Страница 16 из 19
– Прекрасно. Еще одна просьба, к вам. Муштруйте, как проклятых, этих флорентийских рыцарей, коих граф и Гоше наймут для резерва. А лучше будет, если вы сами отберете их… – Лука попытался снова встать с постели. – Только от вас, да и от них, зависит будущее Шарля, если не сказать – его жизнь…
От всего услышанного голова могла пойти кругом и не у такого крепкого рыцаря, каким был Ги де Леви, но он стойко вынес услышанные новости, улыбнулся, встал и, поклонившись де Сент-Эньяну, покинул палатку. Лука ничего не сказал, лишь проводил его взглядом…
Армия, тем временем, уже покинула лагерь, оставив в нем части тылового обеспечения, которыми громогласно руководил пожилой Филипп де Кастр. Его громкие ругательства, подзатыльники и пинки, которые он раздавал направо и налево, подгоняя расслабившихся пехотинцев и наемников, были слышны издалека. Ги улыбнулся и, поддав шпорами своего коня, поскакал нагонять авангард армии, успевший удалиться на несколько лье от лагеря…
Граница Прованса и Тосканы. За три часа до описываемых событий.
– Не надо делать такое испуганное лицо, синьор Энрико… – Манфред, казалось, упивался растерянным и бледным видом молодого испанского гранда. – Мало ли чего вам почудится…
– Но, дон Манфред, – Анри де Кастиль, это был он, нервно сжал поводья своего гнедого жеребца. – Вы же сами сказали, что засада провалилась, мало того, один из наемников схвачен, а судьба остальных неизвестна!..
– Ну и что… – Манфред широко осклабился и, подперев одной рукой свой бок, засмеялся. – Даже, мой друг, если он и проговорится, в чем я сильно сомневаюсь, граф Карлито все равно не поверит услышанному! Он же, насколько мне известно, считает вас своим близким другом. Не так ли, синьор Энрико?.. – Манфред уже не хотел сдерживать свой злой смех.
– Неужели, дон Манфред, вы не понимаете, что этим поступком вы компрометируете Арагон и его короля?! – Истерично завопил Анри. Он нервно ударил шпорами своего коня, который заходил ходуном под ним, выбивая комья земли и кружась на месте, словно укушенный пчелой. – Вам, что, приятно стравить, помимо своей войны с графом Шарлем, еще и Францию с Арагоном?..
– Да плевать на твою Францию, на твой Арагон и на весь мир! – Загремел голос Манфреда, которому надоело слушать вопли юноши-приедателя. – Пускай весь мир перегрызется, лишь бы мне сохранить корону Неаполя и Сицилии!!.. – Он окинул уничтожающим взглядом Анри. – Уж кому-кому, а не тебе, грязный предатель, печься об Арагоне! Ты, поди-ка, не побоялся Господа, взял, да и предал своего дружка Карлито, свою родину Кастилию, свою новую родину Францию, которая озолотила и пригрела тебя, переметнулся к их исконному врагу! Ты, мой друг, просто мразь, да и только…
– Как вы смеете! – Покраснел Анри.
– Смею, Энрико, смею… – спокойным тоном, но с едкой улыбкой, ответил ему Манфред. – И давай-ка, пожалуйста, без соплей и бабских слез!!! Ты по уши увяз во всем этом дерьме…
– Что же мне делать?.. – растерянно произнес Анри де Кастиль.
– То же, что и раньше… – Манфред зло улыбнулся. – Тащить Карлито к своей смерти. Пускай втянется в пределы Неаполитанского королевства…
– Господи… – пролепетал Анри, схватившись за сердце.
– Поздно к Господу обращаться, иуда… – засмеялся Манфред, развернул своего рыжего скакуна и понесся на запад…
– Иуда… – закрыв лицо руками, прошептал Анри де Кастиль. – Иуда. Иуда. Иуда…
Манфред отъехал пару лье от места встречи, поравнялся с большим крестом, стоявшим возле развилки дорог, и трижды свистнул.
Из леса выехал небольшой, но отлично вооруженный отряд рыцарей, во главе которого ехал широкоплечий всадник, и направился к нему.
– Как прошла беседа с нашим «птенчиком»? – Улыбнувшись, спросил Манфреда Анибальди. – Небось, сопли по рукаву размазывал?..
– Размазывал… – кивнул головой Манфред. – Ему теперь, Иуде, деваться некуда…
– Отчего же, некуда… – возразил Анибальди. – Повеситься, к примеру, или утопиться…
– Или взять, да и повиниться перед графом Карлито… – мрачно заметил Манфред.
Анибальди вздрогнул, побледнел, но собрался и ответил:
– Скорее рак на горе свистнет, чем наш Энрико покается и преодолеет свою природную трусость! Нет! Он, с упрямством барана, потащит армию Шарля прямо к преисподнюю, которую мы ему приготовим летом следующего года!!!
– Ты полагаешь, что Карлито не решится начать войну зимой? С чего ты так решил?.. – Манфред оживился. – Есть четкие сведения?..
– Да какие, к черту, сведения! – Отмахнулся Анибальди. – Ты только послушай меня, Манфред! Карлито, как ты его любишь назвать, все-таки, рыцарь, да и француз. Он воспитан и впитал с молоком матери основные принципы войны, а они четко гласят, что война ведется только поздней весной, летом и ранней осенью! То есть тогда, когда на полях есть трава и, позднее, фураж для прокорма лошадей!.. – Он подбоченился и гордо посмотрел на Манфреда. – У нас есть еще уйма времени, чтобы подготовить крепости, нанять немецких и швейцарских наемников, взбудоражить север Италии…
– Дай-то Бог… – Манфред недоверчиво пробубнил себе под нос. – Кто возглавил охрану Шарля?..
– Некий Ги де Монсегюр по прозвищу «Груша». – пожал плечами Анибальди. – А что такое?..
– Что он за человек? – Встревожился король.
– Так, один из приятелей детства. Жил в глуши. Где-то в Окситании, если не ошибаюсь. Больше ничего не могу о нем сказать, кроме того, что он участвовал, правда, юношей, в осаде и покорении последнего катарского оплота на юге Франции. – Анибальди вспомнил что-то, засмеялся и хлопнул себя по лбу. – Чуть не забыл! Он внук маршала де Ла Фо – соратника великого де Монфора – покорителя альбигойцев!..
– Это, мой друг, уже что-то… – Манфред задумался, подперев подбородок кулаком. – Давай-ка, Анибальди, запускай свою похотливую сестричку и ее «прелестниц»…
– Зачем?…
– Против «сладкой ловушки» еще никто не смог удержаться…
ГЛАВА VI.
Встреча на дороге.
Как-то незаметно и, можно сказать, обыденно на плечи Ги де Леви, помимо задачи найма во Флоренции закованных в железо наемников-рыцарей, свалились и задачи по общей разведке.
Дни и ночи напролет, пока его рыцари вместе с казначеем Гоше де Белло и вице-маршалом Адамом де Фурром торчали во Флоренции, придирчиво отсеивая приезжавших на просмотр рыцарей, Ги де Леви во главе небольшой группы рыцарей-гвельфов прочесывал окрестности Перуджи в поисках диверсионных или разведывательных отрядов Манфреда. Этих вольных, даже анархичных итальянских сеньоров, набранных из местных, выделяло, пожалуй, только одно. Они ненавидели все, что было связано с именем Фридриха и германских королей из династии Гогенштауфенов. Естественно, Ги прекрасно понимал, что они временные союзники и, после завоевания Неаполя и разгрома потомков покойного вольнодумного императора сразу же оставят их и, напоследок, наверняка выкинут какой-нибудь фокус. Что-то наподобие мелкого бунта или, того хуже, попытки взбудоражить всю Южную Италию.
Но пока это не произошло, итальянцы успели зарекомендовать как довольно-таки организованная, хотя и чересчур шумная компания. Здесь надо немного отступить назад и оговориться: имя де Монсегюр уже успело долететь до самых отдаленных уголков Италии и сыграло на руку Ги. Итальянцы молча кивали головами и, вечно бурча что-то себе под нос, тем не менее, выполняли приказания своего французского предводителя, прозываемого на итальянский манер «кондотьере»…
Минуты относительного затишья Ги, как и просил раненый Лука де Сент-Эньян, проводил в шумных компаниях, образовавшихся вокруг графа Шарля. Он неистово кутил, транжиря, правда с оглядкой на Луку, деньги и вскоре заслужил всеобщее расположение знатных сеньоров. Об их совместных выходах в бордели начали слагать легенды, а слухи об исполинской мощи красивого француза уже успели долететь до ушей большинства итальянских красавиц, в том числе и благородного происхождения. О гулящих девках можно умолчать – и так все ясно. Они просто штурмовали бивуаки, стоило им прослышать о прибытии богатого и щедрого на экю и ласки франка…