Ревность волхвов

31 декабря 200… года

Сегодня, в преддверии Нового года, произошла история, подтвердившая – да с лихвой! – наши с Лесей подозрения о том, что здесь происходит что-то неладное и, возможно, нас ожидают трагические события. Мы не были непосредственными свидетелями преступления, однако по рассказам и уликам смогли составить ясное представление о случившемся…

Но обо всем по порядку. Предновогодний день, опять же по указанию Вадима Сухарова, решили построить следующим образом: с утра – спорт на свежем воздухе, днем – баня (для желающих) и легкий перекус. Затем подготовка новогоднего стола и, наконец, ближе к полуночи – совместная новогодняя трапеза в нашем коттедже.

Мы с Лесей решили с утра отправиться по красной, то есть самой сложной лыжне за пятнадцать километров, на оленью ферму. Узнав об этом, Саня двусмысленно заржал и покровительственно похлопал меня по плечу. Плевать мне было на его намеки. Пока что между мной и студенткой-юристкой не возникло ровным счетом ничего романтического. Отношения складывались абсолютно дружеские. Меня это, видит бог, устраивало. Спутником и товарищем Леся выходила хорошим, а мои любовные потуги могли бы только все усложнить и испортить. Интуитивно я чувствовал, что торопить события не стоит. Может, когда сложится дружба, из нее прорастет нечто большее. А может, и не прорастет.

До фермы с олешками мы, в итоге, так и не дошли. С самого старта лыжня (по-фински ухоженная) все время тянулась в гору. Мне быстро надоело работать на этих тягунах. Кроме того, Вадим (а кто же еще!) объявил общий сбор – для помывки в бане и последующего перекуса – в шестнадцать ноль-ноль местного времени. Мы в дэд-лайн явно не укладывались, поэтому где-то на полдороге решили повернуть. Я почти все время шел чуть сзади от Леси. Мне нравилось наблюдать за ее упругим, размашистым шагом, за тем, как двигаются ее ноги и попа.

Зато назад мы катились под гору, словно по рельсам, со свистом рассекая морозный воздух, вдыхая его полной грудью. В итоге вернулись даже раньше намеченного времени. Мы думали, что коттеджи пусты, а вся компания – на горе. Однако нас встретила странная суета. Казалось, все участники экспедиции собрались в нашем коттедже. Проносились туда-сюда. Хлопали двери. Не успели мы снять лыжи и очистить их от снега, как к нам подбежала Светка и, округляя глаза, рассказала драматичнейшую историю.

Итак, утром горнолыжники разделились. Кто-то поехал на черную трассу, кто-то – на красную… И вот где-то в середине одной из красных горных трасс решили отдохнуть, перекурить двое: наш предводитель Вадим и жена его друга Женя Горелова. Трасса там проходила в довольно узком месте. С обеих сторон ее ограничивали сугробы, елки и кое-где валяющиеся валуны – получался своего рода туннель под открытым небом. Стены из снега, валунов и деревьев вздымались вверх на четыре-пять метров. Вадим и Женя, болтая, подкатили к одной из снежных стен. Мимо них изредка проносились горнолыжники. И вдруг… Один из громадных валунов, весом не менее полутонны, нависавший над головами наших туристов, сорвался со своего места и рухнул вниз, прямо на Вадима и Женю! Вадим заметил опасность, что есть сил оттолкнул спутницу, а сам бросился в противоположную сторону. Он спас и ее, и себя от неминуемой гибели – однако совсем уберечься не сумел. Валун ударил ему в ногу, а другой своей стороной проехался по лодыжке девушки.

Оба остались в сознании. Немедленно по мобильнику вызвали «Скорую помощь». Уже через пару минут на мотосанях явились санитары. Они зафиксировали поврежденные конечности обоих, усадили пострадавших на сани, быстро спустили к подножию и тут же на «Скорой помощи» переправили в больницу. Там их осмотрел врач, сделали рентген. Итог оказался невесел. Женя еще счастливо отделалась: сильнейшее растяжение, а может, даже разрыв связок и сотрясение мозга. Как минимум на неделю ей предписан полный покой и постельный режим. А вот Вадиму повезло меньше. Его лодыжка оказалась сломана. Мужику сделали обезболивающее и наложили гипс. Ясно, что горнолыжный сезон для него оказался закончен – не успев начаться.

Сухаров лежал в своей спальне. Мы с Лесей зашли к нему выразить свое сочувствие. У одра сидела супруга пострадавшего – Настя. Странно, но настроение Вадима оказалось скорее приподнятым. Сказывалось действие обезболивающего укола? А может, он подсознательно радовался, что увечье освободит его от добровольно взятой на себя обязанности командовать всеми и держать все под контролем – и теперь он сможет наконец расслабиться?

Мы с Лесей сказали Вадиму подобающие случаю слова. А потом моя спутница вдруг спросила: «Как вы думаете, Вадим, камень упал на вас сам – или, может, ему кто-то помог упасть? Может, имело место покушение?» Тот нахмурился и задумался.

– Какое тут, в Финляндии, может быть покушение?! – воскликнула его жена.

– Подожди, женщина! – оборвал ее Вадим и задумчиво ответил Лесе: – Я даже не думал в эту сторону… А ведь верно… Кто-нибудь мог камень столкнуть…

– Ерунда! – безапелляционно отмахнулась Настя. – Кому это нужно?

Больной, откинувшись на подушках, со значением молвил, обращаясь к жене:

– Я ведь говорил тебе, кто это мог быть…

– Кто? – немедленно уцепилась Леся, и я подумал, что она, наверное, неплохая частная сыщица и впоследствии станет хорошим следователем. Вадим махнул рукой:

– Это наши внутренние дела, не хочу об этом распространяться.

– Но, может, вы что-то видели? Слышали? Вас что-то насторожило?

Сухаров задумался, а потом покачал головой.

– Да нет, ничего.

Студентка не стала настаивать. Пожелав Вадиму скорейшего выздоровления, мы удалились.

То ли происшествие само по себе внесло в компанию дезорганизованность, то ли сказалось отсутствие мощного руководящего начала в лице Вадима, но в коллективе начались разброд и шатания. Каждый сумбурно занимался своими делами. Хлопала дверь холодильника, на ходу перекусывали. Кто-то растапливал баню. Леся отправилась в свой коттедж переодеться.

Я тоже переоделся и вышел на кухню в надежде чего-нибудь погрызть. За окном совершенно стемнело. Потихоньку начиналась метель. Носились снежинки. В отдалении, за лесом, светилась молочным светом освещенная гора. Я налил себе кофе и сделал пару бутербродов с корейкой. Свежий воздух и физические упражнения пробуждали прямо-таки волчий аппетит.

Наступление Нового года совершенно не чувствовалось. По телевизору не веселились дежурные юмористы, не раздавались нервные звонки от знакомых с поздравлениями, никто в сумасшедшем темпе не кромсал картошку и колбасу для салатика оливье.

Скоро вернулась из своего коттеджа Леся. Она по-прежнему была одета по-спортивному, только сменила промокшие от снега брюки и зачем-то нацепила сноубордические ботинки.

– Можно тебя на два слова? – обратилась она ко мне.

Я накинул куртку, и мы вышли на улицу.

– Мне нужна твоя помощь, – с подкупающей простотой заявила Леся.

Не буду говорить за весь сильный пол, но подобные просьбы, исходящие от девушек, всегда вдохновляют меня на действия.

– Я готов, – безо всяких ужимок и предварительных условий ответствовал я.

– Начинается снег, – молвила студентка, – и я должна осмотреть место преступления. Пока все не занесло.

– Преступления?! – воскликнул я. – С чего ты решила, что случилось преступление?

– Валуны просто так на головы живым людям не падают, – лапидарно ответила девушка.

– Но зачем тебе это надо?! – удивился я.

– Знаешь, – с неожиданной прямотой проговорила Леся, – мне как-то не по себе от того, что рядом с нами – потенциальный убийца.

– По-моему, ты все усложняешь и преувеличиваешь, – я откровенно высказал свое мнение.

Леся не стала вступать в дискуссию, только пожала плечами.

– Если хочешь помочь, бери свой борд, и пошли, – сказала она.

– Куда?!

Девушка посмотрела на меня, как на умственно отсталого.

– На гору. Я узнала точно, где это случилось. Карта у меня с собой. Поможешь мне ориентироваться.