Искры на ветру

Некоторое время спустя Грегорион уже изучал содержимое оказавшегося на улице сундука. Всё то, что придавало ему тяжесть — какие-то куски железа, подковы, цепи — не имело ровным счётом никакого значения. Ниже располагались тряпки. Даже не одежда, а обычные обрезки ткани. Но вот дальше, на самом дне, лежали бумажки. Рецепты, заметки… Письма. Вот здесь почерк отличается, ровный, изящный. Написано что-то о страсти, сжигающей сердце, томлении в душе… Кажется, инквизитору улыбнулась удача.

Корчмарь, встретив Грегориона в своём заведении во второй раз, был немало удивлён его теперешнему виду. Покрасневшие глаза, отдышка, щепки, застрявшие в дорожном плаще и едкий запах дыма. Краснощёкий мужчина попытался было отпустить шутку, что, мол, господин инквизитор только что из самого пекла вернулся, но, наткнувшись на угрюмый взгляд Грегориона, тут же замолчал и поспешил удалиться, оставив гостя наедине с трапезой. Ел инквизитор жадно и с аппетитом. Несмотря на произошедшее, он был воодушевлён тем, что покоилось у него за пазухой.

Подкрепив силы, он направился прямиком в управу. Лорд Джорен Скайн сидел на том же месте, словно не сходил с него всё это время. Увидев инквизитора снова, он встал с места с выражением удивления на лице.

— Я полагал, что мы увидимся не раньше вечерней казни. Что привело вас сюда? — спросил он и сдержанно добавил: — Снова.

— Я осмотрел тело. Посетил дом ведьмы. У меня есть основания полагать, что она невиновна.

— В самом деле? Кто же тогда повинен в этом? — удивился Скайн и добавил будто между делом: — Вид у вас такой, словно вы споткнулись, прыгая через костёр. Что-то случилось?

— Покушение. Если я найду виновного, он понесёт суровое наказание, — ледяным тоном проговорил инквизитор, глядя прямо в глаза Джорену Скайну. — Вам ведь известно, что покушение на жизнь инквизитора — серьёзное преступление. И, судя по всему, за этим стоит тот же, кто на самом деле убил сына кузнеца.

— А вы понимаете, насколько серьёзно обвинение, которое вы, по всей видимости, предъявляете мне? — лорд Скайн сощурил глаза. — Не говоря уже о том, что оно оскорбительно в своей голословности.

— Основания есть, — Грегорион извлёк из-за пазухи небольшой кусочек бумаги с письмом. Внутри он ликовал, хотя внешне оставался абсолютно непроницаем. — Это письмо. От вас к знахарке Изре.

— Не припомню, чтобы имел хоть какую-то связь с этой ведьмой. Впрочем, дайте сюда, — он выхватил бумагу из рук инквизитора и быстро пробежался по ней глазами, иногда поднимая взгляд на собеседника.

Лицо его выражало смесь презрения с возмущением. На лбу выступила испарина, щёки покрылись багрянцем.

— Да как вы смеете, — процедил сквозь зубы Джорен Скайн, разрывая записку напополам. — Знаете, что это доказывает? Ничего!

Он порвал бумагу ещё раз.

— Кроме того, что представители церкви, по-видимому, имеют привычку к безосновательным обвинениям благородных людей. Это письмо мог написать кто угодно, оно не подписано, — разорвав письмо в последний раз, он добавил: — У этой ведьмы было полно воздыхателей.

— Но многие ли из них умели писать? — Грегорион только сейчас почувствовал, насколько на самом деле шатким было это доказательство, и попытался повернуть ситуацию в своё пользу.

— Мы не столь далеко от Атеруна, чтобы к нам совсем не заходили грамотные люди. Книжники, алхимики, послушники, волшебники, в конце концов — каждый из них мог сделать это, — лорд сделал глубокий вдох. — Что же до вас, инквизитор, то вы явно злоупотребили нашим гостеприимством и моим почтительным отношением к церкви и её служителям. Мне следовало бы написать об этом в столичный храм, но предлагаю иной выход. Вы должны понимать, что разум безутешного отца омрачён горем, и порождает немыслимый вздор. Он не может смириться со случившимся и готов обвинить кого угодно. Вы же оказались столь наивны, чтобы поверить ему. Желаете вмешиваться в наши дела? Что ж, извольте. Сегодняшним вечером вы будете палачом. Вы наденете петлю на шею ведьмы и выбьете из-под её ног подставку. Будете упорствовать и отрицать её вину — на вашей совести будет смерть невиновной. Согласитесь с обвинениями — исполните свой священный долг перед людьми и богами. Это моё желание как лорда этих земель, так что не пытайтесь покинуть деревню. В противном случае будьте уверены, что храм Троих в Энгатаре в кратчайшие сроки узнает, что вы как инквизитор выходите за рамки своих полномочий и вмешиваетесь в расследование мирских преступлений!

Грегорион Нокс давно не чувствовал себя настолько беспомощным.

— Я буду ждать в корчме, — только и смог сказать он.

— Пришлю за вами своих людей, — тонкие губы Джорена Скайна искривились в торжествующей улыбке.

Инквизитор развернулся и зашагал к выходу. Покинув управу, он направился в корчму, хотя имел стойкое желание распрощаться с этой деревней раз и навсегда. Как бы ему в похлёбку здесь яда не подсыпали. Кроме искусных мастеров по металлу Скайны издавна отличались жестокостью и упрямством. «Непреклонно иди до конца, и пусть сын отомстит за отца» — таков был их негласный девиз, которому они не изменяли веками. Ссориться с таким домом означало рано или поздно подписать себе смертный приговор. Да и если храм Энгатара получит подобную жалобу, Грегориона наверняка отстранят. Возможно даже навсегда. Одна мысль об этом беспокоила инквизитора больше, чем любые покушения.

Остаток вечера пролетел незаметно. Грегорион сидел в корчме под беззлобное ворчание хозяина заведения, сетовавшего на то, что господин инквизитор ничего не ест и не пьёт, но тот сидел и думал, стараясь примириться с неизбежным. Быть может, он и в самом деле не так тщательно разобрался в деле, как ему казалось, и пал жертвой собственной самоуверенности. Грегориону было непривычно заниматься самокопанием, обычно вверенную ему работу всегда удавалось сделать хорошо. Возможно, дело в том, что на этот раз ему вздумалось проявить инициативу там, где не следовало? Что мешало ему просто пополнить запасы, перевести дух и отправиться дальше? Но тут Грегорион Нокс сумел найти ответ. Наверное, то же, что и сподвигло его стать инквизитором. Желание сделать мир хоть немного лучше и светлее. Справедливее, правильнее в конце концов! Но правильно ли то, к чему привело его решение? В конце концов, самым неправильным сейчас было бы ослушаться лорда. Из двух зол приходится выбирать меньшее. Если бы только была возможность не выбирать вовсе…