Девочка Громова

- Ребят, - снова растерянно подаёт голос Александр, - у вас что, тайны какие-то?

- Угу, - отвечает Владимир. - Тайны. Мадридского двора, - а затем бросает уже мне: - Сумку возьми свою.

Возразить не осмеливаюсь. Надеюсь, что Александр удивится и хотя бы что-то скажет по поводу того, зачем брать сумку, если мы только отойти обсудить что-то, но он молчит. Видимо, Владимира, он побаивается.

Мы отходим от столика как раз тогда, когда к нему спешит официант с подносом в руках.

Как только мы проходим несколько метров, Владимир тут же хватает меня за локоть и чуть прижимает к себе. Прямо на ходу.

- Думала сбежать от меня? - склонившись ко мне, тихо рычит он. - Напрасно. Я думал, ты умнее.

Ведёт меня прямо к выходу. Со стороны, наверное, впечатление, будто муж забирает из кабака блудливую и пьяную жену. Сердце прыгает из стороны в сторону, поджилки трясутся неимоверно. Понимаю только одно: я ничего не могу сделать. Вообще ничего...

Выходим на улицу, причём он сначала типа галантно придерживает дверь, а затем едва не выталкивает меня во двор.

- Понежнее можно? - оборачиваюсь я.

Пытаюсь казаться сердитой и независимой, но, пожалуй, это скорее смешно. И я это осознаю.

- Нельзя, - ледяным тоном отвечает он.

Тащит меня к машине, припаркованной неподалёку. У неё тут же включаются фары.

- Владимир, вы ведёте себя... - дрожащим голосом начинаю я.

Но он перебивает:

- Рот закрой, и делай, что говорю. Если хочешь, чтобы завтра тебя не нашли с пулей в башке за ту игру, которую ты ведёшь.

- Вы мне угрожаете? - вспыхиваю я.

- Да, блядь, я тебе угрожаю. Ещё ты мне по яйцам бить будешь... Совсем охуела, сука.

Ноги от ужаса подкашиваются.

- Иди быстрее! - подгоняет он меня, и, крепко держа за локоть, толкает вперёд. - Хотел с тобой по-хорошему, но по-хорошему ты, походу, не понимаешь.

А вокруг только оранжево-чёрная Питерская ночь, уличные фонари, тихий шелест ветра в кронах и звуки наших шагов...

Людей в этом переулке вообще нет...

Боже, как же страшно...

- Владимир, пожалуйста, я вас умоляю...

- Заткнись. Ты меня ударила, и ударила сильно.

- Простите меня, - отчаянно восклицаю я, пытаюсь обернуться к нему, но он, удерживая рукой, не позволяет. - Я просто среагировала...

- Мне плевать, на что ты там среагировала. Ты распустила руки, теперь руки распущу я.

- Но вы первый начали!

- Я тебе больно не делал! - рявкает он и толкает меня к автомобилю.

Распахивает заднюю дверь и едва не впихивает меня в салон. Сразу же садится рядом и захлопнув дверь, приказывает водителю:

- Всё, Женя, поехали.

Тот оглядывается. Вид интеллигентный. В очках, в костюме с белоснежной рубашкой. Ему лет тридцать пять-сорок.

- А куда мы сейчас? - спрашивает он, мазнув по мне взглядом.

- В сауну, - холодно отвечает Владимир.

- А конкретней?

- В любую, блядь, - рявкает Владимир, - хорошую! - а потом уже мягче и тише добавляет: - Давай в ту, в которую на прошлой неделе меня возил.

Водитель молча кивает, торопливо заводит машину и та, под бешеный стук моего сердца, взревев мотором, срывается с места.

Глава 11

За эту кошмарную поездку я успеваю столько всего передумать...

Даже детские годы вспоминаются... Страшно так, что я уже даже говорить не могу. Об одном жалею: что Илья не здесь. Почему то мне кажется, что он бы меня защитил...

Всю дорогу Владимир сидит рядом, будто истукан. Играя желваками, смотрит вперёд. Ничего не говорит. На меня не смотрит. Злой, как собака. Я прям кожей ощущаю то, как он напряжён. И это пугает... Ужасно пугает. В свете того, что он мне наговорил, я вообще не понимаю, чего от него ждать...

Машина промчавшись по какому-то слабоосвещённому переулку, заворачивает за дом и, притормозив, останавливается у обочины.

- Выходим, - холодно командует Владимир.

Я знаю, что он пил на этом корпоративе, но в отличие от Александра пьяным он не выглядит. И это тоже пугает меня. В голову лезут пугающие мысли, одна страшнее другой.

Понимаю, что я не могу встать и выйти из машины. Я даже пошевелиться не могу толком. Потому что страх тело сковывает, будто цепью какой-то...

- Ты меня слышала.

Тихонько облизываю губы. Прикрываю глаза.

- Ты меня вывести из себя хочешь?!

Сглатываю.

- Нет... - почти шепчу.

- Тогда выходи!

- Я... не хочу с вами в сауну.

Взяв меня за плечо, он разворачивает меня к себе, заставляет посмотреть на него.

- Я не спрашиваю, чего ты хочешь.

- Владимир, - пытаюсь призвать к его рассудку я, - вы завтра жалеть будете очень о том, что делаете сейчас. Отпустите меня, пожалуйста.

Он приближает лицо к моему. И теперь я вновь чувствую запах алкоголя. Он смешивается с резковатым запахом туалетной воды Владимира.

- Ты мне угрожаешь?

Взгляд злой, выдержать его трудно.

- Нет... - опустив глаза, говорю я. - Я просто понимаю, что вы - не такой...

- Не "какой"?

- Не станете меня насиловать...

И тут, совершенно для меня неожиданно, у него взгляд как-то яснеет. Он будто в себя приходит. И видно, что принимается метаться мысленно. Это на лице отражается. Да и смотрит он теперь не пристально мне в глаза, а и в сторону тоже.

Откинувшись на сиденье, он чуть наклоняется и запускает пальцы в волосы.

- Бля...

Поворачивается ко мне.

- Слушай, прости. Я... перепил. На меня находит иногда, бывает. Разозлился ещё, когда ты по яйцам мне саданула. Я больше напугать тебя хотел, чем что-то сделать такое... Поверь мне.

Прикрыв на мгновение глаза, сглатываю. Слабость по телу разливается страшная просто.

- Вам удалось... - тихо говорю я.

Он касается пальцами моего плеча, и я вздрагиваю. Не специально, само собой как-то.

Он примирительно поднимает ладонь.

- Слушай, Алин... Забудь. Ну, правда. Прости меня, я погорячился. У меня темперамент бешеный, я реально психанул. Нравишься ты мне. Понимаешь?

А у меня мурашки между лопатками бегают... Колкие, неприятные, леденящие. Отходняк, наверное. И плакать что-то очень захотелось. Держусь прям, чтобы слезу не пустить.

- Прости меня, ладно?

Глядя перед собой, тихонько киваю. Говорить трудно очень, но я заставляю себя:

- Можно я... домой поеду?

- Слушай, - он придвигается ко мне и я, замерев, будто превращаюсь в статую. Напряжение ужасное. - Давай забудем, а? Смотри, мы с тобой теперь как бы в одной лодке. Я же тоже косячу, что не сообщаю Джованни, о том, что в этой порнухе снималась именно ты, и у меня есть доказательства тому. Давай так: поедим, выпьем ещё немного, в баньке попаримся, расслабимся, забудем обиды. Я - то, что ты мне по яйцам врезала, ты - то, что я тебя напугал немного. И просто... пообщаемся, поговорим о работе, обсудим проекты, рекламу, то, сё, пятое, десятое. В общем, простим друг друга и поедем дальше. Да?

Мне страшно сказать ему "Нет". Всё, что я поняла о нём за время, что его знаю, он от своего не отступится. Не мытьём, так катаньем. Надо просто... Надо дождаться Илью... Илья прилетит завтра, он обещал.

Заставляю себя посмотреть Владимиру в глаза.

- Да, давайте забудем эти... инциденты... Только... Я очень устала. Правда, устала, Владимир. Спать очень хочется... Давайте в другой раз? Мы завтра на работе увидимся...

Сглатываю. В горле сухо, как в пустыне. Язык к нёбу прилипает.

Он отворачивается. Смотрит на водителя. Тот делает вид, что он - сам по себе. Может, так оно и лучше. Наверное, ему не привыкать.

Владимир снова поворачивается ко мне. Видно, что внутри него - борьба. И меня пугает это. Но и обнадёживает. Как-то одновременно... в зависимости от исхода...

Дышать трудно. И слабость ужасная просто...

- Ладно, - говорит Владимир. - Поехали тогда ко мне. Поспишь у меня, завтра на работу оттуда вместе поедем. Всё равно завтра к двум часам только.