Предатель. Цена ошибки

Но Рахмановы спокойно жили, когда я был подальше. Да, не получилось породниться, но это не настолько их беспокоило. Теперь у всего бизнеса будут проблемы куда важнее, чем разбираться со мной.

Скоро у нас семейный ужин, с Марисой и её родителями. Подгадал дату так, чтобы успели арестовать отца. И я смогу предложить прекрасную альтернативу. Они забывают о существовании Лизы и меня, я – не передаю прокуратуре всё, что есть по ним.

Для Марисы тоже ищу отходные пути. Отправить её куда-то подальше, пусть заграницей учится, живёт. Хоть свадьбу и не сыграли, но деньгами обеспечу, чтобы могла попробовать перестроить свою жизнь.

Воспользуется шансом – хорошо.

Нет – её право.

– Ты не можешь знать наверняка, – Лиза хмурится всё сильнее, тянется к бутылке. Покачивает её, явно сомневается во всём. – Видимо, мне действительно лучше уехать подальше от вас всех.

– Если хочешь. Я мог бы договориться про стажировку в Европе. Подучишь язык, обустроишься. Но я слово даю, что когда всё закончится, тебе ничего не будет угрожать. Сможешь жить, где захочешь.

– Знаешь, ты мне многое обещал, Демид. Мало верится. А завтра ещё что-то будешь «должен» и снова меня будут как мячик бросать? Захотел – помог, захотел – под поезд бросил.

– Нет.

– Почему? Что поменялось? – фыркает, делает глотки воды. – Вдруг сострадание вернулось?

– Теперь я знаю, что ты беременна, Лиза. Поэтому буду действовать по-другому, чтобы не навредить.

Время для признания – не лучшее. Девушка давится водой, громко кашляет. Выставляет перед собой руку, не позволяя мне подойти. Смотрит напугано.

Да, девочка моя, я знаю.

В первый раз специально подобрал так слова, проверяя реакцию. Не ошибся Артём, правильно ему донесли. Заметили, что девчонка после Франции начала тормозить возле детских магазинов. Часто. А после – вовсе зашла, сделав несколько покупок.

Лиза смогла обмануть с витаминами, но часть сомнений всё же проросло. Не было времени об этом думать. Да и не хотел. Максимально гнал от себя эти мысли.

Боялся поверить, что это правда.

Левенко, паскуда, ничего об этом не говорил. Но в больнице сплетничают достаточно, чтобы отправить знакомую в качестве пациентке и собрать нужную информацию.

Юсупова с мужем развелась, а ребенка ждёт.

А Рязанов эти сведения собрал, на меня ушатом холодной воды обрушил.

– Была, – Лиза добавляет сипло, не смотрит на меня. – И это…

– Есть. Хватит лжи.

– Ты мне про ложь будешь говорить?! – переходит в нападение. – У тебя вообще нет права судить меня!

– Я и не сужу. Я просто говорю, что в курсе. Поэтому тебе не нужно больше притворяться и скрывать всё. И ты можешь напрямую просить обо всём, что тебе нужно для ребенка. И, естественно, я сделаю всё, чтобы тебя ничего не коснулось, и эта беременность прошла спокойно.

Это был выстрел вслепую, без доказательств.

Да или нет.

Чет или нечет.

Никакой стопроцентной уверенности. Рязанов должен этой ночью достать записи из медкарты Лизы, так как Левенко вышел на смену. Если девушка уже успела сдать анализы.

От этой неизвестности крыло.

Заталкивал мысли поглубже, но они всё равно всплывали.

Добивали.

А если…

Вдруг…

Лиза кивает, разбивая внутри меня новую банку с кислотой. Та течет по венам, разъедает до кости.

Я должен радоваться за Лизу.

Но не получается от всей души.

Я не имею права на собственные чувства в этом вопросе. А всё равно триггерит. Заставляя сцепить зубы, отвернуться. У всего есть цена. Это – моя плата за безопасность девушки.

Сам всё разрушил.

Теперь смотри, Юсупов, пожинай плоды.

Захлёбывайся.

– И что дальше? – спрашивает тихо, кусая губу.

– Ничего. Ты сидишь здесь, я решаю проблемы. Когда всё закончится – я оставлю тебя в покое, надоедать не буду.

– И… Всё? – произносит с колоссальным облегчением, но при этом кажется вдруг огорченной. – Тему беременности мы больше не поднимаем?

– А нужно?

– Не знаю…

Кажется даже больше растерянной, чем когда я рассказывал про дела моего отца. Смотрит на меня с опаской, словно боится моего нападения. Ждёт чего-то.

А что мне нужно сказать?

Поздравляю тебя и твоего гребанного канадца?

Или с кем ты там гуляла после нашего разрыва?

Я рад, что у Лизы всё хорошо. Она хотела детей, со мной не получилось, а с другим – сразу. Бьет ли по мужскому достоинству? Нет, потому что достоинства у меня особо и не осталось.

А по остаткам сердца проходится знатно.

Ножом режет от мысли, что это мог быть наш малыш.

Это ни отмотать, ни исправить.

Я всегда буду виноват в том, что Лиза потеряла ребенка. Дважды, на самом деле. Потому что если бы я был умнее, ничего из этого не произошло бы.

Не потащил бы её к друзьям четыре года назад, где подхватили грипп.

Не окунул в прорубь стресса при разводе.

Я всё думаю, можно ли было переиграть.

Сделать по-другому.

Не лезть на рожон, не бросаться в самое пекло.

После понимаю, что нет. Иначе дамоклов меч до конца жизни будет висеть над нами.

Мерзко от собственных поступков.

Но хватаюсь за то, что хотя бы так Лиза останется жива.

– Не переживай, – успокаиваю, стараясь выдавить улыбку. Получается оскалом. – Это никак не повлияет на мою помощь.

– Как благородно, – выпускает новые колючки. – Как ты вообще узнал?

– Заметили, как ты детские вещи присматриваешь. Если бы ты сама не призналась, то Левенко бы твою карту достал.

– Карту мою?! Ты прекратишь лезть в мою жизнь или нет?! Кто тебе вообще право дал, Демид? Это никак защиты не касается. А твоя защита… Вообще чушь полная! Ты хоть спросил меня, нужно ли мне это всё? Я бы укатила с радостью подальше от вас! Боже, ты бы знал, как я сейчас тебя ненавижу.

Ненавидь.

Это правильно.

Именно этого я добивался, в какой-то мере.

Потому что, если встреча с отцом пойдёт не по плану.

И я повторю судьбу дяди…

То Лизе на мою смерть будет плевать.

Не заденет, боли не причинит.

Тоже своеобразный успех.

Глава 42

Я разрываюсь от всплеска эмоций. Они топят, тянут на дно. По живому режут. Не знаю, беременность сделала меня такой слабой или я просто не умею разбираться с подобным…

Но сейчас захлёбываюсь.

Обидой.

Злостью.

Отчаянием.

Непониманием.

Сквозь меня словно электричество пропускают. Разряды по двести двадцать, без передышки. Прямо в мозг, царапая иголками сознание. Поджаривая. Огонь спускается по телу.

Пальцы дрожат так, словно я алкоголик со стажем.

Не должно, но…

Мне больно. От всего, что сейчас происходит. Потому что я, очевидно, не вывожу этого. Лавина новой информации сбивает меня с ног, на острые скалы швыряет.

Без сострадания.

Раньше Демид казался мне самым нежным мужчиной, теперь он – безжалостный.

Играл с моей жизнью, как хотел. Поступал на своё усмотрения, считая, что у него есть право решать самостоятельно. Мало мне знать, что его отец может убить меня, так ещё и с Демидом воевать?

Потому что тот забыл о всяких границах?

Кусаю губы, пока на языке не остается металлический привкус. Реакция Демида на новость про беременность – совершенно не та, что я ожидала. Никаких попыток претендовать на малыша. Ни ругани, что он этого ребенка не хочет.

Защищать он будет так же, мудак.

Ни один из сценариев, который я себе представляла, совершенно не подходит под ситуацию. Демиду словно… Полностью плевать на это. Тотальное безразличие.

И это лишь подкидывает дров в костер моей ярости.

Почему? Без понятия.

Разберусь, когда уровень гормонов в организме понизится.

Легче лишь от того, что Левенко сдержал слово. Не сдавал меня, пока не потребовалось. Да и то, пока мою карту никто не поднимал, я сама спалилась на такой мелочи.

Но откуда мне было знать, что за мной следят? Я ведь наслаждалась свободой и спокойствием. Ещё перед разводом заглянула в магазинчик. Мне хотелось уже обустраивать всё для малыша.