Синдром космопроходца

Рокотов прошел через абсолютно пустой зал прилета, отмечая царапины на плитках пола и пластиковых сиденьях. Чистота здесь поддерживалась, как и на летном поле. В ангарах стояли челноки срочного взлета, которыми в обязательном порядке оборудовались все космопорта: если на планете вдруг случится непредвиденный катаклизм или эпидемия, у людей будет шанс спастись. От инструкций йоркширцы не отказались, но и не усердствовали в их исполнении: челноки ржавели, заботились о них из рук вон плохо. У столика администрации сидела самая обычная девушка и читала электронную книгу. Во всех уважающих себя космопортах уже давно (веков эдак пять!) установили автоматы регистрации и не мучали сотрудников авралами, перемежаемыми с бездельем. Однако йоркширцы и здесь следовали своему, отличному от других, курсу.

— Здравствуйте, — поприветствовал ее Рокотов.

— Добро пожаловать на Новый Йоркшир! – воскликнула девушка, приветливо улыбнувшись, и пододвинула к нему коробочку распознавателя. Древнего! Все еще работавшего каким-то чудом, причем вряд ли имеющему отношение к доброму и прекрасному. От устройств такого типа давно отказались: уж слишком неприятными были процедуры, ими осуществляемые.

Рокотов покачал головой, но скандалить не стал, прислонил к считывателю запястье и затаил дыхание. Прибор загудел, кожу опалило огнем, закололо. Ощущения были не из приятных. Когда он отнял руку, запястье заметно покраснело, а из небольших порезов сочилась кровь.

– Простите, – сказала девушка, подавая ему контейнер со стерильной пластиной.

– Пустое, — отмахнулся Рокотов, но не удержался от шпильки: — Дались вам эти вампиры. Давно бы составили запрос в метрополию. Новые считыватели прислали бы через месяц, причем бесплатно.

На звездных базах давно стояли распознаватели нового поколения. Для регистрации над ними достаточно было провести ладонью, но йоркширцы, видимо, не приветствовали новых технологий вообще.

— Да нам… — девушка обвела взглядом пустой зал, – не за чем. Людей нет.

«А я кто? Нечеловек? — подумал Рокотов, но озвучивать не стал. — Хотя… для стационки, вероятно, все космопроходцы — нелюди. А потом еще удивляются, почему мы платим тем же. И кстати, просто ли так она дернулась, когда я завел речь о вампирах?..»

-- Добро пожаловать, командор, – сверившись с поступившими на допотопный монитор данными, произнесла она. – Вас уже ждут.

Рокотов оглянулся, но вместительный зал ожидания остался пуст.

– На выходе. Приятного пребывания на планете.

«Куда уж приятнее», – мысленно ответил Рокотов, но сказал другое:

– Благодарю. Всего вам доброго.

– До свидания!

«Очень-и-очень надеюсь, скорого», – добавил Рокотов про себя. Ожидают на выходе? Он в жизни с подобным не сталкивался.

Эскалатор, как он и ожидал, не работал. Пришлось подниматься, борясь с подступающей одышкой и болью в горле: планета начала показывать зубы, пока в виде начинающейся аллергии и большей, чем он привык, силы тяжести. Створки дверей, злорадно скрипнув, раскрылись, стоило к ним подойти (он готовился открывать их вручную, хотя пока и не представлял, как).

– Господи, куда я попал?! – вырвалось у абсолютно нерелигиозного Рокотова, когда он ступил на изумрудный газон.

В пяти шагах от него лежала широкая вытоптанная дорога (кажется, в древности подобные обзывали проселочными?). Асфальта не было нигде, как и мало-мальски высоких и больших зданий. Два несчастных ангара, наверняка приспособленные под сараи – не в счет. Лес подступал к космопорту вплотную, нависал над ним, давил темной чужеродной мощью. Он словно ждал приказа смести последний островок цивилизации на этой проклятой планете.

«Чертовы сектанты. Вырубить бы здесь все под корень», – подумал Рокотов.

В ответ с высокой ветки упала и расправила огромные крылья (метра два, вряд ли меньше) черная птица. Солнечный луч скользнул по оперению, заставив его засверкать всеми оттенками синего.

– Ворон вас встретил – хороший знак, – подал голос встречающий (а Рокотов так надеялся, что тот окажется галлюцинацией).

Увы, реальным был не только бородатый мужик в нелепом мешковатом комбинезоне, но и телега, больше подошедшая какому-нибудь музею, и… существо, в нее запряженное, являвшееся конем настолько же, насколько сам Рокотов – стриптизершей в «Акуле». Мысленно он окрестил животное неважно-каким-завром. «Завр» имел толстые ноги, мощное тело, скрюченный хвост с роговым шипом на конце, длинную и изящную, совершенно неуместно смотрящуюся на крупном теле шею с алым гребнем и узкую треугольную голову.

– Я думал, за мной пришлют флайер, – тихо проговорил Рокотов.

– Если вы умеете обходиться с этими штуками, то конечно, – произнес встречающий на удивление звонким, молодым голосом. Его лицо, несмотря на обилие волос, казалось приятным: добродушным и смешливым, разве лишь нос был великоват. – У нас только молодежь на них гоняет.

«Хоть кто-то разумный в этой глуши все же есть», – подумал Рокотов.

– Сколько до города?

– Поселения-то? – поправил бородач, – Не более шести километров, за час доберемся.

– Час?! – переспросил Рокотов.

Встречающий наградил его насмешливым взглядом.

– А куда спешить-то? Вы хотите вникнуть в курс дела, командор, ведь так? Нет ничего лучше, чем позволить понять себя, возможно, и сами кое-чего уразумеете.

– Какую религию вы здесь практикуете? – прямо спросил Рокотов. – И представьтесь!

– Стив Батли, инженер, – сказал бородач. – Доктрины одной религии у нас нет, может, кто во что и верит, но ни церквей, ни служб, господин командор. Да и откуда бы они взялись? Просто планета нам досталась непростая, ну да вы сами, как пооботретесь, поймете.

Рокотов повел плечом, по широкой дуге обогнул животное, вызывающее в нем трепет и желание схватиться за оружие, уселся на телегу позади бородача.

– И почему меня встречаете вы, а не кто-то из администрации?

– ЧП у нас.

Рокотов нахмурился.

– Местного значения, – поспешно пояснил… как там его? Стивен? – Дети в лес ушли да пропали. Вот и ищем их всем миром.

– Разве вы не надеваете на детей браслетов? Они ведь именно для того и необходимы, чтобы отслеживать их перемещения.

После естественного увеличения срока жизни у человечества значительно упала рождаемость. Разумеется, чадолюбцы все еще существовали во Вселенной, но большинство выбирали карьеру и занятия по душе. Детьми, как правило, обзаводились совсем юные пары, едва перешедшие порог совершеннолетия: в двадцать, сорок, возможно, восемьдесят лет. Затем желание продолжить свой род медленно сходило на нет, что вовсе не означало прекращения воспроизводительных функций, просто и мужчины, и женщины учились не допускать случайного зачатия. Поскольку детей было мало, то и смотрели за ними очень внимательно.

Временами Рокотов жалел, что не имеет отпрысков, потом вспоминал, сколько сил и эмоций отняли у него несколько бурных романов в юности, истинный хаос кратковременной семейной жизни, и отказывался от мысли о заключении брака. Не ему, космопроходцу, привыкшему лететь в неизведанное, вить гнездо. К тому же кроме естественного размножения существовало множество искусственных аналогов: того же клонирования, например. Демографический кризис человечеству в ближайшее время точно не грозил.

– Все правила безопасности, господин командор, были соблюдены. Тут ни один проверяющий точно не придерется. Мы вообще, законопослушные.

«Спорить не возьмусь, – вспомнив ржавеющие челноки и древнее устройство пыток, по недоразумению или злому умыслу зовущееся распознавателем, подумал Рокотов, – но в отчете отражу».

– Местные леса экранируют сигнал, особенно в районе гиблых болот. Дети, конечно, знают, что нельзя забредать в чащу, но…

– Но они дети, – кивнул Рокотов. – Я немедленно присоединюсь к поискам, как только прибудем на место. А не могли бы вы попросить своего… скакуна несколько прибавить ходу?

Стив подавил тяжкий вздох.

– Конечно-конечно, – сказал он и щелкнул вожжами.