Страница 57 из 76
— Мне лично нельзя, ай-яй-яй сделают. А вот если ты выиграешь и потом поделим пополам, никто придираться не станет. Курс сто против одного не в нашу пользу. Если мы сутки продержимся — то уже замечательно.
— А если больше?
— Двести к одному. Но тогда первая ставка сыграет. Неплохая прибавка к стипендии.
— Мама Франтишека звонила. Просила присмотреть за ним. Они достаточно адекватно оценивают его таланты. А в меня почему-то верят.
Хищно ухмыляюсь:
— Не волнуйся. Если будешь придерживаться плана и четко выполнять приказы, мы этот гадюшник с землей сравняем. Главное, друга твоего лишний раз под снайперов не подставлять. Он нам для картинки нужен. Потом героически погибнет ради любви и будет за тебя болеть в комфортных условиях. Нам же придется и дальше отдуваться.
Справимся. Я там всяких штучек нагребла для будущих приключений. Тем, кто правила сочинял, надо руки пообрывать. Почему никаких запретов на управляемые минные поля и бомбардировку с воздуха? Что такое запрет на дроны, подумаешь, я ведь и катапульту соберу, и миномет придумаю. За мной не заржавеет. Моя перекошенная рожа уже на электронном плакате в фойе Академии торчит. И новый подающий надежды режиссер рубаху на груди рвет, заняв чужое место. Пацан выжмет из ситуации все, что можно. Мою установку «трэш и угар всем и каждому в праймтайм» — выполнит на все сто. Он тоже хочет греметь на главных телевизионных каналах. А если этот бардак еще и Гуманитарный Конвой оплатит, то дадим шороху. Чтобы не думали, что мы существуем исключительно благодаря компромату. Мы не только рыбу динамитом глушить можем, зуб даю. Хотя, скорее всего — не даю. Вырву у других. И ожерелье сделаю, на память. Я такая. Добрая местами.
Выгружались пафосно. Всю толпу сначала на соседнем острове в аэропорту складируют, затем уже в пятницу утром развозят глайдерами по точкам. Наша группа — самая понтовая, из трех человек. Все в модных цветастых рубахах, в белых панамах и с кучей баулов. Серьезно — мы все за один раз даже поднять не смогли, таскались туда-обратно на глазах остальных. Кто-то от смеха вообще буквой «зю» свернулся, за штабель с оборудованием пополз:
— Зонтик! Они пляжный зонтик взяли с собой! Я не могу!..
Взяли. Я туда в трубу разного сунула, о чем решила сразу руководство проекта не предупреждать. Мало ли, вдруг у кого глаз дергаться начнет. Подумаешь — пластида чуть-чуть и взрывателей. Не запрещено? Значит, можно.
Вечером сидели при свете софитов в шезлонгах, пили из высоких прозрачных стаканов янтарную жидкость. Одновременно вправляла мозги Франтишеку, который неожиданно воспылал идеями давным-давно похороненного рыцарства:
— Пей и улыбайся, чудо в перьях. Витаминизированный набор, включая конский возбудитель в умеренных дозах. Подействует с утра. Тебе тащить гору полезного, потом отлеживаться по буеракам. Поэтому морщиться не надо, глотай и радуйся. Ты бы знал, какую я битву ради этого с начальством выдержала.
— Другие подобным не пользуются.
— Другие нас, словно щенков ссыкливых, будут грязными тряпками по острову гонять. Если тебе до сих пор еще не понятно, посмотри вот на эту картинку соседей. Я сюда успела кое-что из снимков сбросить, пока разгружались. Шлем видишь понтовый? А вот эта штука тебе известна, которая торчит позади? Скажи, пожалуйста, с чего бы это у простого курсанта компактная антена спутниковой связи на башке? Что это он собирается увидеть без нашего разрешения?
В разговор влезает Катажина. Она уже с трудом допила намешанную бурду и теперь пытается потенциальному жениху объяснить, что «слушать как любимую бабушку» — это без дураков, абсолютно серьезно:
— Они нас и без дронов победить смогут. На них в каждом училище толпа поддержки вкалывает. Ты же сам про это рассказывал.
— Именно, — киваю вслед подруге. — Только милые читеры забыли главную вещь. Когда у тебя стоит на поверхности земли датчик «зона вне досмотра», картинка со спутника блюрится и хрен ты там что увидишь. Поэтому мы пройдемся, понавтыкаем ближе к центру острова этих датчиков и все. Пусть сколько угодно претензии компании высказывают… Еще раз. Против нас играют крапленой колодой. Я такое не люблю. И буду шулеров бить шахматной доской прямо по роже.
— Но ты говоришь про карты, — не понял парень.
— А кто сказал, что я села в преферанс пульку расписать? У меня шашки. Мои. Продвинутые.
Дождавшись, когда я перестану шипеть, Катажина подняла руку:
— Слушай, а то, что у нас всякие штуки на столе с этикетками… Это же в прямой эфир пойдет, конкуренты увидят.
— Мы рекламу уже дали, теперь для внутреннего использования. То, что запишут, во второе шоу всобачат. Будет называться «За кулисами большого обмана». Там все покажут. И как мы прятаться станем, и как ловушки расставим на чужом пути. И как идиоты будут краску смывать, пытаясь из мертвых воскреснуть. Не волнуйся, все будет. Пока же — три идиота допивают коктейль и баиньки. Завтра нас первыми выбрасывают. Типа — фору дают. Готовьтесь…