Страница 7 из 12
— Друзья мои, — начал Аксель. — Я созвал вас сегодня, чтобы поделиться тревожными новостями. Мне удалось разузнать много нового об Альянсе Западных Королевств и их зловещих планах…
Дальше Аксель начал рассказывать собравшимся о своих открытиях касательно армии Ревенантов и угрозе, которую они представляют для Империи. Он рассказал абсолютно все, что узнал от Борелиана, в том числе и свои догадки, касательно Ревенанта командного типа.
— То есть ты говоришь, что все это время ключ к непобедимости Альянса был у тебя в руках? — воскликнул Вадрик, глава Астрального Пламени.
— На тот момент никто не знал, что эта милая броня может уничтожить привычный нам мир! — ответил Эвандор.
Началось ярое обсуждение того, что делать и как быть.
Оно медленно перетекло в перекрикивание и ссоры. Они были сразу обо всем. Как победить невосприимчивых к магии Ревенантов, как собрать силы для отпора. Что будет если Империя падет. Некоторые даже сомневались в том, что Огненное Крыло стоило распускать.
Аксель выжидал, он прекрасно знал такой тип людей. Однако, в какой-то момент ему стало не по себе. Он прошелся взглядом по присутствующим и отметил, что Лина пристально на него смотрит, не сводя глаз. Она молчала, а ее сапфировые глаза словно смотрели в самую душу юного императора.
— Господа. Вам не кажется, что вы ведете себя как малые дети. Мне кажется, у нашего императора уже давно все спланировано, и он просто ждет, пока вы наговоритесь. Не проще ли заткнуться и выслушать его?
Ее голос был не просто восхитительным. Чарующе, невероятно нежным. Он разливался всюду как мелодия. И, даже несмотря на то, что говорила она достаточно тихо, услышали ее все и мгновенно затихли.
Аксель кивнул ей в знак благодарности, на что получил в ответ очаровательную улыбку.
— Итак, у нас осталось совсем мало времени. Ревенанты безусловно основная проблема. И дело даже не в их невероятной, как мы знаем, силе, а в том, что нам не доводилось с ними встречаться. Самая опасная угроза — это неизвестная угроза. Мы должны быть готовы ко всему. В первую очередь нам нужна Воля Вселенной. Как вы знаете, после испытания, я получил это.
Аксель медленно вынул Сердце Вселенной, которое мерцало и переливалось цветами всех Вех и положил поверх карты на столе.
— Не только реликвия, но и указатель. Помимо этого, у меня есть знание, которого нет ни у кого. Лишь я знаю, как объединить девять реликвий в Волю Вселенной.
— А не лучше ли оставить ее в разобранном виде, если мы соберем Волю, то просто преподнесем ее на блюдечке для Альянса. — задумчиво проговорил Эвандор. Он с самого начала был на стороне Акселя, но все же старался мыслить объективно.
— Я тоже думал об этом. Но лучше иметь оружие, которое точно победит Ревенантов, нежели не иметь его вовсе. Без магии мы будем явно слабее перед технологиями Альянса. Иридия всегда делала упор именно в магическую составляющую, в технологическом плане мы застряли далеко в прошлом. Насколько мне известно, Воля Вселенной — это слияние Магии и Технологии в равной пропорции. Мы сможем многое, но нужно быть аккуратными.
— Получается, что кланы, у которых есть реликвия — лишатся их? — заинтересованно спросила Рианна.
Очевидно, этот вопрос был не ее, а Борелиана.
— Я понимаю, как это звучит, однако поверьте, как только все закончится, Воля Вселенной вновь будет разобрана, а реликвии вернутся к их хранителям.
Аксель лукавил. Но делал это чертовски убедительно.
— Две реликвии так и не найдены, есть идеи с чего начать? — проговорил Арктурус.
Лидер Холодной Звезды принял позицию Акселя в этом вопросе и готов был содействовать. Серебряный голос, Золотое Сердце и Зеленый Лист также согласились.
— По моей информации, что я получил после испытания последние реликвии, это Крест Громовержца и Зеркало Истины. Первая — могущественный боевой молот. Его энергия Эвокации настолько огромна, что он может призывать элементы вехи Катаклизма. Это уникальный в своем роде предмет, который не поддается описанию по правилам вех. Вторая же реликвия отражает истинную сущность вещей. Она позволяет видеть то, что увидеть невозможно. Далекое прошлое, недалекое будущее. Вот что мне известно.
Все молчали в ожидании продолжения, и были правы, Акселю было еще что сказать.
— С помощью сердца вселенной я чувствую, что одна реликвия находится на северо-западе Иридии. Есть идеи, что там может быть? Любые аномалии связанные с Эвокацией.
Лина медленно встала.
— Не эвокация, но молния. На северо-западе, недалеко от столицы Серебряного Голоса расположены Врата Грома. Огромная горная гряда, которая имеет две самых высоких точки в Империи. Там всегда гроза и молнии, поэтому такое название. Полагаю, это место стоит проверить первым.
Аксель кивнул.
— По поводу второй реликвии, Сердце указывает в сторону юга.
— Там может быть что угодно. — задумчиво проговорил Вадрик.
Столица клана Астрального Пламени находилась южнее всех.
— Тогда поступим так. Я прошу по возможности исследовать всю территорию вот этих мест, — Аксель очертил южную часть империи. — Да, территория большая, но точнее не выйдет, а если проверять все места с Сердцем, на это уйдет вечность. Нужно сузить вектор поиска. Тем временем я отправлюсь во Врата Грома. Мэй, я очень прошу тебя и клан Молниеносного Змея руководить поисковыми отрядами.
Мэй кивнула в знак согласия.
— Император. Поскольку земля Врат Гром принадлежит Серебряному Голосу, позвольте мне сопровождать вас.
— Пожалуй, это отличный вариант, который ускорит поиски. Так и поступим. В остальном же я прошу лидеров держать свои кланы в боевой готовности. Над Иридией висит очередная угроза и нам придется отстоять нашу землю.
Аксель встал, встали и все, кто находился в помещении и поклонились императору. Лишь только Мэй пристальным ревностным взглядом смотрела на Лину, но ничего не могла с этим сделать, ей уже было отдано важное задание.
Когда все наконец разошлись, Аксель подошел к наследнице Серебряного Голоса.
— Я ценю твою поддержку, но с чего вдруг такая доброта.
Девушка подмигнула.
— Но я ведь должна отблагодарить того, кто спас меня от отпрыска Огненного крыла во время испытания. Я до сих пор помню, как крепко ты держал мою руку и не позволил упасть.
Ее щеки едва заметно покраснели.
— Это было очень мужественно.
Аксель усмехнулся.