Вечная магия

Злая улыбка, руки скрещены на груди, кожистые крылья вздымаются над ним, как погребальный саван.

— Может быть, тебе не следовало предавать меня.

Урсула направила Экскалибур ему в грудь, и её рука дрожала от закипающей ярости.

Абракс вздохнул.

— Мы оба знаем, что ты истощена. У тебя не осталось сил бороться со мной, — он покачал головой. — Я подумывал убить тебя, но теперь думаю, что можно просто оставить тебя в живых. Чтобы ты могла чувствовать боль в своём сердце, пока твоё печальное маленькое смертное тельце не увянет и не умрёт.

Это то, о чём беспокоился Баэл. Наблюдать, как она стареет, тогда как он остаётся в расцвете сил. А теперь он мёртв. Что-то надломилось внутри Урсулы, и горячий гнев вспыхнул в её теле.

Последние остатки силы Эмеразель потекли по её венам, перетекая в Экскалибур. Огонь сорвался с лезвия, образуя массивный огненный меч.

Урсула рванулась вперёд, и меч пронзил грудь Абракса. Он застонал, падая на плитку пола и хватаясь за рёбра. Чистая ярость охватила Урсулу, когда она подошла к нему, пламя мерцало вокруг кончика лезвия.

— Ты грязная сука, — простонал Абракс.

— Ещё оставалось немного огня. Тебе действительно следовало выпить всё, — Урсула приставила Экскалибур к горлу Абракса.

— Н-нет… — пролепетал Абракс, отчаянно пытаясь вырваться. Его ноги, казалось, не слушались должным образом, и плитка под ним была испачкана кровью.

Урсула придавила его горло своим клинком.

— Ты сказал, что не веришь в пророчество. Это было ложью?

Глаза Абракса вспыхнули ужасом.

— Я дам тебе всё, что ты захочешь. Деньги, власть…

Горячий гнев пронзил её разум.

— Ты только что отнял у меня единственное, чего я хочу, — она полоснула пылающим лезвием вниз, открывая ещё одну глубокую рану в его груди. Воздух потемнел от запаха горящей плоти.

Спина Абракса выгнулась дугой, и он забился в агонии.

— Подожди! Подожди! — он лихорадочно рылся в карманах, пока не вытащил зажатый между пальцами бумажник.

— Ты думаешь, что сможешь купить меня? — зарычала Урсула.

— Это не деньги, — прохрипел Абракс. — Крылья.

— Крылья, — повторила Урсула, когда её охватило понимание.

— Если ты хочешь спасти его, ты можешь использовать это, — Абракс приоткрыл бумажник, давая Урсуле возможность рассмотреть содержимое. Внутри были сложены два золотых крыла, которые светились потусторонним светом. — Но сначала тебе нужно быть хорошей собачкой и принести добычу, — он швырнул бумажник через всю комнату.

— Сними с него свою магию, — прорычала Урсула, и её клинок пронзил его кожу.

Чернильная магия покинула тело Баэла. Затем Урсула полоснула Абракса по горлу, перерезав яремную вену, и из раны вырвался булькающий звук. Но её внимание уже было приковано к кое-чему другому.

Урсула уставилась на бумажник, лежащий на мраморном полу. Крылья Баэла, источник его бессмертия, покоились в шести метрах от неё. Выронив Экскалибур, Урсула бросилась к ним, и в её сердце расцвела надежда.

Глава 44

Урсула схватила бумажник с того места, где он лежал на полу, и подбежала к Баэлу.

— Сера! — крикнула она на бегу. — Мне понадобится твоя помощь. У меня его крылья.

— Переверни его! — взвизгнула Сера. Она подбежала к тому месту, где лежал Баэл, и выхватила бумажник из рук Урсулы.

Когда Сера осторожно достала крылья, Урсула повернулась к неподвижному телу Баэла. Его грудь не двигалась. Действительно ли она всё ещё могла спасти его? Кряхтя и используя всю свою силу, она перевернула тело Баэла, так что он лежал плашмя на животе.

— Быстрее, — крикнула Сера.

Урсула схватила ткань на плече Баэла и начала тянуть.

— Подожди, — Сера вытащила нож, затем начала разрезать рубашку у него на спине и провела лезвием по повязкам. Свежая кровь полилась из ран на том месте, где когда-то крепились крылья Баэла.

Глядя на его изуродованную спину, Урсула выхватила крылья у Серы. Они были лёгкими, как перышко, прозрачными и светящимися жемчужной магией.

— Что мне делать?

Сера прикусила губу.

— Я думаю, надо просто приложить их к ранам.

Урсула медленно прижала крыло к ближайшей ране. Она замерла на целую секунду, но ничего не произошло.

— Я думаю, надо сразу оба, — прошептала Сера.

— Верно, — затаив дыхание, Урсула осторожно приложила оставшееся крыло ко второй ране.

Какое-то мгновение ничего не происходило. Затем крылья начали светиться ярче, серебристым светом, похожим на горящую звезду, пока не засияли так ярко, что Урсуле пришлось прикрыть глаза. Облегчение расцвело в её груди. «Это работает». Дикая радость взбурлила в ней.

Когда она снова открыла глаза, перед ней сидел Баэл. Его обнажённая, покрытая татуировками грудь светилась неземным светом, а комната наполнилась ароматом сандалового дерева. Он глубоко вздохнул, встал и протянул Урсуле руку.

— Спасибо, — сказал он, и свет померк. Тени снова закружились вокруг него, и тёмные крылья ниспадали каскадом за его спиной.

Он был похож на бога, и у Урсулы отвисла челюсть.

— Ты вернула мне мои крылья, — он притянул её ближе, заключая в свои сильные объятия.

Урсула вряд ли могла подумать, что такое возможно, но его тело стало ещё сильнее, словно стальные тросы теперь укрепляли его мышцы. Он поцеловал её, и она растаяла в его объятиях.

Их прервал тихий кашель.

Люциус снимал со своего тела мёртвые фрагменты теневой магии.

— Извините, что прерываю, но где Экскалибур?

Урсула резко обернулась, чтобы найти Абракса. Но его там не было.

На самом деле там, где он лежал, она увидела только пятно крови. Разве она не перерезала ему горло? А его грудь?

— Как он пережил это? — воскликнула она. — Я думала, меч сумеет убить его.

Нечто среднее между рычанием и ревом вырвалось из груди Люциуса.

— Этот меч мой.

— Значит, мы вернём его, — сказал Баэл.

Люциус схватил себя за волосы.

— Демон сейчас может быть где угодно.

Урсула лихорадочно ломала голову. Какая польза Абраксу от Экскалибура?

Именно тогда в её сознании вспыхнуло ужасающее осознание.

— Я знаю, куда он делся. Он хочет убить своего отца. Он будет в Асте, охотиться на Никсобаса.

***

У шпиля Асты Сотц приземлился на платформу. Фиолетовый кристалл слабо светился в ярком свете. Баэл слез с него сзади, и Урсула последовала за ним, бросив взгляд на Серу и Люциуса, когда они грациозно приземлились.

С тошнотворным щёлкающим звуком Люциус принял свою человеческую форму. Он хлопнул в ладоши, и его лицо покраснело.

— Давайте заберём мой меч, хорошо?

Они вошли в туннель, и Урсула протянула руку, чтобы коснуться стен прохода. Без огня Эмеразель в её венах кристалл не казался ледяным. Во всяком случае, она могла чувствовать глубокий гул магии, пульсирующей вокруг, просачивающейся в её вены.

Урсула услышала отчётливый стук ударов, когда они вошли в зал лордов, и напрягла зрение в полумраке. Слабый отблеск кристалла цвета индиго отбрасывал бледные отблески на пустые каменные столы демонических лордов.

Взгляд Урсулы метнулся к трону Никсобаса, где он, как обычно, сидел с затуманенными глазами. Но он был не один, и именно оттуда доносились удары. Абракс стоял прямо перед спящим богом, сжимая в руке Экскалибур. Он зарычал, отступая назад, чтобы замахнуться на голову своего отца. Но его прицел был неверным, и лезвие врезалось в камень рядом с Никсобасом, должно быть, минимум в сотый раз. Камень заискрился, и осколки хрусталя посыпались на пол тронного зала.

— Положи его, дурак, — проревел Люциус. — Ты не умеешь обращаться с клинком. Только Экскалибур выбирает, кто может владеть им.

Абракс повернулся. Его лицо превратилось в маску ярости, кровь текла из его горла, из груди.

— Я сын бога. Я могу делать всё, что захочу.

— Сдавайся, — сказал Баэл. — Ты в меньшинстве и уже полудохлый.

— Нет, — Абракс, пошатываясь, направился к ним, и его бледные глаза были широко раскрыты.