Пыль и сталь

— Весь день проспал. Похоже, чтение — слишком утомительное для тебя занятие. Но хоть сил набрался — они тебе, я уверен, понадобятся. Вот, — священник протянул ковш, — умойся перед уходом.

Наёмник зачерпнул руками воды и смыл пот с небритого лица. Слегка освободившись от липких пут сна, он встал и потянулся. Ночную темноту в храме нарушало только тусклое сияние свечей. Таринор двинулся к выходу, силясь разглядеть путь в полумраке, и при этом ни обо что не запнуться.

— А где его найти-то, дом этот? — только у самого порога наёмник вспомнил, что так и не спросил, куда ему идти.

— Как выйдешь, поверни налево. Как доберёшься до частокола, снова поворачивай налево и иди вдоль него, пока не доберёшься до дома с заколоченными окнами. Если у тебя хороший нюх, учуешь запах серы. Ну, ступай, я буду молиться, чтобы Холар не оставил тебя!

— Спасибо и на этом, отец Дормий, — вздохнул Таринор. — Если чего хочешь пожелать напоследок, то пожелай, чтобы мы встретились снова.

Он оставил сумку в храме, взяв с собой только меч и фляжку с огненным пойлом на случай, если дом придётся сжечь. Отворив скрипучую дверь, Таринор оказался на тёмной деревенской улице, освещённой лишь белым ликом луны. Этой ночью, казалось, само время заснуло и остановилось. Тишину нарушали лишь невидимые сверчки, оглашавшие округу негромким металлическим стрекотанием. Деревня, казавшаяся мрачной и угрюмой утром, теперь приобрела мистическую, даже сказочную атмосферу таинственности. Свежий прохладный воздух наполнил лёгкие Таринора, изрядно освежив его после сна, даже несмотря на вездесущий запах гари, который, наверное, до костей пропитал местных жителей. С выражением умиротворения наёмник отправился на поиски дома Мирениуса, старательно обходя многочисленные лужи. К счастью, после объяснений священника искать пришлось недолго.

В темноте частокол казался неприступной черной стеной. Вплотную к нему, словно облокотившись на эту стену, стоял неказистый домик с покосившейся деревянной крышей, из которой торчала труба. Несмотря на темноту, было видно, что из трубы тянется струйка сизого дыма, а через заколоченные окна пробивался неровный свет. Наёмник подошел поближе и припал ухом к двери. Изнутри, вот удивительно, доносились голоса и смех и, Дормий не соврал, действительно тянуло серой.

Таринор медленно вытащил меч из ножен. Сделав глубокий вдох, он решил было вышибить дверь, но, с удивлением заметив, что она не заперта, подумал, что лучше будет открыть её крепким пинком и застать врасплох тех, кто там засел. Кем бы они ни были.

Молодецки размахнувшись ногой, наёмник сильно и громко пнул дверь. Несмотря на хлипкий вид, дверь с петель не слетела, а только резко распахнулась, и Таринор оказался в доме. Среди груды хлама — разбитых склянок, сломанных бочек и обломков книжного шкафа — посреди комнаты прямо перед камином стоял покосившийся деревянный стол. А рядом с ним на деревянных табуретках восседали двое диковинных созданий. Того мига, что наёмник находился в доме, ему хватило, чтобы разглядеть их до смешного своеобразный облик. Голову первого украшала пара длинных рогов и длиннющий нос. На морде второго, весьма упитанного, красовался мясистый пятачок, вроде свиного, а из макушки торчали короткие кривые рожки. При этом у обоих имелись маленькие крылышки и мохнатые ножки с парными копытцами, а роста в них было не больше, чем половина от человеческого. Таринор моментально вспомнил картинку из трактата, и по коже пронеслась неприятная дрожь. Черти. Та ещё деревенька, этот Вороний холм.

Черти же в свою очередь удивлённо глядели на Таринора. Они не выглядели испуганными, но их взгляд выражал явный интерес к нежданному гостю. Несколько секунд тишину нарушало лишь потрескивание огня в камине, а потом один из них заговорил.

— Ты ещё кто такой? — осторожно спросил длинноносый. — Чего пришёл?

— Я… — Таринор чуть было не ответил, что пришёл изгонять их, но вовремя взял себя в руки, представив, что демоны сделают с ним, ляпни он подобное. Тут заговорил чёрт с пятачком.

— Ты, ты. Только не говори, что прогнать нас явился! Давеча вон приходил один… Убежал в ожогах, что свинья на вертеле! — черти противно захихикали. — А ты вроде на него не похож, не буянишь, не кричишь. Вот только с дверью поосторожнее, так и сломать можно, а на улице прохладно. Садись-ка к нам, только железяки свои спрячь, порежешься, — добавил толстяк с ехидной ухмылкой.

— А откуда мне знать, что вы меня так же не подпалите? — спросил наёмник, осторожно подходя к столу.

— Брось! — махнул рукой толстяк. — Мы же его не просто так, а за дело. Он как ввалился, как начал руками махать да водой плескаться, вот мы его и пугнули. А ты, я вижу, мужик умный, сил понапрасну не тратишь. Не знаешь, куда сесть? Так это мы мигом.

Из груды хлама у стены вылетела пара бочонков. Один приземлился между толстым и носатым, а второй отправился в камин, заставив огонь разгореться с новой силой. Таринор занял предложенное место, решив не торопить события.

— А что это там у тебя? — прищурился чёрт с пятачком, указав толстым пальцем на деревянную фляжку в руках наёмника.

— Это… Угощение, — нашёлся тот и поставил выпивку на стол. — Не желаете?

— Отчего же? Еще как желаем! — хрипло взвизгнул чёрт с пятачком и в предвкушении потёр руки.

Схватив фляжку, он вынул пробку зубами и выплюнул её. Принюхался, лизнул горлышко и принялся так жадно хлебать содержимое, что прозрачная жидкость потекла по его щеке. Вскоре он получил от носатого увесистый подзатыльник и поперхнулся.

— Эй, за что⁈ — изумлённо воскликнул чёрт, потирая затылок.

— Гурх, ты свинья, — презрительно проговорил длинноносый. — Мог бы проявить хоть каплю приличий, у нас тут всё-таки гость.

— И что с того? — перебил толстяк. — Я такого славного пойла целую вечность не пил! В горле сухо, как в пустыне. Да что там, с тех пор как меня призвал тот маг пару лет назад, я ж и капли в рот не брал. Золотой был человек! — мечтательно протянул чёрт, бережно ставя выпивку на стол. — Мы с ним выпивали, по душам разговаривали. Не то что ты, Меф! Гад ты самый распоследний, вот. Я ж капельку всего…

Гурх снова потянулся было к фляжке, но носатый ловко пнул трёхногий табурет, отчего тот повалился на пол вместе с сидящим на нём толстым чёртом.