Амулет на удачу

За дверями шёл новый коридор, когда-то полный дверей, сейчас от них остались лишь пустые проёмы, так что можно было заглянуть. Комнаты, мимо которых мы шли, назначение имели разное. Одни, похоже, были жилыми, оборудованные самыми настоящими двухъярусными кроватями с истлевшими матрасами, от которых остались только почти не проржавевшие в сухом воздухе такие привычные для моего Листа пружины. Другие комнаты имели какое-то прикладное значение, оборудованные странными приборами, давно не работавшими, но выглядело оборудование целым. Пропетляв по разным коридорам ещё с четверть часа, Маринетт отыскала по каким-то известным ей приметам нужный участок стены. Не стала доставать из ножен мечи, а извлекла из наплечной кобуры пистолет.

– Не думаю, что понадобится, но если наткнёмся на патруль – соблюдать тишину уже нет смысла.

И приложила ладонь к покрытию. Мгновенно кусок стены растаял, оттуда дохнуло сыростью. Пара шагов – мы в полумраке небольшой комнаты в солдатской части, всё опять из грубо обработанного камня. Маринетт жестом приказала оставаться на месте, ненадолго ушла, а когда вернулась, выглядела очень встревоженной.

– Плохо. Кто-то нашёл убитых старших друидов намного раньше, чем я рассчитывала. По идее их до конца ритуала вообще не должны были трогать… Неважно. Подняли тревогу, у выхода теперь стоит охрана. Полтора десятка с автоматами и боевыми амулетами, не пройдём. Плюс там сторожевой полог. И это единственный выход из катакомб, офицерский завален.

– А если иллюзия?

– Простая не поможет.

– А тот же полиморф, из-за которого… я немного поперхнулась. – Ну в общем, который я тогда наложила?

– Тоже не выйдет. На посту многоступенчатая система проверки. Чтобы выдержать наблюдение, надо не просто запустить амулет, как ты это сделала, а постоянно управлять полиморфом в ручном режиме. Ты не сможешь, пока не хватит опыта. Чтобы пройти через створки, надо активировать ключ. Цепочка рун для ключа у меня есть, поделился один из друидов, – Маринетт хищно оскалилась, потом сникла. – Всё завязано на ауру и биометрию, а я не смогу одновременно держать полиморф и активировать ключ доступа. Ты же подделывать биометрию не можешь в принципе. Два десятка автоматчиков из нас прямо там решето сделают.

– Но ведь этот ключ можно подсоединить к амулету полиморфа. Вы же сами говорили, что ваша подруга для этого систему и придумала. Стыковать в одном амулете разные плетения и круги.

– Для этого надо быть Алей Сезер, – горько ответила Маринетт. – Никто так и не смог повторить её идею, хотя мы пытались все эти годы. Нет, наш единственный шанс – отступить обратно в офицерскую часть. Надеюсь, там нас не найдут, а мы выдержим, пока придёт помощь.

– Да нет же. Там в этом плетении есть заглушки. Если по аналогии с техномиром… думаю, Аля Сезер с самого начала планировала открытую архитектуру. Я… – я смущённо отвела взгляд. – Наверное, так нельзя было, это же опасная штука. Но я пока в больнице лежала, мне делать было нечего. Вот я восстановила этот амулет по памяти, а потом сидела и разбиралась, как он устроен. Ладислас меня как раз гонял по рунам и остальному, а ещё пугал зачётом, когда я выйду из больницы. Вот я и искала на чём попрактиковаться. Честное слово, я потом все записи уничтожила, никто не догадается. В общем, там в базовой рунной цепочке есть несколько заглушек, ну как под разные типы портов. К ним можно подключить большинство стандартных типов амулетов. Система управления при этом будет общей, а ещё можно внести пусковое действие, например, жест какой-то, когда отвлекаться нельзя.

– Лиза, – таким потрясённым взглядом на меня ещё никто не смотрел. – Ты хоть понимаешь, что ты сделала?

– Ну… Я вот честное слово, обещаю, раз это опасная штука…

– Она не понимает, – Маринетт рассмеялась с какими-то странными интонациями в голосе. – Ничего сложного, от нечего делать разобралась. Не один год лучшие специалисты Академии сидели над этой задачей, а студентка недоучившаяся её за несколько дней расколола. Просто потому что не знала, что это невозможно, и имела умную незашоренную голову…

– Но там же и так всё понятно? – растерялась я. – Я ещё удивилась, насколько красивое решение. Я думала, нам это на старших курсах преподавать будут.

– Работа настоящего специалиста со стороны всегда выглядит настолько простой, что любой дурак повторит, – хмыкнула Маринетт. – Так, гений ты наш юный. Я тебе сейчас показываю последовательность рун для ключа, и если на моих глазах ты его встраиваешь в амулет полиморфа – считай, диплом Академии ты уже заработала. Или я не Маринетт Ферреоль Дюран.

Всё оказалось не таким уж и трудным, Аля Сезер – вот она и впрямь была настоящим гением. Дальше Маринетт активировала на наших балахонах полиморф, и сквозь охрану мы прошли без труда. Два десятка фигур с автоматами зорко всматривались в полумрак тоннеля, а на нас попросту не обратили внимание. Полог, который перегораживал широкий туннель на поверхность, тоже пропустил, не заподозрив фальшивки.

Удача нам изменила, когда мы уже почти выбрались. На земле катакомбы маскировал небольшой посёлок. Такие во множестве встречались в Приграничье – в них жили старатели, уходившие в экспедиции вглубь джунглей, добывать химер на ингредиенты или разрабатывать старые шахты. Возле самого крайнего дома мы нос к носу столкнулись с патрулём, полиморф же к тому времени вынуждены были отключить – накопители закончились, да и доступный внутренний резерв заклятие выпило довольно быстро. И пусть Маринетт опять доказала, насколько лихо она управляется с мечами, патрульные успели подать сигнал тревоги.

Я лежала на полу дома, вздрагивая каждый раз, как пули щёлкали над головой. Маринет яростно и умело отстреливалась из захваченных у змеев автоматов, но шансов у нас не было: от края деревни до леса было метров шестьдесят пустого пространства. Пока бежишь, тебя раз десять нашпигуют свинцом.

– Всё, – Маринетт бросила автомат на пол. – Последний магазин. И они скоро это поймут. Слушай мою команду. Сейчас я иду в атаку. Одна-две очереди меня не остановят, я добегу до их позиций. Пока я ими занимаюсь – бежишь к лесу.

– Но бабушка Маринетт! – я не пыталась скрыть слёзы.

– Помнишь, ты обещала меня слушаться? Одна из нас обязана уйти, чтобы предупредить про Юнию. Может, и выживу, это тело очень крепкое. Зато поквитаюсь за всё…

Нас оглушил громкий свист, который шёл с неба. И тут же ближний дом, из которого по нам стреляли, вспух разрывом, словно туда попал снаряд. Следом загорелись ещё насколько зданий на другом конце деревни. Наш дом аж вздрогнул, когда рядом приземлилась туша огромного золотого дракона. Не обращая внимания на одинокую автоматную очередь, Зубастик гневно пробасил:

– Мама!

И начал вправо-влево водить пастью, как из огнемёта выплёвывая широкую струю пламени. Причём всё, что в неё попадало – мгновенно вспыхивало, камень фундаментов тёк раскалённой лавой. Удивительно, в нашу сторону огонь не шёл, и даже осколки не летели. Словно нечто провело невидимую границу. А разъярённый дракон решил не останавливаться. Огромная глыба живого золота, словно для неё пожара не существовало, двинулась вперёд, топча и сжигая врагов, пока не добралась до входа в подземелья. Пусть издалека и сквозь дым, но было видно, как Зубастик плюнул в туннель каким-то особенным белым пламенем, и довольный пошёл в нашу сторону, не обращая внимания, когда начала содрогаться земля от целой серии подземных взрывов.

Эпилог

Мишку Самохина я так никогда больше и не увидела. К моему удивлению, когда Базиль сбежал, он проявил удивительное благоразумие. Вместе с вещами вернулся в Шатоден и видимо от испуга даже сел за учебники. Сдал долги по первому семестру и пусть на тройки, но сессию за второй. А потом опять расслабился и вылетел. Я же в Академию и на первый курс вернулась сильно позже. Когда Ладислас, закончив спасательные работы, узнал, что чуть меня не потерял – то месяц меня никуда не отпускал, и вообще устроил нам шикарный отпуск в Суассоне. Итогом этого отдыха стал маленький богатырь, которого назвали в честь дедушки Амандином. И тут же, не раздумывая, мы решили сходить за принцессой. Решили, что учёба может немножечко подождать, а вот муж ждать совершенно не хочет, спит и видит себя многодетным отцом. Девочку, кстати, назвали Аля.