Страница 21 из 49
Глава 21. Арина
Разговор с Даней не шел из головы, его слова резали слух, да и сердце. Не надо было все-таки никуда ходить, раз он решил отодвинуть Арину Филатову, раз поставил жирную точку, так тому и быть. В конце концов, и у меня есть гордость.
С боевым настроем я решила больше не пропускать занятия и вообще постараться жить дальше. Нет, конечно, хотелось все бросить и уехать из этой проклятой академии, однако на данный шаг я так и не осмелилась. А когда через два дня позвонил отец, сердце пропустило тревожный удар. Сразу закрались мысли, что Дан все-таки пожаловался родителям, и сейчас папа сообщит мне дату отъезда.
Однако отец лишь спросил, как дела и не планирую ли я приехать в гости на выходные, сказал, они с мамой ужасно соскучились. Мы тепло пообщались, и в конце папа вдруг выдал:
– А Даня как? Обычно ты только о нем и чирикаешь, а тут и словом не обмолвилась. Вы поругались?
– Скажешь тоже. Просто по тебе соскучилась и по маме. А Дан… – помешкав, я добавила: – Он же здесь, рядом, чего о нем говорить?
С Новиковым мы, действительно, пересекались в стенах академии: то в кафетерии, то на этажах перед кабинетами, то в холле главного корпуса. И каждый раз мне казалось, что Даня выглядел таким равнодушным, словно ему было плевать, здесь я или нет.
А в один из дней, когда я мыла руки в туалете, туда зашли девчонки и давай обсуждать пятерку Тора. Слушать хвалебные дифирамбы не хотелось, поэтому, высушив руки, я уже направилась было к выходу, как вдруг одна из студенток вскрикнула:
– В эту субботу будет матч! Только что пост выложили.
– Матч? По баскетболу?
– Ага. Новиков же играет офигенно. Такое грех пропустить. Будет городская команда, но я уверена, наши выиграют.
Как позже выяснилось, игра, в самом деле, должна была состояться днем в субботу. Все только о ней и говорили, а Леся и вовсе записалась в группу поддержки. Нацепила на себя эту форму, которую и формой-то назвать сложно: короткий топик и юбка, такая, что едва прикрывала бедра. Мне тоже предложила, но я, выпучив глаза, замахала головой: не хватало еще прыгать полуголой на поле и трясти помпонами. Даша меня поддержала, она в принципе не понимала, как вместо учебы можно выбрать участие в группе поддержки.
Мы планировали с ней отсидеться во время матча в библиотеке, но Леся настояла, вернее, слезно умоляла прийти и поддержать ее: похлопать в ладоши, покричать, ну и в целом, команде нужны болельщики. Пришлось согласиться.
Я уже была на баскетбольных матчах, немного знала правила, спасибо Дане, он просвещал. Не сказать, что мне нравились игры, скорее, нравилось наблюдать за Новиковым на поле. Раньше нравилось. Сейчас как отрезало. Хотя, может, это только отговорки, и больше для себя, чем в действительности. Ведь для Дана ничего в корне не поменялось ни после поцелуя, ни после того разговора в бассейне.
Удивительно, но и Рогов ко мне не подходил, хотя нет-нет, я ловила на себе его взгляды: в холле, столовой, даже на лестнице. Когда мы пересекались, он лишь любезно улыбался, затем отворачивался или удалялся. А вот Вова, наоборот, ничего не смущался и если замечал меня, кривлялся: то палец к виску приставит, то проведет ребром ладони по горлу, но чаще выдавал свою жуткую ухмылку.
Поэтому когда мы пришли на игру с Дашкой под руку, и я заметила сидящего в нижних рядах Демидова в компании братства, сразу сделалось не по себе. Меня начало лихорадить и немного потряхивать то ли от холода, то ли от напряжения.
Лишь бы не оглянулись. Лишь бы остаться невидимкой.
Однако стоило на площадку выйти игрокам, стоило мне увидеть Новикова в спортивной форме, вышагивающего уверенной походкой впереди команды, сразу отпустило. Удивительное дело, но одно его присутствие несмотря ни на что продолжало окутывать теплом.
– О, вот и Леся, – прошептала Дашка, накидывая теплый шарф на плечи. Мы сидели в форме: девчонки в юбках, рубашках и пиджаках, а парни в брюках. Учащиеся академии заметно выделялись среди гостей матча, которые приехали поддержать свою команду.
– А ей идет, – отметила я, разглядывая команду поддержки.
– Уже бы разделись полностью, – хмыкнула Даша.
В зале раздался свисток, и началась игра. Сначала игроки двигались не очень быстро, мы даже немного заскучали. А потом номер восемь отдал пас Новикову, и тот помчался в сторону щита, подпрыгнул, но перед ним в буквальном смысле вырос соперник. В зале, казалось, все замерли, да только мяч уже влетел в кольцо. Народ проскандировал ликующее «ура», девчонки из группы поддержки начали кричать стишки, ну а болельщики свистеть, хлопать в ладоши. Это был первый эффектный бросок в кольцо.
На поле, наконец, разразилась ожесточенная борьба. Центровой игрок вот вроде вел пас в сторону щита соперника, как сбоку выскочил номер двадцать в желтой майке (наши были в голубой форме) и отобрал мяч.
– И что тут интересного? – со скучающим видом спросила Даша. Я же словно прилипла к игре, не могла отвести взгляд, а потом и вовсе влилась в атмосферу, скандировала со всеми «Вперед! Давай! Так их!». Подруга смотрела на меня, выпучив глаза.
Да и Новиков заметно выделялся: когда у нашего игрока в очередной раз отобрали пас, Дан возник из ниоткуда, изящно уводя мяч. Остановился буквально в паре метров перед щитом, там его поджидали защитники, однако он завел руку за спину, передав пас коллеге, сам же помчался к кольцу с другой стороны и когда вновь завладел мячом, снова закинул его в кольцо. Народ вновь взорвался овациями.
Я и сама не могла перестать улыбаться. Даня выглядел на поле как рыба в воде, он там оживал, становился самим собой, тем парнем, которого я знала на протяжении двадцати лет. Даже сделалось немного грустно: это был первый матч, на котором я выбирала место сама, не поддержала Новикова добрым словом перед игрой.
Заплутав в своих мыслях, не заметила, как к нам кто-то подсел.
Зато Дашка сразу ожила, легонько ткнула меня в бок. Я перевела на нее удивленный взгляд, затем повернула голову и едва не ахнула, увидев Андрея.
Он уселся рядом со мной, держа в руках картонную подставку с тремя стаканчиками.
– Не замерзла?
– Привет, эм… неожиданный вопрос, – смутилась я. В зале, действительно, было прохладно. Отопление отключили перед началом матча. Но игра так захватила, что холод остался где-то на заднем фоне.
– Угощайтесь, – Рогов протянул подставку, намекая, чтобы мы с Дашей взяли по стаканчику. Синицына поежилась и буквально сразу вся сжалась, втянула шею в плечи, однако напиток приняла. Кинула сухое «спасибо», поспешно переводя взгляд на игру. Я тоже взяла, отказываться было неудобно.
– Спасибо, это кофе?
– Нет, чай с лимоном, – с улыбкой на губах ответил Андрей. Я и до этого обращала внимание на его многочисленные татуировки, но сейчас они отчего-то еще больше привлекали внимание.
– Идущий в рай дорогой ада, – произнес Рогов, заметив, куда направлен мой взгляд. Я сглотнула, крепко сжимая картонный стаканчик в руках. Рядом с ним мне всегда было немного неловко, некомфортно. Все тело сжималось от напряжения, будто каждый шаг нужно просчитывать, следить за словами. От парня веяло опасностью, властью и бесстрашием.
– Что, прости?
– Похоже на идеологию пауков, – довольно тихо, практически себе под нос проронила Дашка. Андрей усмехнулся, однако лицо его было все таким же непроницаемым: невозможно прочитать или понять, о чем он думал.
– Совокупляющийся богомол испытывает райское наслаждение, пока самка откусывает ему голову, – ответил Рогов.
Он поставил стаканчик на свободное место, поднял руку и вдруг положил ее мне на плечо, легонько коснувшись холодными пальцами. Я моментально напряглась, выпрямилась, казалось, в спину воткнули кол – до того сделалось не по себе. Однако Андрей пошел дальше, он наклонился к моему уху, опаляя мятным дыханием кожу шеи. По спине побежали мурашки от столь неожиданной близости.
– Поскольку Бога нет, а религия – опиум для народа, у человека все то же самое, – шепнул Рогов, явно с улыбкой, смакуя каждое слово и получая от этого неимоверное удовольствие.