Страница 29 из 42
ЭКСПЕРИМЕНТИРОВАНИЕ С АЛКОГОЛЕМ
Помните, когда вы последний раз сильно напивались пивом или вином? Вы были один или в компании? Можете припомнить атмосферу? Можете вспомнить, почему вы пили? Это, несомненно, сложный вопрос. Какие были у вас мотивы? Доставляли ли вам беспокойство какая-то проблема или какой-то человек? Были ли вы подавлены или нервничали? Хотелось ли вам преодолеть свои комплексы или позабыть о внешней проблеме или о части себя самого?
Теперь попытайтесь изобразить состояние опьянения (reaccess — буквально — получить повторный доступ к состоянию — Прим. ред.) Попытайтесь двигаться, думать, чувствовать, видеть, разговаривать и общаться с окружающими, словно вы опьянели. Теперь, находясь в нынешнем состоянии алкогольного опьянения, ответьте на следующие вопросы. Каким образом изменилась ваша способность общаться с окружающими? Вы чувствуете боль, ущипнув себя за руку или щеку? Вам приходят на ум неприятные воспоминания? Что находится на переднем плане вашего осознания?
АЛКОГОЛЬ: ФАКТ ИЛИ ФИКЦИЯ?
Надеюсь, с помощью данного эксперимента вы обнаружили, что состояние, когда человек опьянён, обкурен или находится под кайфом, не зависит от употребления алкоголя или героина. Даже не выпивая ничего, можно достичь состояния опьянения. Сравнивая свои ответы в состоянии, которого вы только что достигли, с ответами в состоянии реального опьянения, вы удивитесь, обнаружив их схожесть.
Мы все обладаем способностью достигать какого-либо состояния. Мы можем изменять состояния своего сознания усилием воли, а также с помощью наркотиков, снов, гипноза и психозов. Эта наша способность вызывает эффект плацебо и другие явления, когда сознание опережает материю. Само предположение о том, что наша боль ослабнет, заставляет нас перейти в менее болезненное состояние, независимо от того, принимаем ли мы реальный аспирин или плацебо. Естественно, это может произойти и в обратном порядке.
ЗНАКОМСТВО С Г-НОМ Г.
Надеюсь, что к этому моменту вы уже поняли, что быть алкоголиком — значит иметь склонность отдавать предпочтение определенному состоянию сознания. Для работы с этим состоянием используем ум новичка. При встрече с г-ном Г. попытаемся получить доступ к уму новичка. Г-н Г., спотыкаясь, входит в центр социальной службы около 9:30, после того как выпил на завтрак кружек тридцать пива. Он садится и вежливо дожидается начала беседы. Подавшись вперёд, он опускает взгляд в пол. У него несчастный вид, но, когда с ним заговаривают, он вдруг поднимает глаза, словно смутившись, что его застали врасплох с его мыслями.
Это грузный мужчина лет пятидесяти пяти, на вид пьяный; неожиданно он меняет позу, неловко и не к месту проводит рукой по волосам, при разговоре тыча дрожащим пальцем в собеседника. Произносимые им слова и соответствующие им телодвижения не совпадают по времени. Его отрывистый и грубоватый смех звучит невпопад с тем, что говорит он или другие люди. Он спрашивает одно и то же по три-четыре раза, как будто не слушал или не запомнил ответ. У нас создаётся впечатление, что он не вполне здесь.
В это утро с г-ном Г. сидят Джо, Рон, его терапевт, Салли и я. Содержание разговора вскоре коснётся трагического происшествия, какие довольно часто случаются с супругами-алкоголиками. Несколько недель тому назад жена г-на Г., тоже алкоголичка, в разгар попойки споткнулась и упала в соломенную собачью корзину. Острая соломинка вонзилась ей в горло, и женщина умерла.
Г-н Г. всё ещё остро переживает свою трагедию. Основная проблема состоит, оказывается, в чувстве вины, которое он испытывает в отношении её смерти. Он озабочен также и тем, как набраться храбрости для разрешения собственных проблем. Беседа начинается так.
Рон: Хочу познакомить вас с Арни и Роном, г-н Г. Они пришли, чтобы супервизировать нашу работу.
Г-н Г. (со смущённым видом): Арни?
Рон: Арни.
Г-н Г.: Арни?
Рон: Арни.
Г-н Г. (задумчиво): Арни.
Рон: Да, Арни.
Из этого взаимодействия можно заключить, что г-н Г. пьян, имеет синдром органического поражения мозга, у него нарушена кратковременная память или он не пользуется своей способностью слышать. Вопрос в том, почему? Какова функция неспособности запомнить имя и пьяного поведения? Пытается ли он что-то забыть? Прислушивается ли к чему-то внутри себя? Мы могли бы поработать с этим, сказав: «Не слушайте нас, прислушивайтесь к себе». Тем не менее разговор пошёл по-другому.
Рон: Как поживаете? Чем занимались в последнее время?
Г-н Г. (со смехом): Знаете, Рон… Вы мне нравитесь. Вы всегда задаёте такие глупые вопросы.
Рон игнорирует эту отрицательную обратную связь и упорно продолжает.
Рон: Что вы делали вчера?
Г-н Г.: Звонил матери.
Рон: Почему вы не пошли к ней и не поговорили?
Г-н Г.: Я отлично поговорил с ней по телефону.
Рон: Она расстроилась, что вы её не навестили?
Г-н Г. отвечает медленно, с явным раздражением, но тем не менее с улыбкой.
Г-н Г.: И вот опять эти глупые вопросы… У меня не хватило смелости…
Я немного жду, чтобы дать ему закончить. Потом говорю:
Арни: Не хватило смелости на что?
Г-н Г. (после паузы): Надо много смелости, чтобы сказать… я… я похож на… я глупец.
СТРУКТУРА ПРОЦЕССА
У г-на Г. есть метакоммуникатор. Несмотря на опьянение, он способен говорить о своих состояниях и высказывать суждения о себе самом. Следовательно, мы можем, если захотим, даже попросить его переключить состояния. Каковы его состояния? Первичный процесс г-на Г. — вести себя, как пьяный глупец, быть слабаком, у которого не хватает смелости это признать. Ему не хватает смелости. Ему удаётся улыбкой расположить к себе людей, но фактически он пытается скрыть свои мысли. Ему не понравились вопросы Рона, но он не попросил того замолчать. К тому же он проигнорировал вопросы о матери и сменил тему.
Его вторичный процесс состоит в наличии смелости для того, чтобы критиковать себя самого и окружающих. Он сказал Рону: «Вы… задаёте… глупые вопросы». Однако произносит он это со смешком и не отождествляется с этой «смелой» частью себя самого.
Такой информацией о структуре его процесса мы располагаем через минуту и двадцать секунд после начала разговора. Теперь можно начинать с этим работать. Интересно было бы «вытащить» вторичный процесс смелости и сделать его доступным для клиента. Но перед началом работы с клиентом важно установить с ним чувства взаимного расположения. Это означает реагирование на его первичный процесс. В случае г-на Г. чувство взаиморасположения означает не только переживание мной его жизненной ситуации, но также, за счёт восприятия его сигналов и копирования темпа его речи, реагирование на него, как один пьяница прореагировал бы на другого.
Арни (со смехом, медленно разговаривая и жестикулируя, как г-н Г.): О, понимаете… я тоже глупец, угу…
Джо (подхватывая этот стиль): Я тоже. У меня много раз бывали срывы.
Г-н Г.: Правда? И вы тоже?
Включается другой социальный работник и говорит:
Социальный работник: У меня тоже были неудачи, двадцать шесть раз.
Г-н Г.: Если честно… то… должен признать… у меня была неудача… только один раз.
Арни: Не то, что у меня. У меня случаются неудачи один раз за пять минут.
Г-н Г.: Мужики, вы для меня просто подарок.
Все смеются, и атмосфера становится очень тёплой и дружественной. Хочу подчеркнуть, однако, что хотя нам и удалось «вчувствоваться» в процесс г-на Г., существует опасность, что, подражая клиенту, мы можем войти в то же состояние. То есть мы можем начать расслабляться в тёплой атмосфере и потеряем свою относительность (relativity). Здесь состояние алкогольного опьянения выражает тепло и братскую любовь. Оно настолько сильно, что может привести в подобное состояние всю комнату. В этом смысле алкоголик является алкоголем: он для нас наподобие выпивки, и, если мы намереваемся с ним работать, надо постараться не напиться.