения.

Огромный город крепость Шдаваргарн медленно плыл по воздуху на восток; каменная полусфера его нижнего панциря щетинилась обломками тысячи ста семи каменных колонн и мягко светилась десятками исполинских рун. Ничего подобного Валемар не видел уже почти пять тысяч лет.

— Я убил его, — повторил Туарэй уже спокойнее, — а насмешили меня спутавшиеся воспоминания. Мотылёк дракону не соперник, верно. Разве что…

«По итогу Джакеримо был прав, — мотылёк сгорел, а дракон остался. Не иронично ли?»