Страница 93 из 102
Глава 32
Первый день дома после выписки был весьма продуктивным.
Например я научился конвертировать различные типы энергий. На эксперименты в этом направлений меня подтолкнул остаток черной энергии, которая оставалась в моем теле. Ее был мизер, несравнимый с тем, что я тратил на поднятие и усиление своих миньонов. И она никак не вредила мне и не создавала дискомфорта. Как потом объяснил Ворон, мое тело адаптировалось после тех ударных доз этой черноты.
Но сам же я ее производить не мог, что удручало, зато мог «разбавить». Сперва я отделил частичку этой нити и соединил со своей маной, попытавшись так создать «серость». Но не рассчитал с дозировкой и мана стерла черную ниточку.
Так я начал добавлять по капельке маны, питая тем самым новый кусок нити и о чудо, это сработало! Но не так, как я рассчитывал… хотя результат был даже лучше.
Нить начала шириться и увеличиваться, не теряя в цвете и в свойствах, пока не стала по объему равной той, что я выдирал из мертвецов в академии. Но траты маны были слишком большими. Я тратил три объема маны на один объем черной нити, что было совсем не выгодно.
Но ничто мне не мешало заранее запастись этой энергией… что я и попытался сделать. И сразу же столкнулся с проблемой — у меня не было хранилища! Немного новой энергии я мог хранить в себе, но лишь немного, как раз объем равной поднятию одного мертвяка.
Попросил подсобить Ворона, на что получил интересный ответ:
«Дерево этот тип энергии не примет. То есть примет, но точно также, как ты конвертировал ману в смерть, дерево конвертирует ее в жизнь!»
«Так, птичка ты моя милая, можешь поподробнее рассказать про эту „жизнь“?»
«О как заговорил. Ну давай представим, что угодил лестью». — ехидно заворковала эта Ворониха. — «Благодаря дару Варны, ты научился управлять энергиями, забирать их и, как только что, менять. Но энергия никуда просто так не девается — ей нужно хранилище. Вот я и решил воспользоваться в свою и в твою пользу твоей новой способностью. Каждый раз для возрождения тебе нужно было оборвать чью-то жизнь. Жизнь за жизнь, так сказать. Но теперь дерево будет впитывать в себя всю энергию, которую ты будешь забирать у других, она конвертирует ее в энергию жизни, благодаря которой в будущем ты сможешь возрождаться без, так скажем, смертоубийств».
«Уау… то есть те зеленые лепестки — это та самая энергия жизни? И сколько таких лепестков нужно, чтобы меня оживить?»
«В принципе, их бы хватило. Просто изменения не до конца успели вступить в силу».
«Понял…» — мысленно потянул я, все еще крутя в руке энергию смерти, — «Так, погоди ка, ты сказал, что это и для твоей пользы…»
«Хех, не заговорил я тебе зубы. Твою Катьку же я оживил? Оживил. Потратил на это свою силу, а теперь на такое силу будешь тратить ты! Ну и выслушивать за такое будет также ты.» — последнее он даже проговорил с неким злорадством.
«Выслушивать от кого?»
«От богов оживляемых, от кого же еще. Воробей, мышь крылатая, все уши прочирикал, мол какое я имею право трогать его паству».
«Так она же умирала! Этот божок что, не понимает, что иначе его последователь умер бы?»
«Да забей. Воробей же — не самая умная птица, даже если богом зовется. Ладно, что-то мы заговорились. На счет хранилища — поэкспериментируй с макрами». — сказав это, Ворон замолчал.
Ну а я, вспоминая взрывы макров от колдунства Мамзелькиной, решил, что эксперименты с ними лучше проводить не дома. Так что займусь чем-то другим.
Я с некоторым удивлением прочел письмо, врученное мне полковником.
«Уважаемый Дмитрий Юрьевич Воронцов. В связи с событиями минувшего понедельника, я, Быков Василий Евгеньевич, приглашаю вас в свой загородный дом для заключения выгодной сделки. Нас очень заинтересовала ваша способность поднимать мертвых, а также ваша двойная магическая специальность. Я понимаю, что у вас есть свои секреты, но если мы сможем договориться, то мы на очень многое сможем закрыть глаза. Пора бы, юноша, переходить на светлый путь. Отказ — приму, но должные выводы будут сделаны. Жду вашего ответа.»
Далее — ринулся к старику, глаза которого, были размерами с блюдце от пересказанного.
— Кто такой этот Быков? — я перечитал письмо еще раз и передал его деду в руки.
— Быков, — Михалыч причмокнул губами, нервно поерзав на своем кресле, — Он ставленник Орлова — прямого противника серого кардинала.
— Мышкина, что ли?
— Именно, — старик потянулся за трубкой, — Фактически он выше его. Все же Император Кречет высоко ценит своего военачальника. Практически — он враг твоего бизнеса, и…
— Рода?
— Не рода, скорее родственников. — дед недовольно посмотрел на мешочек с табаком в руке, — Я не думаю, что семья одобрит твои новое связи. Однако, ты можешь им об этом и не говорить. А иметь такое прикрытие… это было бы весьма кстати. С учетом твоего иномирского прошлого.
Я с некоторой жалостью посмотрел на его скривленное лицо, после нескольких тяг трубки. Вспомнил, что хотел ему прикупить что-то получше, но… к сожалению, просто забыл, на фоне покупок для вороненка.
— А теперь, — старик все же, выпустил несколько едких колец, прокашлялся, — Расскажи мне, что было в академии?
Рассказал всю подноготную самому близкому человеку в этом мире. По мере моих событий, его лицо то и дело, хмурилось и хмурилось. Не было ни одной позитивной эмоции. А после рассказа про мага тьмы его настроение ушло еще глубже.
Это был враг, о котором никто и ничего не знал. Были маги смерти — подобие некромантов, были шаманы, алтаристы — призыватели големов. Все они совершали прорывы изнанки. А кто такой маг тьмы и откуда у него такие силы, увы, нужно было узнавать у человека с более серьезными связями. Все шло именно к приглашению Быкова.
Однако…
Некоторые предложения старика, были неравнодушны ворону. Который неожиданно подключился к нашей беседе. Высказав свое яркое «я».
«Если ты кому-то расскажешь про свои силы… ты хоть представляешь, что с тобой сделать могут?»
«Ворон, они и так это видели.»
«Ты лишь воспользовался чужой силой! Скажи им это и они поверят.»
«Нет, Ворон. Я должен представить себя в выгодном свете. Если у меня появится защита, то…»
«То что?» — он прочитал то, что я думал озвучить Быкову, — «Не вздумай! Тебя казнят сразу же, как иномирца занявшего чужое тело!»
«Или это сделает Степан, точнее его отец, сдав меня властям. У меня выбора-то особого нету.»
«Думай еще!»