Страница 37 из 41
— Не заводись!
Вскакивает на лапы и отпрыгивает в сторону:
— Эта сука травила меня! — от рыка Ивара вибрируют стены, и воцаряется гнетущая тишина.
Он не хотел, чтобы я это услышала. И не потому, что он желал защитить Гризу. Он облажался: ни меня, ни себя не защитил. Он сделал ставку на человека, который оказался в своем эгоизме идиотом, и предал зверя, который недолюбливал милую чародейку.
И под его гневом таится страх, который он должен был испытать при первой встрече со мной. Страх потерять меня. Он бы стал той нитью, которая бы помогла распознать в своем окружении предателей и негодяев, ведь тогда он был на страже.
И Гриза лишь воспользовалась его эгоизмом и высокомерием в попытке достигнуть своих целей. Главный виновник — глупый и самонадеянный человек.
— Только зверь боролся за тебя, — шепот-рык Ивара стелется по полу опавшими листьями. — И не только за твою волчицу, но и за наивную девочку… И ему нравились твои песни, твой голос, твои разговоры и ромашки в шерсти, но Луна не привязывает зверя к человеку…
— Да мы с ним отлично ладили, — сердито хмурюсь, — а теперь что?
— Что? — недоуменно моргает и хвостом напряженно машет, почти только кончиком.
— Теперь ты это он, а он это ты! — топаю ногой.
Нет теперь отдельно Ивара и отдельно волка, которого можно выгуливать в лесу, устраивать игры-побегушки и мять его мохнатые щеки с шепотом “а кто у нас тут хороший мальчик?”. Ивар разве позволит тискать его влажный нос, вычесывать и говорить, что из его шерсти получились бы отличные варежки.
У меня был большой, добрый и домашний волк с пушистым хвостом, мощными лапищами и острыми клыками. А еще со слюнявым языком, которым он облизывал мои руки и лицо.
Все изменилось. Ивар стал един. Его волчья голова занята мыслями человека, а сердце пронизано противоречиями.
— Думаю, что так и должно быть, — Ивар обнажает резцы в жутком подобии улыбки. — и я не против…
Замолкает, переступает с лапы на лапу и тихо урчит:
— Быть хорошим мальчиком.
Мои брови ползут к линии волос на лбу. И удивлена я сейчас морде Ивара. Волки умеют смущаться, быть обескураженными и напряженными в ожидании ответа. И Ивар боится, что он сейчас услышит уничижительный и презрительный смех, после которого я уйду, вскинув подбородок и подхватив юбки. И на игры в лесу и ромашки в шерсти после такого можно не рассчитывать, а ему очень этого хочется.
— Я… — пальцы дрожат, сердце то учащает бег, то замедляет, и я отступаю шаг за шагом, пытаясь выровнять дыхание, — я к такому еще не готова…
Лишь бы не споткнуться и не упасть. Лорд Северных Лесов изъявил желание быть хорошим мальчиком и ждет солнечных прогулок по Лесу, который сейчас вместе с замком затих и впитывает наши выдохи и вдохи.
— Илина… — мягко и бесшумно шагает ко мне, и его глаза разгораются желтым огнем.
Я торопливо сворачиваю на лестницу. В любой момент сердце пробьет ребра и выпрыгнет из груди прямо на каменные ступени.
— Хороший мальчик… — шелестит старческий голос.
К стене привалился Верховный Жрец и разглядывает в пальцах сухую веточку, на которой раскрываются три маленьких зеленых листочка. Переводит на меня взгляд:
— Как сказал, а?
Зло округляю глаза и хочу его заткнуть, но в следующее мгновение цепенею под волной озноба, когда нутром улавливаю вой охотников.
— Свечная Ведьма схвачена, — Верховный Жрец с улыбкой вкладывает веточку мне за левое ухо. — И у меня на эту дрянь давно планы зрели. теперь не отвертится.
Глава 55. Будешь среди своих
— Я лишь успокаивала твоего зверя, — говорит Гриза и прямо, без тени сожаления или стыда смотрит в глаза Ивар.
Она сидит на полу главной залы, растрепанная и красивая. Сейчас в своем поражении она непростительно хороша и мне, как женщине, обидно и завидно. И бесит ее очаровательная стервозность в глазах.
— И человеком ты хотел быть со мной.
— Я не думаю, что тебе стоит присутствовать при этом разговоре, — косит на меня взгляд Вестар, который стоит по левую сторону от молчаливого Ивара. — Ничего умного она не скажет…
— Пьяница, повеса, завсегдатай борделей внезапно снискал расположения старшего брата? — Гриза переводит на него высокомерный взор.
— Не уверен, что снискал, — Вестар скалится в улыбке, — но я очень стараюсь.
— Ты такой жалкий, — кривится она
— Куколка, меня подобное не трогает. Каждое из всех существующих оскорблений я уже слышал в разных вариациях.
— Эти твоих рук дело? — Ивар устало швыряет на пол к коленям Гризы письма, в которых мы с Вестаром страстно и откровенно любим друг друга.
— Нет.
Лжет. Я замечаю в ее глазах темное злорадство и презрение, и тихо спрашиваю:
— Зачем? В чем смысл?
— Я была с ним до тебя, — вот теперь она смотрит на меня с открытой враждебностью и ненавистью. — И он должен быть со мной. Я была терпеливой, ласковой, понимающей… И в итоге меня вышвырнули! — повышает голос, — по прихоти зверя! Я потеряла все, а ты, — переводит взгляд на Ивара, — остался при жене, детях. Это справедливо?
— Ты смеешь говорить о справедливости? — он вскидывает бровь.
— Это ты изменял, Ивар, — зло усмехается, — но кого сейчас удивишь любовницами? Куда пикантнее, когда мужу изменяет жена с его братом, — мило улыбается и шепотом тянет, — Альфа-рогоносец.
— Это все - ложь, — шепчу я.
— Да какая разница, — Гриза взирает на меня снисходительно, как на глупую мышь. — За вашими спинами будут шептаться, тихо насмехаться над Лордом Северных Земель, предполагать, что его сыновья от Вестара… и кто-то уже пошел дальше и на светских беседах скатываются в сплетни, что Леди Илина делит ложе с двумя братьями. Пикантно и скандально. Такие слухи никогда не стихнут.
Дикое желание кинуться к ней, выдрать ее густые лохмы и откусить лицо. Лорд Северных Лесов — рогоносец, а его жена — шлюха.
— Какая же ты мерзкая гадина… — цежу я сквозь зубы.
— И что там свечи, мой дорогой Альфа, — Гриза окидывает его презрительным взглядом, — когда я отравила вашу семью. Это твой брат легко относится к любовникам, любовницам и принимает порок, как неотъемлемую часть жизни, то ты то все же повернут на идее чистоты, верности женщины, и эти все пересуды будут тебя нервировать. Для всех ты теперь останешься ничтожеством.
Воздух искрит вокруг Ивара от ярости к насмешливой чародейке и кажется, что он сейчас бросится на нее, но он неожиданно выдыхает и откидывается на спинку своего трона:
— И что дальше?
— Что? — Гриза недоуменно моргает.
Вестар удивленно приподнимает бровь, бегло взглянув на Ивара. Его гнев исчез, растворился, будто его и не было.
— Я знаю, что моя жена чистая, верная и достойная женщина, которая даже в момент ярости может вспороть живот, но не пойдет на уловки со свечами, сплетнями и подделкой писем. Ее верность всегда была неоспорима, потому что все ее помыслы были открыты. И не только для меня, как для Нареченного, но и для других.
— Да, вот про таких и говорят простота хуже воровства…
Гриза неожиданно замолкает, вглядываясь в глаза Ивара, который смотрит на нее спокойно и твердо.
— Вот и мои помыслы теперь открыты, Гриза. Для тебя и для других. Подданные чувствуют своего Альфу, и он уверен в своей жене и в младшем брате.
Глаза Вестара на мгновение вспыхивают теплом и благодарностью, но через секунду он важно приподнимает подбородок и надевает маску привычной ему насмешливости.
— Ну надо же… — Гриза смеется. — Уверен он. Да ты тут расселся, потому что лес так решил. Ты в своей жизни ничего не решаешь! Ты на коротком поводке, Ивар! И ты хотел это изменить! Ты хотел принадлежать самому себе!
— Я есть и Зверь, и Лес, Гриза, — голос Ивара ровный. — И уж чего я хотел, то найти баланс.
— Потому что ты слабак! Тебе было предрешено другое будущее! Другое! — Гриза срывается на крик. — Великое!
— И кровавое? — Ивар усмехается.