Страница 9 из 49
Студенты тут же побросали на нас косые взгляды. Педагог в который раз поправил очки, стараясь понять в чём дело.
Всё ещё задыхаясь от возмущения, я процедила:
– Ещё раз тронешь меня и…
– …и я сломаю тебе руку, – поспешил добавить Андрей.
Лицо блондина перекосилось, а аудитория погрузилась в гробовое молчание. Как и я, студенты не поверили своим ушам. Рогов пошёл против правил братства, заступаясь за никчёмную новенькую. Прилюдно. Оставляя плотный рубец на, казалось бы, неприкосновенной репутации.
Быть может, он только кажется таким опасным? Но почему женское чутьё говорит об обратном?
Тишину разбавил звонок с пары. Студенты подорвались со своих мест. Я же ощутила облегчение.
– Мой первый шаг в роли друга. Теперь твой ход, Рина, – подмигнул Рогов, хитро улыбаясь.
Какой ещё ход?
– Уверяю, теперь игра не покажется скучной. Она будет такой увлекательной, что ты просто умрёшь от восторга, – пропел парень, прежде чем он и члены братства покинули зал.
Глава 10. Даниил
Эта девчонка сведёт меня с ума!
С появлением Арины в «Валькирии» без того мрачные будни превратились в сущий Ад. Я забыл про сон, размышляя над её судьбой и детским упрямством. Всё представлял, как та переходит черту и подобно белоснежной бабочке погибает в кулаке Андрея. Ведь её мнимая смелость – ничто иное как глупость. Ошибка, исправить которую отнюдь не получится.
Впрочем, только я тому виной. Ввязался в вязкое болото и потянул девчонку за собой. Невольно. Неосознанно. И далеко не впервой.
Теперь Андрей её не оставит, не снизойдёт до помилования, ведь таким как он чуждо милосердие. Чёртов кукловод не отпустит марионетку, пока не наиграется с её судьбой. Не успокоится, пока не сотрёт её в пыль, оставив только имя.
Так было и с Амелией…
Сам того не ведая я стал одним из её палачей. Заигрался, как вдруг оказалось, что на кону стояла чужая жизнь. Мой личный просчёт превратился в непосильное бремя, которое я буду нести до конца своих дней. И ни за что не допущу подобное с Ариной. С кем угодно, но только не с ней.
– Всё по юбкам тоскуешь, Данилка? – мерзкий смех Демидова вырвал меня из размышлений. – Вытри сопли, ты похож на размазню.
Обернувшись, я увидел как проклятая четвёрка ворвалась в братскую комнату, подобно стае ошалевших шакалов. Не прошло и минуты, как те расселись вокруг меня, приняв расслабленные позы. Я же привычно напрягся. Делить воздух с ними было тем ещё испытанием.
– Я быстрее сотру улыбку с твоей мерзкой рожи. А ластиком послужит это, – огрызнулся я, демонстративно подув на сжатый кулак.
Вова едко хохотнул, но едва ли был весел. Он бесконечно поправлял волосы, что обычно свидетельствовало о недовольстве парня. Подпрыгивающее колено, покусывание губ, взгляд полный чертей – его явно что-то беспокоило.
Порой он настораживал меня сильнее, чем Рогов, ведь я никак не мог предугадать, что творится в голове Демидова. Его поступки были непредсказуемы, зачастую лишены смысла и отличались изощрённой жестокостью.
«Безумие – это не смешно… А потом смешно», – нередко трактовал Володя, выставляя сказанное за личную истину.
– Ты многое пропустил, – язвительно кинул Рогов, растянувшись на «троне». – Мы отлично провели время. Пора бы взять с нас пример.
– Весь день стращали народ? Тоже мне веселье, – хмыкнул я.
– А вот и нет! – не сдержавшись, вставил Демидов. – Один из нас тут в герои заделался. Недолог час, и пятёрка Тора превратится в ансамбль белых ромашек. Наденем венки из лютиков, возьмёмся за руки и начнём водить хоровод!
Рогов устало закатил глаза.
– Ох, не начинай. Я всего-то спутал ей карты.
– И какой же был расклад?! На дурака?! – не унимался блондин. – Ты выставил меня полным кретином, потакая девчонке! Нарушил собственные правила и… А не поплыл ли ты разом?
Глаза Рогова почернели. В них вспыхнула ярость.
– Ещё одно слово и угроза сломать тебе руку перестанет быть ложью! – прогремел он. – Захлопнись, иначе сильно пожалеешь.
Я недоумевающе посмотрел на парней. Не припомню, чтобы в братстве было место перепалкам. Чему угодно, но только не грызне.
Какая кошка между ними пробежала?
Тем временем Матвей и Егор вели себя отстранённо. Казалось, накалённая обстановка их никак не интересует.
– Вы что, компот не поделили? – усмехнулся я. – Успокойтесь, девочки. Я угощаю. Вот только снова вернёмся в столовую и…
– С чего ты взял, что мы были в столовой? – кинул Демидов, подорвавшись с кресла. Он суетливо метался по комнате, всё тщательнее прибирая волосы. – Вместо обеда мы решили сразу перейти к десерту, правда достался он лишь одному.
– О чём ты?
– Он говорит о новенькой, – пояснил Рогов, и я почувствовал фантомный удар тока. – Совершенно случайно мы оказались с ней на совместной лекции.
– Случайно, как же, – фыркнул Вова, но его уже никто не слушал.
– Ты ведь знаешь моё отношение к классике и эпохе духовного романтизма? – улыбаясь, продолжал Альфа. Он смотрел прямо, не моргая, внимательно следя за моей реакцией. – Я большой его почитатель. Как любое искусство, оно так и манит его всецело вкусить. Любоваться, но не трогать, – он искоса зыркнул на Вову.
Демидов замер. Его лицо вытянулось.
– Что ты, мать твою, несёшь? – скривился он. – Какое, к чёрту, искусство? Какой романтизм? Совсем башкой поехал? Называй вещи своими именами: я стал лапать сучку, а ты меня покусал.
Желчь подступила к горлу. Кулаки заныли от боли. Мне наверняка не послышалось, но и верить в услышанное не хотелось.
– Это правда? – выдавил я, едва сдерживаясь.
– Допустим, – спокойно произнёс Рогов.
– И ты помешал ему?
– Не помешал, а всего лишь помог растянуть удовольствие. Всякая игра теряет смысл, если всё достаётся тебе на линии старта. Охоту красит внезапность, добычу страх. И я никому не позволю лишить меня этого наслаждения. Я внятно изъяснился? – угрожающий взгляд охватил всех присутствующих.
И вот снова, он говорил об Арине так, будто она была тряпичной куклой. Пустышкой, без права на неприкосновенность.
Я хотел его убить.
– А, по-моему, ты просто красовался, – буркнул Вова. – Только вспомни, раньше об этом и речи не шло. Мы никогда друг другу не перечили. А что теперь? Грызёмся из-за тёлки? Так и до смуты недалеко.
Андрей перестал дышать. И недурно, ведь одна мысль о расколе «семьи» была для него подобно агонии. Он сопоставил себя с Богом, и возвращаться к смертной жизни был не намерен.
Его собственность – только его. Вчера. Сегодня. Навечно.
Я же содрогался от изощрённости его мыслей: он погладил девчонку по голове, чтобы после свернуть ей шею. Немыслимое извращение.
– Не усложняйте, братья, – приподнявшись, вставил Матвей. – Никто не достоин наших эмоций. К тому же, я уверен, Андрей знает, что делает. Он никогда не пойдёт против братства. Ведь так? – посмотрел он на Рогова. – Развей сомнения Вовы и сделай следующий ход. Так нам всем будет спокойнее.
– Да, покажи ей, что расслабляться рано, – Демидов весело подпрыгнул на месте, сложив руки у рта, точно в молитве.
Блаженно улыбнувшись, Альфа проработал шею.
– Обещаю, я стану её личным кошмаром. Не сомневайтесь в этом. Всему своё время. Но а пока нас ждёт вечеринка куда интереснее, – его взор снова коснулся меня. – Ты готов, Дан? Вечер будет что надо.
Готов ли я к голодным играм, участвуя в которых, могу заполучить компромат? Конечно же, да. Готов ли я уничтожить тебя, как только появится шанс? Безусловно. Готов ли я притворяться дальше, чтобы ты и твои дружки канули в бездну к Дьяволу, где им и место? Несомненно. И, наконец, готов ли я пойти на всё, чтобы защитить Арину от такого беса, как ты? Вне всякого сомнения.
Знай, Рогов, что в этой игре ты отнюдь не единственный игрок.
Глава 11. Даниил
Дождь словно знал, в какой момент нужно эффектно блеснуть на серой сцене. Его капли стучали слишком громко по ткани моего капюшона, а звук завывающего ветра и шелест листвы в темном лесу погружал в особую атмосферу обреченности. Сумрак накрыл лес черным целлофановым пакетом без всякой надежды на просвет. Даже природа ненавидела этот чертов дьявольский котел.