Вышедший из ночи

«Если такое дело, то нужно было замыкать сюда двери», – пронеслось в мыслях у Ра. Она, чуть не плача, не знала, куда ей деться от пронзительного взгляда властителя тьмы. От волнения её бросило в жар, а от обиды слёзы защипали глаза. Её выговаривали, на неё злились, назвали глупой, обвиняли.

Ра не чувствовала себя виноватой, но в другое время она всё равно бы извинилась, но сейчас…

Сначала ей встретилась Смерть, потом произошла беда у Скери, затем Ра чуть не погибла на Лунном озере, вскоре она оказалась в замке Вэриата, где ей приснилась Карнэ и Ра узнала о смерти родных. И после всего пережитого она выслушивает упрёки от того, кто /ей не нужен/, от того, кому /она нужна/. Полностью самообладание Ра никогда не теряла, да и нужно было очень постараться, чтобы случилось то, что произошло в этот раз. Она, уже не сдерживая слёз, глядя Вэриату прямо в глаза, немного срывающимся, но всё же чётким голосом произнесла:

– А не ты ли говорил, что я твоя гостья? Значит, я погибнуть могла, а ты беспокоишься, что чуть не лишился Духа, которого заточил здесь? Кстати, это разве не считается преступлением? Если я твоя гостья, не должен ли ты меня защищать, а не обвинять в том, что я могла умереть в стенах твоего замка? Я вообще сюда не просилась, меня к тебе Смерть послала, и ты, по меньшей мере, должен относиться ко мне с уважением! Хотя бы ради того, чтобы вести себя достойно с той, у которой вся жизнь перевернулась. Что я тебе плохого сделала?! Я даже относилась к тебе неплохо, не считала монстром, как все вокруг, хотя могла бы думать о себе, жалеть себя и обвинять тебя в том, что мне снилась Карнэ! Она не рада мне, я попала в немилость богине кошмаров! Я совсем недавно, кстати, от неё, узнала о смерти своей семьи, но, конечно же, кому до этого дело! Одинокий, мрачный и скрытный, – ткнула она пальцем в Вэриата, – если что-то в твоём замке идёт не так, то в этом ты виноват, и нечего обвинять тех, кто буквально оказался в другом мире.

Ра развернулась и спешно покинула зал, оставив Вэриата растерянно, и даже чуть ошарашено смотреть ей в след.

Вскоре она была у себя в комнате. Забравшись на подоконник, девушка заплакала и даже не попыталась успокоиться.

Стук в дверь, и через минуту в комнату вошёл властитель тьмы. Ра не повернулась к нему, она всё так же смотрела в окно, только уже не плакала. Вэриат подошёл ближе, какое-то время молча стоял, а потом сел в кресло.

– Обычно Духи могут заключать сделки, честные или нет, только с людьми, поэтому Дианрит я и не держал под замком. Я одинокий? Возможно. Смотря, что подразумевать под одиночеством. Я практически никогда не остаюсь один, есть Карнэ, Роук, слуги, однако нет того, с кем бы я был открыт. Но из-за этого я не назову себя скрытным, ведь, возможно, не во мне дело, а в окружающих меня. Кого все называют монстром, не суди строго, за тебя это сделали другие. Прости меня, Ра, я был не прав.

– Ты… – Ра осеклась. – Вы тоже простите.

– Ты, не вы, – поправил её Вэриат, и воцарилось недолгое молчание.

– Красивое небо, правда? – так и не взглянув на него, произнесла Ра.

Вэриат поднялся, подошёл к окну. Ра, в отражении стекла, видела его задумчивое белое лицо и грустные глаза.

– Очень, – согласился король.

Вечер тонул в переливах сиреневого, фиолетового и синего цвета. Нижний мир погружался во тьму.

Глава тридцать четвёртая

Не обращая внимания на темноту, проворно обходя заросли, переступая через поломанные ветви и торчащие из земли корни, Роук возвращалась к горе четырёх стихий.

Обратившись в белое облачко тумана, она могла бы попасть туда быстрей, но ей время от времени приходилось идти пешком. Виной тому был громадный меч за спиной Роук. Её силу было трудно применять на неживые предметы, и поэтому Роук уже который час думала о том, чтобы выбросить оружие и устремиться в замок, к своему господину. Но боясь гнева Вэриата, ведь меч был ценным, сталь его походила на лёд и была прочнее алмаза, Роук тащила на себе такое тяжёлое для её плеч оружие.

«Паршивая железяка, – злилась Роук и упрямо шагала вперёд, – у меня уже вся спина затекла!».

Она остановилась, поставила меч перед собой и с наслаждением повела плечами. Роук запрокинула голову и посмотрела на мигающее звёздами сквозь сплетение ветвей небо.

«К утру успею, или к полудню вернусь? – задумалась она. – Впрочем, чего я беспокоюсь, могу и не спешить, в поход к Дайон только завтра на рассвете выйдем. Бедная Ра, надеюсь, великая Дайон не скажет ничего такого, из-за чего Вэриат захочет её убить. Надо же, я волнуюсь за человеческую девчонку!» – фыркнула Роук, забросила за спину меч и только собралась продолжить путь, как впереди неё с треском упало дерево. Роук успела отойти, но всё же одна из ветвей больно полоснула её по лицу.

Внезапно усилившийся ветер поднял с земли листья, сосновые иглы, веточки, камни, и от их мельтешения в ночной тьме Роук почти перестала что-либо видеть. Она с трудом удерживалась на ногах, и если бы не тяжёлый меч, ураган давно бы снес её в сторону.

В воздухе всё быстрее кружились поднятые с земли камни, ветви и иглы, а в центре создавшейся воронки напротив Роук появился Западный ветер. Тёмные глаза Рьяна, казалось, пронзали Роук насквозь. Полупрозрачные длинные волосы Ветра время от времени делали его невидимым. Рьян держал в руке тонкий, похожий на серп, лёгкий меч и улыбался. Роук слышала, что улыбка Западного Ветра всегда, всегда означает веселье. И да, ему было весело! Вот только на этот раз веселье Рьяна было злым.

– Из-за господ так часто страдают их люди, никогда не одобрял этого, но ты уж прости, – произнёс он.

– Ничего, – ответила Роук и занесла для удара свой меч, – я ведь не человек.

Она едва успела уловить движение Рьяна. Он в мгновение ока оказался за её спиной и, пока проносился мимо, чуть не рассёк ей шею, но Роук вовремя отпрянула и со свистом разрезала широким серебристым лезвием воздух рядом с Рьяном. Но не так-то просто ранить воплощение ветра…

– Что будет, если я тебя убью? – захлёбываясь возбуждением и азартом спросила Роук, отражая удары своего противника.

– Возрожусь через сотню лет! – голос его донёсся до неё откуда-то сверху, и Роук с трудом успела припасть к земле, чтобы избежать смертоносного удара.

– Тогда до встречи в следующем веке! – крикнула она, бросив в него меч. Рьян всего лишь уклонился и ринулся на неё, но Роук, подпрыгнув, оттолкнулась от ствола дерева и, приняв вид тумана, была подхвачена ветром и за одно мгновение оказалась за спиной Рьяна. Роук успела поймать пролетавший мимо неё меч и, когда её длинные цепкие пальцы сжались на его рукояти, Роук нанесла врагу удар в спину.

Кровь оросила землю, несколько серебристых срезанных длинных прядей растворились в воздухе. Клокочущий смех Рьяна разнёсся над округой. Рана его уже зажила, не так просто убить ветер! Рьян продолжил бой. Роук видела его только перед тем, как он наносил ей удары, в остальное время Рьян был невидим, только слышно было, где он находится, там сильнее всего завывал ветер.

Упало ещё несколько деревьев, раз за разом Роук проделывала свой любимый трюк с мечом, опять и опять получал Рьян порезы, но и Роук не осталась без ран. По её шее стекала кровь. Один раз Роук отшвырнуло на землю, и она ударилась лбом о камень, из-за чего теперь горячая красная жидкость заливала ей правый глаз. У Роук было перебито плечо, а её рёбра недавно лизнул вражеский клинок. Но самое страшное для Роук оказалось то, что Рьян, раздробив в щепки часть дерева, старался ранить её деревянными стрелами.

– Почему я? Что я сделала тебе?! – осознание, что она может вот-вот погибнуть, ввергло её в отчаянье.

– Ты его меч, – ответил Рьян, и в Роук устремился новый шквал стрел, которые она отразила сильным взмахом меча. Однако несколько стрел её всё-таки ранили.

– Меч кого, Вэриата? Ты против него? – в глазах её вспыхнуло негодование.