Страница 5 из 24
– Бутик только вчера получил новую коллекцию белья, она предлагает выбрать то, что нравится, – перевёл Сергей.
Девушка взяла каталог и открыла его. Я помотала головой и попросила:
– Серёжа, переведи, пожалуйста. Я люблю бюстгальтеры с широким основанием, и хоть грудь у меня небольшая, модели пуш-ап не предлагать. Расстояние между грудями у меня тоже маленькое, а именно эту мерку она не сняла. Трусы я люблю средней посадки, бесшовные, модель должна быть такая, чтобы не перерезала ягодицу на части. Стринги тоже приемлемы…
Говоря всё это, я активно двигала руками, демонстрируя требования на себе – приподымала груди, показывала пальцами расстояние между сосками, повернувшись задом, чертила пальцем по ягодице. Чёрт вновь заступил на вахту!
Сергей послушно переводил, пристально следя за моими манипуляциями. Умолкнув, я уставилась на него, победно улыбаясь. Он вяло процедил:
– Ты хорошо про себя рассказала. Интересно.
Девушка взяла в руки другой каталог. А я спросила:
– Серёжа, на какую сумму?
– Не смотри на ценники, Девочка. Об аксессуарах не забудь.
– Может, лучше в бутик пойти?
– Завтра по бутикам пойдём. Сейчас выбери, в чём пойдёшь.
Выбрав несколько туалетов, чулки, сумку, сапоги, шарф, я кивнула девушке – всё, мол, закончили, и она начала собирать свои каталоги. А я наклонилась к сидевшему на диване Сергею и поцеловала его в щеку.
– Я продолжу?
– Сколько ещё времени тебе нужно?
– Минут десять.
– Позвоню, пусть несут ужин. Я уже заказал на своё усмотрение, надеюсь, угадал.
– Посмотрим! – Я засмеялась и упорхнула в ванную.
Искупавшись, я соорудила на голове тюрбан из полотенца, надела и перетянула поясом большущий размером халат, и вышла из ванной. В гостиной витали неземные ароматы пищи. Стол уже был накрыт. А Сергей довольно жёстко разговаривал с кем-то по телефону. Ожидая его, я отошла к окну. Ночь и ночная иллюминация скрыли осеннюю унылость города, одновременно спрятав от глаз и красоту Босфора. Только по зеркальным отражениям зданий, будто опрокинутых навзничь, я догадалась, где пролив.
– No, Richard! No! – вдруг воскликнул Сергей. Следующая его фраза прозвучала для меня тарабарщиной, но тон был понятен – Сергей был крайне недоволен собеседником.
Я оглянулась на него и тотчас пожалела, он как будто смутился, быстро завершил разговор и вполне миролюбиво простился:
– Bye, Richard.
Отбросив смартфон на диван, Сергей подошёл ко мне и, потянув носом воздух, пробурчал:
– Смыла? Так лучше. – Опустил лицо к голому участку кожи между тюрбаном и воротом халата и ещё раз глубоко-глубоко втянул в себя воздух.
Помня о своём разочаровании и стыде на этом самом месте в прошлый раз, я не повернулась к нему, а всё так же глядя в окно, поинтересовалась:
– Тебе не понравились мои духи? Я ими пользуюсь много лет.
– Мне нравишься ты.
– Давай ужинать, Серёжа. Я проголодалась.
– Конечно, Маленькая, – обняв за плечи, он повёл меня к столу, – приступай. Я заказал и мясо, и рыбу. Тут вот супы. Их тоже несколько.
Среди разнообразных судков, тарелок и тарелочек, под крышками и без я обнаружила крем-суп из брокколи, куриный жульен, до сих пор пузырившийся соком сквозь дырочки в сырной корочке; нашла пышные, жареные в масле лепёшки, похожие на оладушки, только большие размером и начинённые зеленью и красным перцем. Расставив вокруг себя яства, я хохотнула: «Таки да! Угадал! Может, и правда суженый?»
Ем я всегда быстро, поэтому скоро управившись, я умиротворённо откинулась на спинку стула и стала наблюдать, как ест Сергей. Он ел вкусно, не спеша. Вытаскивая рыбную косточку изо рта, обронил:
– В Дюссельдорфе у меня экономкой Эльза, из советских немцев. Приучила меня есть размеренно. Обед длится ровно час. То есть, больше – не возбраняется, меньше – нельзя.
– Ты позволяешь экономке управлять собой?
– Она права. К тому же людям приятно быть главными в чём-то, особенно с работодателем. Она у меня около десяти лет работает. Очень щепетильная, никогда не переходит черту отношений босс-наёмник.
– Хорошо готовит?
– Хорошо следит за домом. Готовит скорее плохо, чем хорошо. В Москве Маша – богиня кулинарии, но у той уборка – по углам распихать.
– Кто живёт в Москве?
– Никто. Квартира пустует. Маша с мужем – соседи, живут на том же этаже, приглядывают.
Он взял в руку бокал с белым вином. Глотнув вино, поставил бокал на стол и вновь взялся за приборы. Мне нравится, как спокойно, без суеты, двигаются его руки. Приборы выглядят игрушечными в длинных и крепких пальцах.
– Квартиры не люблю, продать бы надо, но тогда у Маши не будет работы.
– У тебя есть семья, – заявила я. – Эти люди, как могут, заботятся о тебе, ты заботишься о них.
Он посмотрел на меня продолжительным взглядом и пожал плечами.
– Если с этой точки зрения смотреть на вещи, то семья у меня большая. Друг Николай. Водитель-телохранитель Павел, партнёр из Англии, Маша с мужем, Эльза…
– У тебя есть телохранитель? Это интересно! А где он? Почему не охраняет? Или он так маскируется, что незаметен, как ниндзя?
Я оглянулась по сторонам, и Сергей улыбнулся.
– Телохранитель – это только название. Вывез его, оболтуса, из России. Морду помял сынку какого-то чинуши, срок светил. Пришлось создать подразделение охраны в единственном лице, чтобы Пашке не стыдно было задарма жить. Он молодой совсем, кроме службы в ВДВ и средней школы за плечами ничего нет. Воспитывался в детдоме. Занимается со мной, приёмам обучает – передаёт опыт боевой подготовки десантника.
Улыбка Сергея стала почти нежной. А я подумала: «Как же этому мужчине не случилось стать отцом? Патриархом большой семьи? Сколько отцов поневоле!»
Я встала, обогнула стол и, обняв Сергея со спины, прижалась к его уху губами.
– Ты вызываешь у меня восхищение, – произнесла я шёпотом.
Ужин Сергей заканчивал в одиночестве, потому что из бутика привезли вещи на примерку. Та же девушка вкатила в гостиную вешалку на колёсиках, взглядом спрашивая, куда катить её дальше. Мы отправились в одну из двух спален, с огромным от пола до потолка зеркалом. Во время примерки девушка беспрестанно виновато улыбалась и что-то лепетала, видимо, извинялась, потому что большая часть нарядов мне не подошла и вернулась обратно на вешалку. С бельём дело обстояло и того хуже, но тут уж расстроилась я – такого роскошного белья у меня никогда не было. Поразмыслив, я решила вопрос просто – все модели трусов и лифчиков, что пришлись впору, я взяла в двойном экземпляре.
Девушка ушла, и я принялась убирать обновки в шкаф. На глаза попался портплед Сергея, и я решила его распаковать. Расстегнула замки и невольно ахнула – вещи были уложены столь аккуратно, что вряд ли потребуют глажки.
– Да-а… – протянула я, – придётся брать уроки у умелой Эльзы!
Я засовывала опустевший портплед в шкаф, когда руки Сергея оторвали меня от пола.
– Маленькая…
Он опустился в кресло и усадил меня на колени. Провёл ладонью по голени. Молча рассматривая моё лицо, долго гладит подушечками пальцев моё колено, будто ощупывая его округлость. Я потянулась рукой к его влажным волосам и убрала пряди со лба. Коснулась переносицы, по спинке носа спустилась пальцами ко рту. Он захватил мои пальцы губами. Сдерживая дыхание, я приблизилась и стала целовать его брови, глаза, щёки… нежно-нежно, едва касаясь. Посмотрела на его рот. Коснулась губами уголка рта, верхней губы, нижней… медленно… языком чуть тронула дужку его зубов. Он замер. Сердце гулко и мощно стучит в мою грудь, заглушая биение моего. Почти не дыша, захватила губами его нижнюю губу, облизнула… стон вырвался из моей груди. Его – был больше похож на рык. Рот властно, неумолимо вобрал мои губы. Он рванулся из кресла, срывая халат с себя, с меня… соски на миг коснулись его груди… Горячие руки, губы, язык повсюду… дыхание обжигает… шёпот, прерывистый, еле слышный: «Как пахнешь… Девочка… моя Девочка… долгожданная… ооо, влажная… сладкая…» Тяжесть бёдер… влажная упругая наполненность… слаженная ритмичность движений… Я перестало существовать. Осязание потаённое, сокровенное – единственный орган чувств. Сладкое, восхитительное трение. Его рот рядом… дотянуться… ещё ближе, ещё теснее к его груди – слиться воедино… и… тело выгнулось дугой… конвульсии взорвали таз. Издав недовольное рычание, он остановился и, вжимаясь в меня бёдрами, укоризненно произнёс: