Диверсантка

Каюсь, желудок уже сводило болезненными спазмами от голода, и все мысли начали сводиться исключительно к жрачке. Вот такие люди животные, никакой романтики. И даже не смотря на то, что я люблю змей, искренне ими восхищаясь, но даже на свою новую знакомую стала посматривать с гастрономическим интересом.

Помню, на вкус эти шнурки, как курица...

— Альфа, это твоя кровь. Почему ты в крови? — продолжая мня обнюхивать, прошелестела змея, называя меня странным прозвищем. Альфа? Это же волчий вожак. Нет?

— Да по глупости. — покаялась я, грустно вздохнув и засовывая подальше мысли о том, что вообще-то я стою на вершине пищевой цепочки по задумке матушки-природы. — Бабу одну недооценила, и попалась по-тупому на ее хитрость. Только меня не Альфа зовут, а Наталья. Для друзей — Таха, для врагов — помогите-кто-нибудь.

— Альфа — не имя. — прошипела она, и в ее поучительном тоне я уловила веселье. — Альфа — природа. Ты меня слышишь, понимаешь, не боишься. А меня мало кто не боится. И мало кто понимает. Других ты тоже ведь слышишь? И понимаешь. И они тебя понимают. Значит ты — Альфа. Мы думали, ты не существуешь.

Змеиные санитары существуют? Или священники какие-нибудь. На худой конец экзорцисты подойдут. А зрители все не затихали. С их стороны все выглядело так, будто змея меня обнюхивает перед поеданием. За спиной послышался звук падения мужской гордости вместе с бессознательным телом. Да, такой день, все хотят прилечь.

— И мне нравится твое предложение. Давай их сожрем. Где здесь выход к ним? — сделав круг почета вокруг меня, осматривалась змея.

— Вон та толстенная дверь. — махнула я рукой в сторону выхода, размышляя, как будем выбираться отсюда. В то, что нас выпустят, как и обещали, верится слабо. А уж в то, что денег дадут... а потом догонят и еще раз дадут. Но безвыходных ситуаций не бывает. Окинув придирчивым взглядом окружающее нас силовое поле, я поймала за хвост подходящую случаю бредовую мысль. — А давай подкоп забабахаем? Копать умеешь?

— Где? Куда? — оживилась змея, крутя головой во все стороны. Даже наверх посмотрела. Рожденная ползать хочет летать?

— Вон, смотри. — указала я на небольшой зазор между барьером и травой. — Силовое поле не касается земли, а значит можно сделать подкоп. У меня есть крысы-копатели.

— Вкусные? — тут же заинтересовалась черная макаронина.

— Дружественные. — строго ответила я, заметив две прислушивающиеся к нам усатые мордочки. — Не надо их есть. Смотри, сколько там людей. Неужели тебе не хватит? — из нас двоих змеем-искусителем была я.

— Хватит! — оглушающе громко зашипела змея, внезапно взвившись на дыбы и мощно ударившись о землю. Смысл ее действий дошел до меня не сразу, а когда дошел...

— Какая прелесть!!! — завопила я, хватая в руки одну из маленьких (сравнительно) змеек на руки и восхищенно ее рассматривая. Ударившись о землю, змея рассыпалась на миллионы змей поменьше, размером со взрослого удава.

— Видишь?! Прелесть! Прелесть, а не "О боже, какой кошмар, сдохни Кир, сволочь такая, зачем ты ее притащил ко мне". — раздался веселый возглас откуда-то сверху.

Услышали его все, и задрав голову наверх мы увидели зависший над стадионом эсминец. Тот самый эсминец. Мой. На презревшей гравитацию небольшой площадке к нам спускались неизвестные мне люди, и вместе с ними я увидела объятого черным пламенем Его. Нашел. Смог. Прилетел. Выжил. Настоящий король пиратов. Мой пират...

Улыбаясь, как ненормальная, я помахала ему рукой, спровоцировав в его голове желание убиться. А как иначе это можно назвать, если он с пяти метров решил спрыгнуть, не дожидаясь приземления?! Но видимо я сильно недооценила степень его крутости, профессионализма и безбашенности, потому что одним кувырком он погасил инерцию, моментально рванув в мою сторону.

И с этого момента значение перестало иметь абсолютно все: обморочный земляк за спиной; миллионы змей, прорвавшиеся за пределы барьера и жрущие людей с животной жестокостью; истошные крики умирающих зрителей, которых то заглатывали живьем, то рвали на части; две притихшие в траве крысы, шокированные таким количеством агрессивных пресмыкающихся; неизвестные люди, развивающие вокруг непонятную бурную деятельность. Все. Кроме него.

До боли знакомые руки прижали меня к родному телу так крепко, будто хотели на веки соединиться со мной, став единым целым. К черту воздух, я теперь дышу только им, этим нереальным, абсолютно бешеным мужчиной, который нашел меня, пролетев пол галактики. Не бросил, не забыл, нашел. Он дышал так часто, прижимая меня к себе, и все не мог никак успокоиться, будто даже теперь не верил, что смог, что я рядом, что я жива. Я всем телом ощущала, как бешено бьется его сердце, каждым ударом стараясь прорваться ко мне сквозь все преграды. Будто если оно проломит грудную клетку и упадет мне прямо в руки, то сможет наконец успокоиться.

И я не могла поверить. Я надеялась, изо всех сил надеялась, но до конца так и не верила, что он найдет меня. Что захочет искать. Но он здесь. Он ведь настоящий? Рвано вдохнув, я медленно подняла руки, осторожно обнимая своего Остряка за талию. Настоящий... И только теперь я смогла облегченно выдохнуть. Я могу быть тысячу раз полковником и железным человеком, но все же я женщина. И сейчас эта женщина внутри меня наконец-то отпустила тот моток нервов, который она уже смотала в клубок, в панике следя за развитием событий, меняющих на глазах нашу судьбу. Две недели бесконечного выживания и борьбы за право существовать закрепились в каждой клеточке моего тела сумасшедшим напряжением и постоянным ожиданием очередной порции изматывающей боли. Боль есть боль, к ней невозможно привыкнуть, ее любят только больные на голову люди, а я до этой благословенной стадии сумасшествия еще не дошла.

Но вот он обнимает меня. Обнимает так, будто хочет своим телом оградить от всего мира, став моим центром, моим сердцем, моим миром. Я так ярко чувствую терзавшую его боль от нашей разлуки, что отчаянные слезы туманят взгляд. И пусть все уже позади и закончилось, но мне до смерти жаль, что ему пришлось через это пройти. Каким-то шестым чувством я сейчас осознаю, что именно мой пират все это время испытывал, пока я боролась за свою жизнь. Сейчас, стоя в его объятиях, я вспомнила, как однажды он сказал, что чувствует каждое прикосновение других ко мне. И если это так... То весь этот двухнедельный ад мы прошли вместе, истекая одной кровью на двоих.

Мир вокруг был готов расколоться на части от страшного грохота орудий с эсминца и других кораблей, которые прилетели за ним следом. Здесь весь флот что ли? Подняв глаза наверх, я не увидела неба. Тьма вокруг наступила очень быстро, но я думала, что все дело в моем кошмарном самочувствии, а теперь вижу, что нет. От края до края небо заслоняли корабли объединенного флота Пути Андромеды. С них, повинуясь чьему-то приказу, во всю палили пушки, планомерно и безжалостно уничтожая определенные здания Вейлина в определенном порядке.

Крики людей, пожираемых змеями, сменились яростными воплями и звуками выстрелов, а торжествующий шелест удавов сменился рассерженным шипением. Некоторые из зрителей оказались при оружии, и сумев вовремя сориентироваться, часть из них смогли объединиться и дать отпор пресмыкающимся. В моей душе всколыхнулись смятение и ярость от этих звуков. Ведь змей я сейчас воспринимала, как свой отряд, своих людей, своих бойцов.

Может, у меня на лице все было написано; может, у Сата внезапно прорезался дар телепата, а может, ему просто в голову пришла эта мысль, но глухо буркнув "задолбали орать", от него во все стороны устремились потоки черного огня, сжигая тех людей, которые еще оставались в живых на стадионе. В ответ на его действия, те люди, с которыми он прилетел, обиженно заголосили, что опять все веселье мимо их кассы прошло. Это кто там так любит подобные аттракционы? Нехотя выглянув из-за могучего плеча господина адмирала, я одним глазом осмотрела оставшихся в живых людей и пришла к выводу, что где-то я их уже видела. Точно. В галосети, когда искала информацию о Пути Андромеды. Господин главнокомандующий с женой, бывшие правители соседней галактики, и моя команда. Увидев мой любопытный глаз, Василиса показала мне кулак, Слава показал мне кулак, а Ника показала мне безе.