Местное время – любовь

– Ну, Людмил, с тебя пол-литра! Говорит, о такой бабе всю жизнь мечтал. Будет тебя любить и уважать и ребеночка твоего никогда не обидит!

– Он же так долго говорил, Надя? Еще-то что?

– А я понимаю, что ли? Видала, как частил. Но основная мысль – берет. А там уже видно будет. Сама-то как, ничего хоть он?

– Да я пока не так уж хорошо его узнала. Но жить с ним точно можно. Приспособлюсь!

Перевезла мальчишку своего. И вот уже четыре года вместе живем. Нормально. Думаю, кое-какие женщины мне еще и позавидовать могут! А то, что я языка поначалу не знала, может, наш союз даже и спасло. Бывало, прибежит Зигмунд в дом, встанет передо мной и что-то там на своем кричит, кричит. А я ж ничего не понимаю. Потом он успокаивался и уходил. А так, если бы понимала, кто знает, что он там говорил? Может, как-то меня очень обидно обзывал. Сейчас я уже курсы закончила, немного говорю. Да и Колька мой по-немецки шпарит, если надо, все мне переводит. И с Зигмундом у них отношения хорошие. У него детей никогда не было, и он, конечно, ко всяким шалостям шумным непривычный. Поэтому мы особо его стараемся не раздражать. Колька, бывает, расшалится, а я его сразу раз и на улицу. «Не нервируй, – говорю, – дядю Зигмунда. Или, может, опять в нашу деревню захотел? Забыл, кто тебе железную дорогу купил?» Это когда я Кольку-то привезла, он ему такой подарок сделал. Может, и не балует, все-таки не родной отец, но справедливый. У меня, как у матери, на него обиды за сына никакой нет.

– А с соседями какие отношения?

– Хорошие. Такие люди приветливые, все улыбаются. Я сначала думала, знаешь, что так, для порядка, а на самом деле мы их раздражаем. А когда Колька в первый класс пошел, они вдруг все пришли его поздравить и каждый подарок вручил. Прям до слез! Я и подумать не могла, что кто-то из них знает, что у нас первоклассник. Вот они, знаешь, очень внимательные. Колька у нас на улице самый маленький оказался. Постоянно с какими-то подарочками прибегает. То тетя Марта пирог испекла, то тетя Густава яички покрасила… Нет, я не жалею, что уехала. Конечно, скучаю, конечно, охота поговорить со своими. И привыкать нужно было, и приспосабливаться. Но что у меня было-то? Жалеть-то о чем? И маме теперь помогать могу как следует. Главное, чтоб сейчас с ней ничего плохого не случилось. Она тоже благодаря Зигмунду только жить по-человечески начала.

Мне неинтересно с кем-то знакомиться в самолете. Это надо и про себя же говорить. А я в самолете люблю слушать.

Такие рассказы мне мозги промывают. Понимаешь, как у всех все бывает по-разному. Начинаешь больше ценить то, что есть. И быть благодарной за то, что жизнь предлагает. Жизнь и конкретные люди. И именно в самолете получаешь ответы на все свои вопросы.

Где-то я читала, что лучший совет – это исповедь. И вот, слушая рассказы совершенно разных людей, я примеряю на себя их ситуации. Думаю про свою жизнь, про себя, как поступить в том или другом случае. И вдруг ответ приходит сам собою. Мне удается найти правильное решение. Самолет дает на это время. Все переварить, обдумать.

Знакомиться мне некогда, и не хочется отвлекаться от своих мыслей. Это того не стоит. Кому-то такое, может, нравится, но я этого делать не буду.

«Лоэнгрин»

Время бежит вперед: меняется жизнь, меняемся мы. Меняются наши возможности, наши взгляды. И теперь я могу блеснуть фразой: «Во время поездки в Вену мы были в Венской опере!» Или нет, лучше так: «Когда мы планировали поездку в Вену, мы, естественно, заказали билеты и в Оперу». Лучше, но все равно что-то не то…

Вот:

– Десятого сентября в Венской опере дают «Лоэнгрина». Думаю, нужно слетать. Дорогой, ты сможешь освободить себе вечер?

Да… Когда-нибудь, наверное, я действительно смогу себе и это позволить. Так и хочется представить себя героиней фильма «Красотка», которую сажают в самолет и везут незнамо куда, незнамо зачем и в безумно дорогих украшениях прямо из ломбарда. Но мне-то это зачем? Все и так в моих руках. Я могу поехать туда, куда захочу, и украшения достать свои собственные, из тумбочки.

Так что начинаем планировать просто поездку в Вену. Оперу посетим заодно – не каждый же день в Вене оказываешься, и не все же по магазинам носиться. Хочется культуры!

Посетить Венскую оперу, я думаю, мечтает каждый образованный человек. Когда мы прилетим в Вену, будут давать Вагнера. Ну, Вагнера так Вагнера. Кроме того, что он был любимым композитором Гитлера, ничего про него не слышала. Заодно и узнаем.

Вагнер… «Лоэнгрин»… Звучит очень красиво, в любом разговоре вставить не стыдно. Билеты стоят астрономических сумм. С нами летят наши друзья, и мы с подругой, как всегда, не посвящаем мужей в нудные денежные подробности. Берем эти неприятные хлопоты на себя. И душещипательный вопрос, почем слушать «Лоэнгрина» – по пятьсот евро или по двести пятьдесят, – решаем сами. Решаем в пользу двухсот пятидесяти. Конечно, и по двести пятьдесят-то уже не хочется его слушать, но до поездки время еще есть, глядишь, сумма из головы и выветрится. Главное – не проговориться мужьям. Если они узнают, сколько стоят билеты, будут сами за эти деньги петь и плясать неделю. Думаю, будет сложно убедить наших благоверных, что их пение – это все-таки не совсем «Лоэнгрин».

В Европе цены на билеты давно уже немаленькие. Это мы привыкли: все за копейку, но только по блату – иначе не достать! А у них все можно достать. Любой гражданин может посетить любой спектакль, пожалуйста!

Есть система скидок для различных слоев населения, например, для студентов и пенсионеров. И отдельная цена – если заказываешь билеты заранее или через Интернет.

Не забываем про «Ночь музеев». Раз в месяц все музеи работают бесплатно с восемнадцати ноль-ноль до двух часов ночи, причем между ними курсируют бесплатные автобусы. Если денег нет и не предвидится, но есть непреодолимое желание приобщиться к культуре, то можно это сделать в ночи. К тому же это очень романтично.

Безусловно, немцы всеми подобными благами пользуются. Средний билет в театр – сто пятьдесят евро. Но рачительный немец обязательно найдет способ купить его со скидкой.

Собираясь в Венскую оперу, я вспоминала свой уже немаленький опыт посещения театров в Германии. Это дело я люблю – бывая в Германии, использую малейшую возможность куда-нибудь сходить, ну хоть в кино!

Как-то немецкий коллега пригласил меня в Берлинскую оперу. Вернее, так: он меня никуда не приглашал, но я все время выражала огромное желание. Потом он вроде как пообещал озаботиться билетами заранее, но «забыл». Видимо, надеялся, что я передумаю в этот раз в театр ходить. А я и не передумала! И по приезде в Берлин интересуюсь:

– Ну что, в театр идем? – и по лицу сразу понимаю, что вроде не идем. Но он так бодро:

– Заранее купить билеты не удалось, купим утром в день спектакля.

Утром приезжаем к кассам. Ажиотажа нет, все задешево уже купили. Билеты есть – хочешь за сто тридцать, хочешь за сто семьдесят евриков.

После долгого общения с кассиром мой западный партнер возвращается без билетов:

– Фрау Ронина, у нас проблемы…

– Что? У кого-то из труппы приступ аппендицита и спектакль отменили?

– Нет, нет, все здоровы, – пугается мой немец, потому что от природной жадности уже потерял чувство юмора. – Билеты по сто тридцать евро!

Про сто семьдесят он даже не заикается, это я сама через его голову прочитала. «Ну, – думаю, – чего бы мне это ни стоило, а в театр я сегодня пойду!»

– Какая тогда проблема?

– Билеты дорогие. Понимаете, можно было купить со скидкой, но делать это неделей раньше. А сейчас таких билетов нет. – Голос у моего коллеги напряженно-расстроенный. Наверняка просчитывает в голове ситуацию и никак не может себе простить, что мог ведь дешевле купить, а не купил!

– Ну а театр-то красивый?

– Очень!

– И спектакль хороший?

– Спектакль прекрасный!

– Тогда у нас с вами нет никаких проблем. Мы сейчас же покупаем билеты и вечером идем в театр!