Страница 4 из 80
Глава 90.2
* * *
Странный свет застал Джияна Кирваджу аль Девишь, молодого главу древнего рода посреди коридора одного из зданий академии. Полупустой этаж, где в это время суток находились в основном немногочисленные представители древнейших родов, как всегда был жутко тих и спокоен, что Джияну никогда не нравилось. Даже случайная встреча на первом этаже с недавно отвергнутой им девушкой, которая сейчас находилась в компании одного из старшекурсников, и то меньше вызывала в нём отрицательных эмоций, нежели вид этих опостылевших рож. Да что там, ему с детства претили все эти недосказанности, многозначительные фразы и ничего не значащие вопросы от его сверстников, из которых и состоял по сути весь «высший свет» студенческой жизни. Джияну куда ближе и родней были залы боевой подготовки и алтарные залы «мировых знаков» его семьи, а также суровый голос инструкторов за спиной, нежели вся эта официальная чушь.
Род Кирваджу тоже не любили из-за их прошлого и их нынешней сути. В древности могущественный клан убийц, в прошлом род принципиальных старателей-наёмников, а ныне один из самых кровожадных родов из числа ещё живых древнейших их представителей. Он и его наследие стояли костью в горле любителей политических заигрываний и мастеров делать дела чужими руками, но и не признавать опасного коллегу было для представителей аристократической власти себе дороже. Ведь потомки рода Кирваджу за тысячелетия принесли смерть многим сильным семьям в обмен на жизнь и имущество тех, кто посчитал что месть стоит столь высокой оплаты.
«Стиратели древней крови». Так звали их уже почти три тысячи лет…
Потому не было ничего удивительного в том, что Джиян даже здесь был в постоянно готовности к бою — наука, впитанная с молоком матери, и отшлифованная постоянным противостоянием с воинами отца, спасла жизнь молодого лорда и в этот раз.
— Кхххха, — согнувшись от пронзившей его боли, Джиян и сам не понял, как активировал на одних рефлексах «печать бессмертия», вшитую в его душу. Знак силы, дарующий наследнику Кирваджу почти полную неуязвимость. Во всяком случае пока не кончится накопленный резерв срока жизни, растрачиваемый на исполнение всех его родовых техник…
Придя в себя через десяток секунд после «освещения» и ощутив, как его энергетические тела, составлявшие душу, дрожат от пережитой смертельной угрозы, он с неверием и странной отрешённостью следил сейчас как нелюбимые, но всё же давно знакомые сокурсники и старшие студенты академии корчась и воя от боли, обращаются в откровенно мерзких существ.
Пытаясь понять, что же всё-таки случилось, Джиян бегло глянул внутрь себя, оценив понесённый ущерб, после чего лишь грязно выругался. Неизвестная атака могущественных врагов сожгла больше двух веков его резерва, опустошив тот почти на одну десятую часть. И это явно не была проделка одного из древнейших родов — дети слишком многих сильнейших мира сего сейчас погибали на его глазах, чтоб эта версия могла восприниматься хоть немного всерьёз.
Оглядевшись ещё раз и оценив, что в итоге вокруг не осталось никого кто не подвергся бы разрушительному процессу превращения, молодой воин сбросил верхнюю часть роскошной одежды, закатал рукава шёлковой рубахи и используя родовую технику, вывел на предплечьях знаки фокусировки и защиты, избрав воплощения огня и силы — классическую связку его давно умершего деда.
Стоило ему только закончить начертания и поднять глаза, как буквально на одних инстинктах он успел уйти в перекат, увернувшись от странной длинной словно плеть конечности, пробившей бетонную стену над его головой, на конце которой находился странный гарпун. Проследив траекторию возвращения гарпуна, Джиян был вынужден тут же поставить ещё и круговой барьер, в который со всех сторон врезались десятки костяных дротиков. Выбив из барьера электрические искры, они тут же разлетелись на части, а сам «стиратель древней крови» добавив несколько дней жизни сугубо защитной технике, превратил её в контратаку, отправив её во все стороны в виде живой стены, размазав так сразу несколько стремившихся в ближний бой тварей.
Но не успел он перевести дыхание, как сквозь ближайшую стену, разбрасывая обломки современного бетона в полметра толщиной, в его направлении метнулась чья-то массивная четырёхпалая рука с горящими фиолетовым светом когтями. Выставив перед собой правую руку в защитной движении, наполненном силой огня, Джиян конечно спас свою жизнь, но лишился как самой руки, так и нескольких вырванных рёбер. Атака твари несла в себе не только физическую силу, но и непреодолимую мощь, сходную по природе с их техниками духа, но даже этой мощи было недостаточно для мгновенного убийства истинного бессмертного, главы рода тех, с кого военные больше века пытались скопировать образ идеальных солдат!
Активировав знак бессмертия в своей душе, Джиян заставил ошмётки его плоти и пролитую кровь мгновенно вернуться назад в его тело, срастаясь обратно в цельный сосуд. Когда его тело врезалось в стену коридора, он уже снова был здоров и полон сил, сходу запустив в сторону обидчика древней техникой силового тарана. Техника, испокон веков способная проламывать древние крепости насквозь, мгновенно пробила сорок метров здания, смяв в кашу всех, кто ей попался на пути. В том числе и тварь с могучим ударом, что уже с трудом помещалась в соседней комнате.
После столь напряжённого начала осознав уровень реальной угрозы своей жизни, разозлённый глава рода Кирваджу отбросил в сторону всякие сомнения, взявшись за дело всерьёз. Пробив точно таким же тараном сквозную дыру наверх, он выстрелил своим телом в небо, используя пламя словно реактивное топлив, а поднявшись над заполненным тварями корпусом академии, вложил сразу полгода резерва, обрушив силу на многострадальное здание. Мгновенно раздался жуткий грохот, сопоставимый со взрывом нескольких бомб, и девятиэтажное строение почти сразу было раздавлено, похоронив под собой всех изменённых.
Приземлившись мягко на ровно утрамбованные развалины и оказавшись поверх кучи обломков, Джиян замер озираясь вокруг. Увиденная картина территории академии лишь утвердила молодого «стирателя древней крови» в правильности его действий, моментом погасив всяческие угрызения совести по поводу учиняемых разрушений. Территория академии просто пылала!
Единицы из числа выживших почти безуспешно сражались сейчас за свои жизни, истощённые ещё первым ударом!