Страница 23 из 29
— Дерзости вам не занимать, как в первый день своего правления, так и, возможно, в последний, — лишь ответил ему Смерть.
— Мы видели разные фокусы от адептов Тьмы, — Советник, который минутой ранее сокрушался о том, что ему еще хочется увидеться с сыном, сейчас вдруг словно собрался помирать вместе с Правителем.
— Вы оба с ума сошли! — прошипела на них Хранительница, ее охватил ужас, все ее тело словно заледенело до кончиков пальцев, а голос предательски дрожал, как бы она ни старалась держаться. — Смерть… ваше… — она замешкалась, пытаясь подобрать правильное обращение. На лице прибывшего тут же отразился с десяток вариантов легкой ухмылки.
— Именно так мне вас и описывали… — непонятно, имел он ввиду кого-то одного из правителей или всех разом. — Просто Смерть меня вполне устроит.
И прежде, чем кто-либо успел продолжить, тело Всадника, разорванное на части, соединилось воедино, словно притянутое магнитом, и вместе с тем от него отделилась едва различимая субстанция. В общем вихре и Тьме, окружавшей правителей и Смерть, это казалось почти иллюзией.
— Жители Верхнего мира так превозносят значение души… А между тем, в ней нет ничего особенного, все это почти бесцветная энергия. Энергия, которая несет в себе столько эмоций. И силу… Все зависит оттого, какую жизнь прожил умерший. Иногда это нечто блеклое и серое, а иногда это словно фейерверк на день Возрождения, ведь так вы называете этот праздник? Особенно яркие души у павших правителей. Так было с вашими предшественниками, — Смерть протянул руку вперед, а затем сжал ее в кулак, отчего Дин в одно мгновение рухнул на колени. — Так будет и с вами. И мне очень интересно, насколько была насыщенной ваша короткая жизнь. Не была ли она бесполезной? Был ли в ней смысл? Была ли ваша жизнь счастливой? Часто я вижу последние воспоминания умерших. О ком они думали, о чем жалели…
Смерть сделал шаг вперед, стал еще ближе, но от этого на его черепе лишь чаще возникали полупрозрачные лица-маски, не давая возможности запомнить какое-то конкретно. Леди пыталась дышать, но воздуха не хватало, пыталась попросить Смерть о пощаде, но и это у нее не выходило. Судя по обреченному взгляду Клауса, он испытывал то же самое.
— Знаешь, о чем жалел твой отец, Дин? — голос Смерти обволакивал собой все вокруг, словно он шел не из человека, стоявшего перед ними. — О том, что ты никогда не простишь его. Цена за спасение Света в Эстере была слишком высока, и эту цену заплатил не Энтони Рид, а ты… Твой отец обрек тебя на страдания и вечное несчастье.
Постороннему человеку было бы сложно понять, о чем он говорит, но эта троица хорошо знала смысл слов Всемогущего.
— И не только ты… — вдруг добавил Смерть.
Последние его слова прошлись ножом по старой ране Леди, которая вскрылась гнойником где-то в глубине души. Если бы она могла, то разрыдалась бы прямо здесь.
— И мне очень интересно, что же спрятано внутри твоей души, Дин. Печаль, ненависть или любовь? За то, что ты сегодня совершил, я заберу твою жизнь раз и навсегда. За нарушение законов равновесия вы должны быть наказаны. Смерть за смерть.
Леди пыталась сделать хоть что-нибудь — заговорить, прокричать, выставить барьер, взмахнуть рукой… но стала лишь безвольным свидетелем.
— Но тебя это не пугает… — Смерть опустил руку.
Дин захрипел, наконец, почувствовав свободу, как Клаус и Леди, которые смогли дышать и говорить.
— Этого достаточно, чтобы вы поняли, кто перед вами, и кто здесь закон⁈ — впервые голос Смерти стал громче.
— Вполне, — лишь выдохнул Правитель, и его спокойствие злило Хранительницу еще больше.
— Смерть, вы должны понять… мы…
— Я ничего вам не должен, — перебил он Клауса. — Это вы должны мне объяснить, что здесь произошло.
— Адепты Тьмы напали на нас как раз перед тем, как должен был прийти Всадник Уолш, — тут же затараторила Леди, пытаясь опередить своих соправителей и выдать разом все свои догадки. — Мы встречаемся каждый месяц в одно и то же время и… должно быть, они вычислили… Это была случайность… непредвиденное обстоятельство…
— Вот как? И, конечно, ваш Правитель не хотел его убить…
— Как я мог хотеть убить Всадника, если даже не знал, что он смертный⁈ — хриплым голосом нервно проговорил Рид, поднимаясь на ноги.
— Дин! — снова прошипела Леди, в очередной раз поразившись тому, как он стремится подставиться под удар.
— Я не хотел убивать его, но… так вышло. И если вы считаете, что моя жизнь взамен жизни Всадника будет справедливым наказанием, я приму это решение. Если бы кто-то посмел убить Клауса или Леди, я бы поступил точно так же, — с каждым новым словом Рида глаза Тали становились все больше, а воздуха становилось меньше. Она умоляюще смотрела на Берча, чтобы тот хоть как-то повлиял на спятившего Правителя. — Но прежде… я бы выяснил, кто именно стоит за этим нападением.
Легкая тень усмешки снова моргнула на переменчивом лице Властителя.
— Никак не могу понять, ты хочешь жить или умереть? Даже в твоих мыслях эти два желания смешались.
— Пожалуй, мне все равно…
— Начинать бойню в преддверии прихода Всадника — не наша затея, и уж тем более никто из нас не стал бы убивать его, — пока диалог Правителя и Смерти не зашел слишком далеко, Хранительница решила снова вмешаться. — Нас подставили. Виновный должен быть наказан, и мы предоставим его вам. Убийство одного из нас ничего не решит…
— Дайте нам только время, — вступился Клаус. — Мы исправно следовали всем вашим правилам, отчитывались перед Всадником Уолшем. И сейчас просим лишь о времени. Даже если одному из нас все равно, что с ним будет. Поверьте, это не все равно мне и Тали, и жителям Эстера. Если мы имеем право на время, то дайте его нам.
Смерть перевел взгляд с Хранительницы на Советника.
— Вы слишком уверены в своих силах и безнаказанности.
— Мы заплатили слишком дорого, чтобы сомневаться в себе, — ответил Дин, который уже стоял на ногах.
— Твои друзья так отчаянно радеют за то, чтобы спасти того, кто этого не хочет… мне даже интересно, что из этого выйдет, — Смерть снова посмотрел на Правителя. — Я увидел в воспоминаниях Уолша достаточно, чтобы понять, что твоя смерть ничего не решит. Но это пока… Есть наказания пострашнее перехода в Нижний мир. Избавиться от всех мук слишком просто, это еще нужно заслужить.
Впервые с того момента, как появился творитель мира, Рид напрягся, нахмурился и, наконец, замолчал.