Страница 5 из 50
Возле часовни его ожидал сюрприз. Паства никуда не разошлась. Толпились, что-то обсуждали. В часовне раздавался грохот.
— Голубь залетел, — объяснила Эльга, прижимавшая к себе пакет с мармеладом. — Бьется в верхний переплет, а там стекло треснувшее. Отец Мельхор боится, что он разобьет стекло и поранится. Кровь в часовне — плохое предзнаменование.
Валериан двинулся в гущу событий, не расставаясь с лимонадом. В помещении посвежело — два окна были распахнуты. Отец стоял возле фрески, комкая вышитое полотенце. Брант балансировал на узком подоконнике, подпрыгивая и пытаясь поймать голубя. Голубь хаотично метался по часовне, не желая вылетать в открытые окна, ронял перья в чашу, с размаху ударялся о глухую часть переплета, падал, выворачивался из рук прихожан, ловивших его на полу, снова взлетал и возвращался к стеклу с трещиной и Бранту. Валериан подоспел как раз к очередному витку. Сын Бранта подбежал к упавшему голубю, поймал, но испугался и выпустил — птица била крыльями и хрипло клекотала.
— Подержи, — велел Валериан и отдал мелкому ополовиненную бутылку лимонада. — Эй! Сбей на меня!
Брант дождался, пока голубь встретится со стеклом, подпрыгнул, зацепил крыло кончиками пальцев, дернул, заставляя полететь хвостом назад. Валериан встал на скамью и принял комок перьев в ладони, кривясь от боли в локте. Вырваться или поклевать руки голубь не успел — Брант легко спрыгнул на пол, забрал его у Валериана и вышвырнул в окно. Лисенок восторженно завизжал, прихожане разразились негромкими криками одобрения. Окна были немедленно закрыты, добровольцы побежали за вениками и тряпками, хранившимися в подсобном помещении, чтобы убрать следы птичьего вторжения.
— Как вы ловко... — проговорил отец. — Как будто заранее репетировали.
Валериан усмехнулся и взял у мелкого лимонад. Если отрешиться от «сотрудничества с врагом», то можно было честно признать вслух — Брант был единственным из присутствующих, обученным работать в команде, и способным не только поймать голубя, но и организовать в часовне точку обороны. Остальные люди и оборотни были переполошенными гражданскими — вероятно, отслужившие в армии еще не добрались с работы, или шли прямо домой, не тратя время на мимолетный визит к Хлебодарной.
— Отец Мельхор, приглашаю вас на ужин, чтобы отметить выдворение голубя тушеным мясом и овощным рагу, — сказала вернувшаяся в часовню Эльга. — Вас и Валериана. К чаю у нас сегодня пирог с курагой и мармелад. Погода прекрасная, можно будет посидеть на балконе.
Брант выслушал это предложение с кислой физиономией, но жене не возразил. Отец начал отказываться, Эльга настаивала, и, в итоге, приглашение было принято. Лисенок запрыгал, обрадовался, тут же расстроился — «нет, дорогой мой, ужинаем по парадному варианту, взрослые отдельно, дети отдельно» — и побежал домой, мыть руки, вслед за няней и младшими братьями. Валериан согласился на визит, памятуя об экономии сил — не надо будет варить картошку и куриную грудку, а потом мыть посуду. Меню предстоящего ужина его волновало мало. Он не был прожорлив — в отличие от рыжих лис и волков — и ел все, что предложат. Если кормили чем-то совсем невкусным, мог обойтись без еды, даже поголодать пару дней. Вряд ли у Эльги подадут такое противное овощное рагу, что ему придется отставлять тарелку. Отец — видно же, просвечивает сквозь отказы — рад возможности сходить вместе с ним в гости. Разделить с прихожанами счастье от приезда сына. Из-за этого можно пару часов потерпеть общество Бранта. А картошку залить свежей водой, и сварить завтра.
Валериан ожидал, что ужин пройдет в напряженном молчании, прерываемом натужными репликами отца и Эльги. Давно так не ошибался — тема для интересной беседы нашлась почти сразу. Эльга, слышавшая от отца, что он служит в Чернотропе, начала расспрашивать его о мозаичных панно и парке Камня-на-Воде.
Выслушав отчет — «кажется, в парке у осьминога щупальца отвалились» — Эльга понизила голос и оглянулась на отца, занятого рагу:
— На четвертом курсе университета я участвовала в переписи культурного наследия в Чернотропе. После этого попыталась выбрать темой диплома «Отражение скрытого эротизма в отношениях Камула и Хлебодарной в мозаичных панно артели Юлиана Громоподобного». Получила от декана хорошую взбучку и переключилась на «Формирование интерьера часовен Хлебодарной: типология, принципы художественной организации».
Валериан не выдержал, рассмеялся, шепотом сообщил Эльге, что скрытый эротизм никуда не делся — панно «Объятия» по-прежнему украшает стену Госбанка, регулярно фотографируется туристами в ярмарочные дни и служит поводом для гордости чернотропцев. Отец посмотрел на них с легким неодобрением, но оспаривать эротизм не решился — на широко известном панно одна ладонь Камула прикасалась к щеке Хлебодарной, а вторая располагалась не где-нибудь, а на ягодице, с явным намерением притянуть покровительницу волчиц и лисиц поближе и соприкоснуться чреслами.
— В этом году планируют провести ревизию, сформировать список объектов, требующих неотложной реставрации, — Эльга повертела в пальцах салфетку. — Я получила приглашение, но вряд ли буду участвовать. Хочется съездить без обязательств, показать Айкену самые памятные места. Через два дня заканчивается учебная четверть. Если получится, прямо в первый день каникул отправимся в путешествие на ретро-поезде, он идет от Ключевых Вод до Буклина, через Лисогорск и Чернотроп. Его запустили летом, породив жуткий ажиотаж, нисколько не утихший за осень. Скажу честно, я забронировала купе в обход очереди — дед оставил мне акции общества Южно-Морские Железнодорожные перевозки, имею кое-какие лазейки. Любопытно будет прокатиться. Единственное, что меня беспокоит — это обстановка в Чернотропе. Нет ли обострения конфликта, не опасно ли ехать с ребенком?
— В дни ярмарки наш отряд и полицейский гарнизон усиливают Лисогорским ОМОНом. Обычная рабочая обстановка, за время моей службы не было никаких масштабных ЧП. Но, разумеется, ночью по темным переулкам гулять не посоветую.
— Обойдусь без темных переулков, — улыбнулась Эльга. — Мы с Айкеном побродим по парку и городу в светлое время суток, поглазеем на панно, чаши и порожки. Сходим на фестиваль каштанов, купим мёд, паштеты и грибное варенье с рябиной. Мои родители заказывают на Лесной ярмарке соленые и маринованные грибы, их привозят в бочонках. Один и тот же поставщик, хорошее качество, заранее оговоренный ассортимент. А вот грибное варенье и грибной мармелад, до которого они большие охотники, по предзаказу не купишь. Во-первых, грибных сладостей в продаже очень мало — при довольно высоком спросе. Во-вторых, изготовители, у которых родители покупали сладости — маленькое семейное предприятие, отец и сын — скончались четыре года назад. Автомобильная катастрофа. Производство и рецепты унаследовала жена сына. В первый год продаж не было, мой отец купил маленькую партию у незнакомого изготовителя и был разочарован — другой вкус, слишком много сахара и рябина не красная, а черноплодная. Позже, к его немалой радости, Адель возобновила производство. Но от нее невозможно добиться обещания поставок. Она не желает связывать себя долгосрочными обязательствами, неохотно отвечает на письма. В принципе, я ее понимаю. Зачем совершать лишние движения? Все, что она привозит на ярмарку, моментально раскупают.
Валериан еще раз прокрутил в голове сказанные слова, пытаясь понять — Эльга что, собралась ехать вдвоем с пасынком? Без Бранта? «Мы с Айкеном...»
«Как бы задать прямой вопрос? И как, не обижая, объяснить, что «безопасно» для поездки с крепким отцом семейства во главе, и для поездки хрупкой лисицы, калеки, с маленьким ребенком — два совершенно разных понятия. И что мои слова относились к первому варианту».
— Когда нас приглашали на практику, то постоянно повторяли, что в Чернотропе, особенно на Лесной ярмарке, не бывает терактов, — Эльга отодвинула пустую тарелку. — Я до сих пор не поняла, почему. Почему в Лисогорске, Усть-Белянске, Буклине и других городах взрывают, а там — нет?