Пообещайте мне любовь

— Нет, не заканчивайте… — Эрик повернулся, непослушными руками попытался навести порядок в одежде, рубашку не стал застёгивать, понимая, что не справится, а потом сполз по стенке и сел на пол. Тут же задушил в себе какое-то восклицание, потому что сел неудачно, устроился на полу, уже осторожнее, и опустил голову на руки, стараясь выдохнуть и прийти в себя.

Некоторое время Хельга размышляла, чего она сейчас хочет больше: нагнуть мужчину над столом или разложить на нем же… Заманчиво было и то, и другое; но такую обширную программу она бы уже не потянула, как и Эрик. К тому же, не стоило объедаться сладким сразу, хотелось надеяться, что ее партнёр по подобным играм никуда не денется, не передумает, и у них ещё будет время растянуть удовольствие.

Обитатели гарема больше могли ее не бояться… в разумных пределах, конечно, за проступки наказание следовало все так же неотвратимо, но просто так, ради удовольствия она уже совершенно не хотела пороть наложников или доставлять боль иным способом. Дело было даже не в том, что она сама просила тетю следить за жестокостью ее поступков и останавливать, если бы та посчитала, что она сорвалась и преступила черту. Ей самой этого не хотелось, было неинтересно, иногда она даже жалела мужчин, чего раньше с ней не случалось.

Впрочем, научить хорошим манерам наглого инопланетника, действительно настоящего инопланетника, она бы не отказалась. Иногда, раньше, подруги давали ей "попользоваться" подобными экземплярами. Хельга никогда не калечили этих мужчин, и не одобряла подобных поступков других женщин, но она могла придумать многое и без членовредительства. Естественно, подобные игрища были не совсем законными, могли принести ей большие проблемы, если бы кто-то решил сообщить об участницах в ДИС, поэтому Хельга обрадовалась, когда поняла, что ее уже некоторое время не посещали подобные желания. Она бы поспорила с Эриком — не был он проблемой, как сам себя считал, он, наоборот, решал ее проблемы, переводил их на другие рельсы. И это не говоря уже о том, что решение получалось очень приятным.

В итоге Эрик был разложен на столе — она наконец-то выбрала, чего ей хотелось больше — и Хельга задумчиво пробегала ногтями по его телу, то надавливая глубже, то легко касаясь кожи.

Наконец она решилась:

— Укольчик?

— Какой? — не понял Эрик. — Вейдже? Я не знал, что он в уколах бывает.

— Нет, не вейдже. Но тебе понравится, поверь.

Эрик излучал молчаливое сомнение. И опасение тоже.

— Ты мне поверишь, что ничего плохого я не сделаю? — спросила его Хельга.

— Поверю, — решился он. — Ну, если что — умру счастливым.

Вместо ответа она улыбнулась, подошла к сумке и достала шприц, ватные диски и ещё какой-то пузырек. Эрик наблюдал за ней уже с любопытством.

— Этот укол действует очень интересно… впрочем, сам почувствуешь. У тебя ведь нет аллергии?

Эрик отрицательно мотнул головой.

Хельга протёрла кожу на его руке чем-то дезинфицирующим, а потом сделала лёгкий укол в вену, словно профессиональный лекарь.

Вначале Эрик ничего не почувствовал, укол был практически безболезненным; потом по венам, по телу стали разливаться странные ощущения: его словно кололи тысячи маленьких иголочек, причем горячих иголочек. Почему-то верхнюю часть тела они не затронули, а сосредоточились внизу, в ногах, а потом переместились в пах… Больно не было, зато этот неизвестный состав разогревал кровь, дёргал за нервные окончания, заставлял его стискивать зубы и молча ежиться, стараясь совладать со своим организмом.

Руками Эрик машинально вцепился в стягивающую их верёвку, уже мало что соображая, но всё-таки стараясь подавить дрожь в теле. Это удавалось ему с трудом, потому что огненные мурашки продолжали маршировать в стратегически важных местах, и хотелось умолять то ли об избавлении, то ли о том, чтобы ему подарили, наконец, возможность получить удовольствие от всего этого… Это было и похоже, и непохоже на действие вейдже, но действовало ничуть не слабее.

— Ну, что? — Хельга с улыбкой любовалась его закушенными от напряжения губами, каплями пота, выступившими на лице, и совершенно безумными, шальными глазами, с мольбой смотревшим на нее.

— Попросишь?

— Да, да! Пожалуйста, госпожа, прекратите это, или… или…

— Или, — ответила она, довольно прищурившись. — Ты был хорошим мальчиком, поэтому тебе понравится продолжение. Нам обоим понравится продолжение.

С этими словами она отошла, достала ещё один шприц, и сделала укол уже себе.

— А это точно не опасно? — у Эрика от удивления расширились глаза, он даже почти забыл о своих страданиях.

— То есть за свое здоровье ты беспокоишься меньше, чем за мое? — умилилась Хельга. — Я точно не ошиблась в тебе. И тебе точно понравится то, что будет дальше.

Укол, видимо, был таким же, потому что у нее уже через мгновение слегка разрумянилось лицо, появилось что-то неуловимое в глазах, а потом она, слегка прикусывает губу, начала расстёгивать пуговицы лёгкой белоснежной блузки, что так понравилась Эрику, когда он ее увидел сегодня.

Деловой и, в то же время, сексуальный дорогой костюм очень шел Хельге, но, когда она вслед за блузкой стала расстёгивать молнию на юбке, он решил, что уже начинают сбываться его эротические сны.

— Я тоже это чувствую, а ты как думал? — шепнула она, склоняясь к Эрику. — Правда же, незабываемые ощущения?

Мужчина смотрел на нее, даже сил говорить у него уже не было. Впрочем, его глаза были очень выразительными.

— Руки сможешь сам освободить, или тебе помочь?

Эрик ничего не ответил, но, видимо, зрелище его любимой красавицы в чем-то белом и кружевном придало ему новые силы, потому что он сам не понял, как его руки оказались свободными.

— Кровать вон там, на столе не всегда удобно…

Эрик растекся по кровати какой-то бескостной медузой, и не чувствовал в себе сил даже сидеть. Все же он попытался подняться — и тут же его так повело в сторону, что только успел опереться рукой о стену. Хельга обеспокоенно сделала шаг к нему:

— Ты что? Так сильно подействовало? Аллергии точно нет?

— Не знаю, госпожа… — полушепотом ответил он. — Мне не плохо, я просто себя не чувствую. Боюсь, придется тут посидеть, прежде чем смогу идти.

— Даже не думай, никуда не пойдешь. Останешься тут, пусть даже и на ночь. Иначе мне придется тебя самой довезти до дома. Ты же за свою невинность не боишься?

— Невинность… — Эрик тихо смеялся — на это у него силы нашлись. — Нет, госпожа, я бы её вам подарил, но уже не смогу, — он остановился, пережидая приступ смеха. Потом одумался:

— Меня же на работе уже потеряли!

— Не бойся, я тебя получила в единоличное пользование на сегодня. Ладно, чтобы так уж не мучить, скажу — не отдадут тебя в пользование любой госпоже, которая этого захочет, я просто выпросила тебя у матери.

Глава 24

Глава 24

Внезапно Эрик почувствовал себя странно, чуть повело голову, а потом он с удивлением посмотрел на свою руку, испачканную красным — из носа пошла кровь. Впрочем, "пошла кровь" — слишком громко сказано, просто тоненькая струйка испачкала лицо, но Хельга испугалась гораздо сильнее, чем он сам:

— Это что? Ты плохо себя чувствуешь? А… послушай, после того, прошлого раза, когда тебя лечили, не было последствий? Ты точно поправился?

— Да все хорошо… — растерянно ответил он. — Я не знаю, раньше никогда такого не было, может, переволновался просто? Даже стыдно, вас испугал…

— Вдруг укол так подействовал? Меня заверили, что доза небольшая, и на себе я уже попробовала, — продолжала перебирать причины Хельга.

— Вот о том, что вы на себе попробовали, — все же не удержался Эрик, вытираясь попавшимся под руку ватным диском, — ну зачем? Опасно же!

— Вот выпорю я тебя… снова он спорит с женщиной! — заметила Хельга в пространство. — Но я уже привыкаю, похоже. Хорошо, что никто этого не видит и не знает.