Новая жизнь. Финал

— Давайте поговорим. Я не знаю, что случилось со Зрячим и сейчас вы можете хоть на детекторе лжи меня проверить, — говорю я: — кроме того, если вы сейчас признаете, что его похитили — то это станет вашей ответственностью. Личной, персональной ответственностью перед всеми верующими в него. Это вы стояли на расстоянии метра от события и не смогли не то, что его спасти, но даже увидеть, что произошло. Представляете, что с вами будет? — рука, держащая нож у моего горла — чуть дрогнула. Еще бы. Их просто на клочки разорвут, а девушки-лисички все еще не достигли такого уровня фанатизма, чтобы вот прямо мученицами стать готовы. Кроме того, если ты сам во что-то очень хочешь поверить, то ты обязательно поверишь. Именно потому я и обеспечил наличие такой толпы зрителей. Если все видели все своими глазами, снимали на телефоны и выкладывали в сеть — то они верят в то, что видели. А большинство присутствующих, как я уже и говорит — последователи Зрячего. И во что же им легче и безболезненней поверить — что их Зрячего словно мешок с картошкой похитили, а они все даже не заметили, или же в то, что он на самом деле Пророк и Мессия, обладает сверхъестественными силами и в состоянии исчезать когда захочет? Человеческий мозг удивительная вещь, мы видим то, во что верим, на что обращаем внимание. Именно так все и происходит, когда фокусник прямо на наших глазах подменяет карту или вытаскивает четвертак из уха. Нас отвлекают, наш мозг следует привычному паттерну, и никто не видит, что же происходит на самом деле. А самые слепые люди в этом смысле — именно верующие. Именно они видят то, что недоступно другим — все эти чудеса, которых на самом деле не было. Уже завтра исчезновение Зрячего обрастет такими легендами и слухами, едва ли не сама Аматэрасу с небес спустилась вместе с Девой Марией и Святым Духом и все это видели. Мне как раз эти сутки переждать и общественное мнение окончательно определится в том, что именно произошло.

— Не заговаривай мне зубы. — шипит та, что позади: — думаешь ты можешь меня запугать⁈ Я готова пожертвовать свой жизнью и жизнью своей сестры! Зрячий-сама рассчитывает на нас!

— Так я же про это и говорю. Прямо сейчас ты — сомневаешься в нем. В его истинно божественной природе и думаешь, что такой как я — мог похитить или убить его. Именно это неверие и нанесет вере в Зрячего больший урон чем что-либо еще! Вы — самые приближенные к нему люди, и если вы будете в этом сомневаться — вы представляете сколько людей станут колебаться в истинной вере⁈ Своими действиями вы подрываете эту веру! Разве этого хочет Зрячий⁈ Вы и правда так не верите в него⁈

— Но…

— Его сила — невероятна, Его пути — неисповедимы. Я не знаю, почему он выбрал меня своим наследником, но я готов исполнить Его волю до самого конца. Готовы ли вы? — говорю я твердо. Лезвие у моей шеи снова колеблется. Иногда приходится применять альтернативные способы убеждения. Я все еще колеблюсь.

— Ты… змей! Я не верю тебе!

— А тебе и не надо. Верь в Зрячего. Верь в то, что он сказал. — говорю я. Сейчас у лисички очень простой выбор — или начать сражение, перерезав мне глотку, что сразу же ставит их в очень дурное положение. Так они фактически признают свою профнепригодность, у них из-под носа увели VIPа, пойдут против общего мнения всех верующих в Зрячего и его силу, а вдобавок — могут и умереть в этом самом коридоре, потому что Сору здесь все знают. И знают на что она способна, неважно в тесном коридоре или на открытой местности. Второй же выбор — немного проплыть по течению. Поверить в то, что Зрячий действительно помазанник божий и пророк, может исчезать и появляться, при этом они только в плюсе остаются, напрягаться не надо, вот только…

— И, кстати, наверное, теперь уже мне потребуются телохранительницы. — задумчиво говорю я в пространство: — ведь в мире так много людей, которые хотят погасить свет Божественной Истины.

Лезвие вакидзаси пропадает где-то в полутьме и я — массирую свою шею. Было опасно. Или нет?

— Мастер. — преклоняет одно колено передо мной девушка-лисичка: — я ни минуты не сомневалась в словах Зрячего. Конечно же никто не может похитить пророка. Он сам выбирает когда ему появится, а когда — исчезнуть.

— Вот и ладушки. — говорю, а Сора — отступает от второй лисички и с легким шелестом вкладывает свою катану в ножны. Вторая — также опускается на одно колено. Мы идем дальше.

— Удивительно как ты вовремя. — говорю я Соре: — прямо вот как чувствовала.

— Я знала, что ты не сдашься. Знала. Ну и была тут на случай — если все-таки сдашься. Вдруг тебе все-таки голову отрубить нужно будет. Скажи, как ты это сделал?

— Что именно?

— Ну… они же были совсем рядом! Как ты сделал так, чтобы он пропал⁈

— Во-первых никто никуда не пропадал. Ломоносов в свое время сказал, что если где-то прибыло, то в другом месте убыть должно. Просто мы не видим, где именно. Во-вторых ты удивишься, насколько люди не видят то, что происходит прямо у них на глазах. Так что, если тебе очень нужно чтобы что-то пропало, и никто на тебя не подумал — надо делать это на виду. Понимаешь, с того момента как телохранитель перестает быть безликой тенью за спиной и становится субъектом, как на него направлены взгляды, и он вынужден играть какую-то роль — он перестает следить за своим подопечным, его внимание рассеивается. — здесь я не упоминаю и того, что все внимание в тот момент было именно на девочках-лисичках. Конечно, это всем понятно.

— Но… как ты заставил Зрячего все это произнести⁈

— Я и не заставлял. — отвечаю я. Действительно, заставить его сказать все это? Невозможно, я же не гипнотизер. В момент, когда из динамиков звучала якобы речь Зрячего — софиты начали работать в стробоскопическом режиме, плюс туман. Зрячий ничего не говорил, а может быть даже говорил, что это не его голос, но его микрофон был отключен, на динамики шла запись, а движения губ из-за стробоскопов — не удалось бы отследить. Но я просто молчу. Кто его знает, вдруг Зрячий — прозрел? Все что мне надо прямо сейчас — пропасть из поля общественного зрения вместе с Бьянкой и девочками. Спасибо Юрико, которая работала в цирке и очень-очень помогла на всех этапах. Это она дирижировала освещением и звуками, она задавала тон всему. Нет, положительно, Ю-тян красотка во всех смыслах.

— И что теперь⁈ Нет, где он⁈ Что дальше?

— Да ничего. Мы продолжаем жить дальше.

— Но, как⁈